Мой визави - Настасья Карпинская

− Придурок, – от души саданула его полотенцем, на что Франц лишь рассмеялся, подходя ближе.

− Ты, смотри, не перестарайся, а то калекой меня сделаешь, самой же потом всю жизнь мучится, – привлекая меня к себе, уже серьёзно, глядя прямо в глаза. − Не пожалеешь, обещаю.

Выпускаю никотиновый дым, стоя на лоджии, и губы кривятся в усмешке от собственных мыслей. Никогда так не морозился, как сегодня. Реально боялся, что нахр*н пошлёт. Когда её ответ услышал, будто груз с плеч упал, дышать легче стало. Отпустило. Я неидеален, и прекрасно это осознаю. Да и Динка не святая, но мне ох*енно рядом с ней и, надеюсь, это взаимно. Значит, всё должно получиться.

− Почему спать не идёшь? – обвивает меня своими руками и прижимается к спине.

− Не хочется. Ложись, я ещё в душ схожу и приду, – тушу сигарету и оборачиваюсь к ней.

− Я с тобой хочу, – вот же лиса. Похоже, кто-то учится приёмам манипулирования. Улыбаюсь, приобнимая её и наслаждаясь светом голубых глаз.

− Завтра поедем в твою квартиру, вещи соберёшь. В гардеробной сама хозяйничай.

− Стас, ты торопишься.

− Тороплюсь. Мне, в отличие от некоторых, далеко не двадцать четыре. Мало ли, давление, сердце, а я молодой женой насладиться не успел.

− Идиот! Кто такое, вообще, говорит? Тьфу на тебя, Франц! – зарядила кулачком мне в плечо, нахмурившись. − Я намерена выносить тебе мозг, как минимум, ещё лет пятьдесят, ибо сам подписался, − разразившись смехом, прижал её к себе, беря в плен её губы.

− Обожаю тебя.

− Ты − самоуверенная скотина. Ты так был уверен, что я тебе не откажу, что просто бесил.

− Не был.

− Что?

− Не был уверен, хотя у тебя всё на мордашке было написано ещё тем вечером в твоей квартире. Но всё равно сомневался, – Динка улыбается и, прикрыв глаза, качает головой.

− Стас, у тебя ужасный характер, просто невыносимый, но…

− Но?

− Но я люблю тебя, − робко и так неуверенно, глядя мне в глаза.

− Я тебя тоже, – прижимаю её к себе, целуя в волосы. − Как насчет совместного душа?

Спустя неделю

В кабинет Франца я залетела разъяренной фурией, готовая его от души поколотить.

− Не смей так больше делать! – от моего рыка вздрогнули стены, а эта скотина даже бровью не повёл.

− Ты о чём?

− Какого хр*на ты отправил ко мне людей на вакансию кондитера? Что это за реклама, которой теперь пестрят все социальные сети?

− Тебе нужен штатный кондитер на полную ставку. Ты уже не справляешься, – спокойно и невозмутимо.

− Не смей лезть в мои дела!

− Ты зашиваешься, а я хочу видеть тебя дома хотя бы вечерами.

− Ещё под замок посади. Если ты намерен так и дальше себя вести и влезать в мой бизнес за моей спиной, то никакой свадьбы не будет!

− Прооралась? – Стас приподнял бровь и плеснул в стакан воды из графина, пододвинув его ко мне. – Остынь.

− Я хочу сама. Понимаешь, сама. Если мне будет необходим совет или помощь, я сама к тебе подойду. Но сейчас не лезь.

− Тебе давно уже надо нанять штат сотрудников, а не еб*шить, как загнанная лошадь.

− Это моя кондитерская, и мне решать: как и с кем работать, нанимать или нет, запускать рекламу или нет. Это не твоя забота.

− Дина.

− Я не договорила, – рыкнула, обрывая его на первом слове и выдохнув, уже спокойней продолжила. − Я хочу, чтобы ты понял: моя работа − это не просто развлечение. Это моя опора и мой фундамент. Это мой способ доказать самой себе, что я чего-то стою, что я что-то могу, кроме как прожигать свою жизнь по барам и клубам. Поэтому я тебе очень прошу, не лезь.

− Я и так знаю, что ты многое можешь.

− Так дай мне в это поверить.

Это был первый конфликт между нами, и как сказал после Стас, далеко не последний. Но надо отдать ему должное. Он не вспылил и не стал настаивать на своём, приняв мою позицию. Хотя всё равно аккуратно спрашивал каждый вечер, как у меня движутся дела с кондитерской. Неделя и правда выдалась очень насыщенной и трудозатратной. Вечером в субботу Франц забрал меня с работы, и пока я разогревала ужин, он с Ромкой разбирался в каком-то новом электроном конструкторе. В дверь неожиданно позвонили, и я, вытерев руки, пошла открывать. На пороге оказалась эффектная блондинка в красном пальто и с вызывающим оттенком красной помады на губах.

− О, Стас не меняется. Хоть бы при сыне постеснялся баб в квартиру таскать, – произнесла дамочка, высокомерно вздернув бровь и окинув меня презрительным взглядом.

− Простите… − блондинка, отодвинув меня в сторону, нагло прошла в квартиру.

− Милочка, я всё понимаю, но вам лучше одеться и убраться отсюда.

− Я могу узнать, кто вы?

− Дина не уйдёт, – позади неожиданно раздался голос Ромки, непривычно серьёзный и настороженный.

− Рома, – голос блонди потеплел, а взгляд бритвой полоснул по мне, потому что Ромка крепко взял меня за руку.

− Привет, мам! – холодно и сдержанно. Охр*неть. Бывшая Франца, значит.

− Привет! Может, обнимешь меня? Я соскучилась.

− Дина не уйдёт, – с непривычным упорством произнёс Ромка.

− Что тут происходит? Лика? Каким ветром? – Стас тяжёлым шагом прошёл в коридор.

− Ребёнка заехала повидать. С каких пор ты позволяешь своим дешёвым девкам общаться с нашим сыном?

− Рот закрой, – резко отреагировал Стас.

− Что? – тут же, без разгона, взвилась блонди. − Ты мне…

− Рот, сказал, закрой! − он рыкнул на неё так, что даже у меня всё внутри сжалось от страха. – Дин, поднимись, пожалуйста, с Ромой в комнату, – уже намного мягче, и, подхватив свою бывшую за локоть, повёл в сторону кухни. Разговаривали они довольно долго, часто переходя на крик. Я, сидя на Ромкиной кровати, порой вздрагивала, а Ромку будто вообще это не волновало.

− Они всегда кричат, не обращай внимания, – как ни в чём не бывало, произнёс ребенок, продолжая играть в приставку. Мне стало от этого не по себе. Поцеловав Ромку в макушку, я вышла из комнаты, поплотнее прикрыв дверь за собой, и спустилась до половины лестницы. Мне хотелось попросить их быть тише, всё-таки это всё слышит ребёнок, но я не решалась.

− Я заберу сына, понял?! – заорала блонди.