Искушение прощением - Донна Леон

Выражение переменилось, стоило ей увидеть Гвидо, и она воскликнула с наигранным воодушевлением:

– Может, спросим у комиссарио, лейтенант? Он наверняка знает об этом больше, чем я.

– Что случилось, синьорина? – спросил Брунетти, кивком давая понять, что заметил присутствие Скарпы, – вежливо, но сдержанно.

Тот выпрямился и по-балетному вскинул руку – приветствие старшему по званию, не более того.

– Мы с синьориной Элеттрой как раз пытаемся понять, как секретная информация просочилась за пределы квестуры, – ответил за нее лейтенант и улыбнулся синьорине Элеттре, словно ожидая подтверждения.

– Понятно, – сказал Брунетти с таким видом, будто его это совершенно не интересовало.

От него не укрылось, что лицо синьорины Элеттры при этом чуточку просветлело. Он продолжил:

– Что насчет провизора?

– Стыдно сказать, но ничего особо интересного, синьоре.

В детстве у Брунетти была собака, простая дворняжка, и его обязанностью было ее выгуливать. Так он узнал, что, если она натягивает поводок или оглядывается, это что-нибудь да значит. Вот и сейчас, по голосу синьорины, по тому, как она «тянет вперед», он понял: ей очень хочется оказаться подальше от приемной.

И комиссар вполне мог ей в этом помочь. Тоном начальника, обращающегося к подчиненному, он сказал:

– Спасибо, синьорина. Вчера я узнал кое-что новое и сделал пометки. Вы не могли бы подняться и забрать их, чтобы внести в отчет?

Предлог жалкий, незамысловатый, но не игнорировать же прямое распоряжение начальства? Секретарше не оставалось ничего иного, кроме как встать и произнести:

– Да, конечно, комиссарио! А когда я закончу, попрошу виче-квесторе на него взглянуть.

Можно подумать, Патта читает отчеты… Брунетти придержал для синьорины Элеттры дверь. Оставлять Скарпу в приемной ему не хотелось, поэтому он выразительно посмотрел на лейтенанта, давая понять, что они уходят все вместе.

Выбора у Скарпы не было, и он присоединился к ним у двери и расценил кивок Брунетти как позволение выйти первым. Комиссар закрыл дверь. Они с синьориной Элеттрой направились к лестнице, а лейтенант Скарпа – в конец коридора, где свернул налево.

У себя в кабинете Гвидо прошел к столу и сел на него.

– Не желаете объяснить, что нужно от вас Скарпе? – мягко поинтересовался комиссар.

Синьорина Элеттра хотела изобразить недоумение, но передумала – это ясно читалось на ее лице.

– И это уже не первый раз, комиссарио. А что ему нужно, вы, наверное, слышали.

– Утечка информации?

Она кивнула.

– Вам известны детали? – спросил Брунетти.

– По словам Скарпы, кто-то выдал заинтересованным лицам имя подозреваемого.

– Кому именно?

– Он не сказал. Только что имя подозреваемого слили.

– Каким образом?

– Он не сказал, – повторила молодая женщина.

– Это все? – спросил Брунетти.

– Лейтенант считает, что этого более чем достаточно.

– Чтобы сделать что?

– Кого-то обвинить, я полагаю. Он это любит.

– Я заметил, – сказал Брунетти. – Вам известно что-нибудь еще?

Синьорина Элеттра вскинула подбородок, сжала губы. Ей оставалось только сцепить руки за спиной и перекатиться с пятки на носок, как делают расстроенные дети, которых застали за каким-нибудь запретным занятием.

– Да, – произнесла она наконец.

– Следует ли мне об этом знать? – спросил Брунетти.

После паузы, показавшейся комиссару очень долгой, секретарша сказала:

– Пока нет.

Оставив этот ответ без комментариев, комиссар произнес:

– Можно ли раздобыть список пациентов, зарегистрированных в аптеке дотторе Донато?

– Думаю, да. Как минимум имена тех, кто получает там лекарства по рецептам.

– Пожалуйста, поработайте в этом направлении, – сказал Брунетти. – И узнайте, какие медикаменты он выписывал.

– Вас интересуют какие-то определенные препараты? Или заболевания? – спросила синьорина Элеттра, давая Брунетти представление о спектре информации, которую он может получить с ее помощью.

– Дорогие препараты, выписанные пожилым людям, – ответил комиссар. На лице у секретарши отразилось любопытство, и он добавил: – Особенно тем, заболевания которых связаны с потерей памяти или нарушениями мозговой деятельности.

Синьорина Элеттра кивнула.

– Вы сможете это сделать? – спросил Брунетти.

Она посмотрела на него и тут же скромно потупилась: приличные девушки не хвастаются.

– Я имею доступ к широкому диапазону информации, синьоре! – сказала наконец секретарша.

Брунетти хотел спросить, насколько широкому, но тут же передумал: есть вещи, которых лучше не знать. И, прикрыв рот ладонью, скрыл вопрос за покашливанием. Затем сделал серьезное лицо и сказал:

– Очень на это надеюсь!

Не успела синьорина Элеттра уйти, как в дверь тихонько постучал Вианелло и, не дожидаясь позволения, вошел. Брунетти указал ему на стул и спросил:

– Ты, случайно, не встретил синьорину Элеттру на лестнице?

– Нет, – ответил Вианелло и удивил его, добавив: – О ней-то я и пришел поговорить.

– О синьорине Элеттре?

– Да, – сказал инспектор. – И о том, что ее беспокоит.

– Насколько я понял, ей докучает лейтенант Скарпа.

Вианелло с полминуты внимательно изучал свои ладони, потом сказал:

– Знаю, со стороны это выглядит именно так.

– Ты имеешь в виду, что есть и другая причина?

– Типа того, – произнес Вианелло.

Брунетти набрал в грудь побольше воздуха и медленно выдохнул.

– Можешь сказать нормально, открытым текстом?

– Я в растерянности, Гвидо. – Не дождавшись от Брунетти реакции, Вианелло продолжил: – Несколько недель назад я узнал от осведомителя, что кто-то из квестуры слил имя подозреваемого, отпущенного за недостатком улик, хотя мы были уверены, что он виновен.

Инспектор сделал упреждающий жест, давая понять, что это еще не все.

– Когда я спросил, что это за подозреваемый и что за преступление, осведомитель ответил, что не знает, просто слышал разговор в баре… – Вианелло поджал губы и вскинул брови, демонстрируя скептицизм. – Я сказал, что мне это неинтересно и он может забыть об этом. И вот неделю назад, – продолжал инспектор куда более серьезным тоном, – другой информатор рассказывает ту же историю и называет имя того, отпущенного парня.