Люди ночи - Джон Майло Форд

Рафаэля, возможно, у него найдется время руководить студентом. Пожить чуть более спокойной жизнью.

Хансард, Анна и Пол. Мгновенная нуклеарная семья. Или добавить Рича, Шена, Боба и еще несколько студентов, регулярно бывающих у него. Может, они тоже – Школяры ночи?

Последняя мысль все испортила. Хансард убрал письмо Пола вместе с Анниным и заснул не то чтобы сладким, но и не беспокойным сном.

Слейден поднялся в отдельный кабинет захудалого хэмстедского паба. Бар был закрыт, помещение освещала одна настольная лампа. За лампой сидел нечесаный щуплый человечек и криво улыбался, щелкая костяшками пальцев. Руки у него были непропорционально большие.

– Вы хотели со мной поговорить? – спросил Слейден.

– Спасибо, что пришли, – ответил Гарет Риз-Гордон. – Садитесь, пожалуйста.

Слейден сел.

– Это ваш обычный канал для официальных заявлений?

– Я не собираюсь делать официальных заявлений, мистер Слейден. Я говорю просто как британский гражданин. Двух моих знакомых недавно убили, и я очень из-за этого зол, одного из ваших тоже недавно убили, и меня это тоже бесит. Я не могу даже выразить, как меня бесит, что кто-то считает себя вправе убирать… заинтересованных лиц, на которых я с большим трудом вышел.

– Вас, похоже, многое бесит, – заметил Слейден.

– О да, я видный член британского общества обидчивых.

– Очень плохо, мистер Гордон.

– Риз-Гордон, мистер Слейден. Когда перевирают мою фамилию, меня это тоже бесит. Давайте поговорим, как два добрых старых воина холодной войны. Вы влипли как муха в варенье, и теперь пытаетесь отмыть лапки. Меня это устраивает. Я предпочитаю, чтобы у вашего брата были чистые руки, это упрощает мне жизнь. Но если вы не можете их отмыть, не угваздав на хер весь сортир, то это, мистер Слейден, надо прекратить, и немедленно.

– Я не совсем понимаю, – сказал Слейден. – В чем именно вы меня обвиняете? Что именно я должен прекратить?

Риз-Гордон улыбнулся, из-за шрамов его лицо скривилось в маску.

– Я готов это от вас выслушать, мистер Слейден. Я даже готов вам помочь, в смысле готов помочь как частный британский гражданин, верящий в добрые дела.

Он встал, снял с вешалки грязный плащ и накинул на плечи.

– Это все, что вы хотели сказать? – спросил Слейден.

– И еще одно. Я знаю про женщину и Палатайна. – С внезапной злостью Риз-Гордон добавил: – Вам повезло, что вы живы. – Он тут же остыл. – Это все. Ваш ход.

С минуту он стоял, глядя на Слейдена. Тот перебарывал желание плюнуть. Затем Риз-Гордон сказал: «До встречи у чана с вареньем» – и вышел.

Слейдену было досадно, что глупый маленький англичанин подозревает, будто ему известно что-то еще, и в десять раз досадней, что на самом деле он такими сведениями не владеет. У него есть лишь несколько кодовых имен да план Глаздунова пустить операцию на самотек.

Если бы Слейден правда знал про женщину, про ВАГНЕР…

Он спустился на улицу, взял такси и поехал в офис.

Сразу после одиннадцати вечера ВАГНЕР позвонила по одному из тех телефонных номеров, которые никогда не записывала.

– Добрый вечер, – произнес скучающий голос.

– Меня зовут ВАГНЕР, – четко, отрывисто сказала она. – Некоторое время назад мы сделали мистеру Палатайну заказ и после этого с ним не связывались.

– Извините, но мистер Палатайн умер.

– Знаю. Мне надо поговорить с тем, кто занял его место.

Наступило молчание.

– Если вы хотите условиться о встрече…

– Нет, не хочу. Я буду ждать ровно тридцать секунд, не дольше.

Через двадцать секунд низкий мужской голос произнес:

– Да?

– Вы начальник?

– О чем именно разговор?

– О Командной Надежности.

В наступившем молчании послышался какой-то далекий звук.

– Я не имею ни малейшего…

– Моя линия не прослушивается. А ваша?

– Говорите, – сказал мужчина.

– Операция будет завершена, как планировалось. Но мне нужно кое-кого устранить, а сама я этого сделать не могу. Вы тоже не особо хорошо с таким справляетесь, но в телефонной книге ваша контора единственная.

– Боюсь, я вас не понимаю.

– Очень жаль. Я сообщу вам подробности с другого телефона через интервал СОСНОВЫЙ КЛЮЧ. За это время вы должны будете понять. И покуда вы учитесь, усвойте вот что: если вы снова напортачите – если пострадает кто-нибудь помимо объекта, – я устрою вам столько неприятностей, сколько смогу, а это больше, чем вы способны вообразить.

Она повесила трубку. В груди болело от напряжения. Глянула на часы. Интервал СОСНОВЫЙ КЛЮЧ означал повторный звонок через двадцать семь минут. Ей надо было к тому времени найти работающий телефонный автомат, продолжая в то же время следить за Николасом Хансардом.

Она подумал, что слишком разозлилась на человека по другую сторону провода. Нервы начинают сдавать. Это очень плохо.

Слейден положил трубку. Итак, ВАГНЕР снова на них вышла. Требует кого-то убрать в обмен на продолжение плана НОЧНОЙ ГАМБИТ. Занятно.

Слейден думал о смерти, как плотник о торцовочной пиле. Инструмент, не более того. Не универсальный, но и незаменимый для некоторых операций. Доски не пилят без причины, поскольку содержание инструмента требует денег. Но если нужна доска определенной длины, словами ее не укоротить.

Да, бывает, что доску отрезают слишком коротко, но дерево стоит дешево. За двадцать два года активной службы Слейден не помнил случая, когда убийство ухудшило ситуацию. Зато он видел много провалов из-за того, что кого-то оставили в живых.

Он глянул, что значит СОСНОВЫЙ КЛЮЧ. Женщина перезвонит через двадцать семь минут. Отследить звонок они не смогут. Базовые навыки у нее есть. Достойно уважения. Слейден нажал кнопку интеркома и вызвал Глаздунова.

Планировщик вошел. Вид у него был усталый и взвинченный. Слейден знал это состояние: оно происходит от уверенности, что скоро тебя вернут в Москву, а может, и в более отдаленные места. Они называли это «взгляд на восток».

Слейден сказал:

– Агент ВАГНЕР вышла на контакт. Ей нужно кого-то убрать. Сообщите Восьмому отделу, они сделают. Если оперативник опознает ВАГНЕР, надо будет ликвидировать и ее.

Глаздунов занервничал. Слейден наблюдал за этим не без удовольствия.

– Допустим, она подготовилась, – сказал Глаздунов. – Оставила документы…

Слейден хлопнул ладонью по столу.

– Мне плевать, что она оставит, лишь бы ее не было. Устройство мы найдем.

– Мы…

– Я видел таких женщин, – сказал Слейден. – В Венгрии, в Польше. Они волевые и безжалостные. Достигают очень многого при маленьких ячейках и скудных ресурсах. Но если их убрать, вся энергия обращается в пшик. – Он гадал, понимает ли его этот жалкий извивающийся червяк. – Рассказать, что я сделал в Польше? Мы пытались убрать одну такую, но не могли к ней подобраться. Ячейка ее боготворила, как святую, как Жанну д’Арк. Но подобраться