Капитан для Меган - Нора Робертс

— Антисептик в шкафу, на второй полке, с левой стороны, — сказала Коко.

Чувствуя, что сейчас расплачется, Меган повернулась, чтобы достать лекарство.

Дверь снова распахнулась, пропуская на сей раз целую толпу посетителей. Естественный дискомфорт Натаниэля от присутствия такого количества народа сменился невольным изумлением и восхищением, когда Кэлхуны принялись забрасывать его вопросами, чередуя их с негодующими высказываниями в адрес нападавших.

— Да дайте же мальчишке вздохнуть спокойно! — скомандовала, оттеснив внучатых племянниц и племянников, Коллин и, словно королева в окружении свиты, вошла в комнату. Она внимательно уставилась на Натаниэля: — Хорошо они тебя отдубасили, а?

— Да, мэм.

В ее глазах отразилось понимание.

— Дюмон, — прошептала пожилая дама так тихо, что только Натаниэль смог ее услышать.

Он вздрогнул:

— Угадали с первой попытки.

Коллин перевела взгляд на Коко.

— Похоже, ты здесь в умелых руках. Я должна позвонить.

Старая леди тонко улыбнулась. «Хорошо иметь связи», — мстительно размышляла она, постукивая палкой и удаляясь из кухни. Несколько звонков — и Коллин лично убедится в том, что Бакстер Дюмон узнает, как сам затянул петлю на шее, и теперь любое неловкое движение приведет к немедленному и позорному концу его карьеры.

С семьей Коллин Кэлхун шутки плохи.

Натаниэль проводил взглядом Коллин, взял таблетки, которые ему протянула Коко, и проглотил. От этого движения боль снова разлилась по всему телу.

— Давай-ка разоблачаться. — Стараясь, чтобы голос звучал весело, Коко атаковала рваную футболку кухонными ножницами. Сердитое ворчанье замерло, едва обнажился торс Натаниэля, представлявший собой один сплошной синяк. — О. — Слезы брызнули из глаз Коко. — О, мой мальчик.

— Не балуй мальчишку. — Голландец вошел в кухню, держа в руках две бутылки. Гамамелис[29]и виски. — Он не ребенок. Глотни-ка этого, капитан.

— Он только что принял таблетку… — начала Коко.

— Глотни, — повторил Голландец.

Натаниэль скривился, когда виски обожгло губы. Однако оно избавило его от множества гораздо более сильных болевых ощущений по всему телу.

— Спасибо.

— Только посмотри, а! — Голландец фыркнул и смочил марлю в настойке гамамелиса. — Дал им отметелить себя, будто ты какой-то городской бездельник с поролоновыми губками вместо кулаков.

— Их было двое, — проворчал Натаниэль.

— И что с того? — Голландец мягко промокнул ссадину. — Ты что, совсем не в форме, что не смог справиться всего с двумя?

— Я надрал им задницы. — Натаниэль коснулся языком зуба. Болит, но, по крайней мере, на месте.

— Так-то лучше, — с гордостью заметил Голландец. — Хотели тебя грабануть, да?

Натаниэль покосился на Меган.

— Нет.

— Ребра ушиблены. — Не обращая внимания на проклятия Натаниэля, Голландец продолжал тщательно их ощупывать, пока, наконец, не удовлетворился результатами осмотра. — Но переломов нет. — Он присел на корточки, смотря Натаниэлю в глаза. — Был в отключке?

— Возможно. — «Черт, признаться в этом так же тяжко, как пропустить удар». — На минутку.

— В глазах двоится?

— Нет, док. Не сейчас.

— Не умничай. Сколько? — Он показал два пальца.

— Восемьдесят семь. — Натаниэль снова потянулся за виски, но Коко отставила бутылку в сторону:

— Он не сделает больше ни одного глотка после таблетки, что я дала ему.

— Женщины думают, будто им известно все на свете. — Однако взгляд Голландца, обращенный к Коко, свидетельствовал, что ее предписания будут соблюдены неукоснительно. — Койка — вот что нужно тебе сейчас больше всего. А перед этим — горячая ванна. Хочешь, я тебя туда доставлю?

— Проклятье, нет! — Без этого унижения Нэйт вполне может обойтись. Он поднес руку Коко к губам. — Спасибо вам, моя дорогая. С радостью пережил бы все это снова, если бы знал, что вы будете моей медсестрой. — Он обернулся к Холту: — Я готов отправляться домой.

— Чушь. — Коко немедленно отмела эту идею. — Ты останешься здесь, где мы в силах за тобой присмотреть. У тебя вполне может быть сотрясение мозга или контузия, так что мы должны проведать тебя ночью, чтобы удостовериться, что ты не впал в кому.

— Бабские выдумки, — проворчал Голландец, однако за спиной Натаниэля одобрительно ей кивнул.

— Я застелю постель в розовой гостевой спальне, — заявила Аманда. — Сиси, почему бы тебе не приготовить для нашего героя прекрасную горячую ванну?

У Натаниэля не было сил противостоять их совместному натиску, так что он просто уселся обратно на стул. Вскоре к нему подошла Лайла и мягко чмокнула в губы.

— Пойдем, забияка.

Приблизившийся Слоан помог подняться ему на ноги.

— Так, значит, их было двое, да? Видать, какие-то малосильные?

— Уж покрепче тебя, приятель. — Нэйта немного качало, когда он поднимался по лестнице, поддерживаемый Слоаном и Максом.

— Давай-ка избавимся от этих брюк, — сказала Лайла, когда они усадили его на кровать.

И даже в такой ситуации у Натаниэля хватило сил, игриво вздернув бровь и обратившись к Лайле, остроумно заметить:

— И почему ты мне этого не предлагала раньше, когда я так рассчитывал… Без обид, — поспешил он добавить, обращаясь к Максу.

— Что с тебя взять. — Усмехнувшись, Макс наклонился, чтобы снять Нэйту ботинки. — Тебе нужна помощь, чтобы добраться до ванной?

— Я и сам справлюсь, спасибо.

— Зови, если что понадобится. — Слоан придержал дверь открытой, ожидая, пока комната опустеет. — И когда ты немного придешь в себя, я хотел бы услышать эту историю полностью.

Оставшись один, Натаниэль с трудом забрался в горячую воду. Первый приступ острой боли отступил. К тому времени, когда Нэйт выбрался из ванны, ему казалось, что худшее уже позади.

Пока он не взглянул в зеркало.

Под его левым глазом и на виске красуются пластыри. Правый глаз очень напоминает гнилой помидор. Это не считая многочисленных синяков, распухшей губы и отвратительных ссадин на подбородке. «В общем, — подумал Нэйт, — просто дьявольский красавчик, краше только в гроб кладут».

Обернув полотенце вокруг талии, он вошел в спальню как раз одновременно с показавшейся в дверях Меган.

— Прошу прощения. — Она крепко сжала губы, чтобы удержаться и не наговорить всяких глупостей. — Аманда подумала, что тебе, возможно, понадобится еще одна подушка и пара полотенец.