Остались одни. Единственный вид людей на земле - Крис Стрингер

Вернемся к списку атрибутов современного человека, который мы обсуждали в предыдущей главе: сложные орудия, стиль которых сильно менялся во времени и пространстве; транспортировка на большие расстояния ценных материалов, таких как камень, раковины, бусы, янтарь; существование обрядов и ритуалов, о чем свидетельствуют предметы искусства; обустройство помещений и сложные манипуляции с телами умерших (символические погребения Схула и Кафзеха позволяют сделать такой вывод). С моей точки зрения, основная часть этой атрибутики развилась у современного человека 60 тысяч лет назад, хотя, может, не всегда и не везде существовала всем списком одновременно. Есть и другие признаки современного поведения, по которым информация в настоящее время неоднозначна, да и данных маловато. Речь идет, во-первых, о поделках из кости, бивней, рога, раковин или похожих материалов. Во-вторых, о постепенном усложнении способов собирательства и обработки пищи, использовании сетей, ловушек, рыболовных снастей и приготовлении еды. В-третьих, сюда включается искусство с фигуративными и абстрактными символами. И то же самое, если говорить о разделении жилой или рабочей среды – навесов или хижин – на отдельные зоны для ремесленных занятий, готовки, сна и очага. Что касается плотности населения, которая стала подбираться к величинам сегодняшних групп охотников-собирателей, ее мы обсудим позже с позиций генетики. Нельзя не упомянуть и о “культурном буфере” в адаптации людей к неблагоприятным условиям, таким как пустыни или холодные степи, – его роль могла расти постепенно, с ростом численности людей и их расселения от края до края планеты.

Копия фигурки мамонта, вырезанного из оленьего рога 14 тысяч лет назад. Находки в скальном укрытии Монтаструк, Франция; оригинал является частью атлатля (копьеметалки)

В главе 4 я рассказал об особенностях ископаемых костей ног и как мы по этим костям смогли понять, что ранние современные люди, жившие на территории Европы и Китая, уже осознали преимущества обуви. А взаимоположение таких объектов, как бусины, застежки и шпильки, в погребениях кроманьонцев позволило предположить существование пошитой одежды. Об этом же говорят находки швейных игл с ушком. Одежда должна была представлять огромную ценность для обитателей холодного климата, и, хотя прямые свидетельства давно истлели, похоже, что неандертальцы знали ремесло выделки шкур для изготовления теплых и водонепроницаемых накидок, хотя бы самых простых.

Многие современные народы субтропиков и тропиков часто носят очень мало одежды или вовсе никакой: ровно столько, сколько требует традиция или нормы благопристойности. К тому же люди физически приспосабливаются к холоду. Когда Дарвин во время путешествия на “Бигле” посетил суровую холодную Огненную Землю на приполярной оконечности Южной Америки, его совершенно потрясло, что коренные жители ходят почти без одежды и спят голыми на открытом воздухе. Австралийские аборигены тоже приобрели физические свойства, позволяющие им спать на улице, а вот европейцы, похоже, довольно плохо приспособлены к холоду, хотя ведь могли же унаследовать эту адаптацию от неандертальцев в ходе скрещиваний – но не унаследовали. Не будем забывать, что и в Африке – в высокогорьях и по ночам в безоблачные ночи – тогда тоже бывало холодно, так что простейшая одежда и теплая постель были бы нелишними, обеспечивали бы комфорт если не постоянно, то хотя бы время от времени.

Одежда и теплая постель наверняка оказались бы кстати и тем африканцам, которые жили в холодную эпоху последнего ледникового периода 60 тысяч лет назад. У нас нет об этом непосредственных свидетельств, хотя имеются косвенные данные генетического характера. Рядом с человеком живут вши, волосяные и платяные. Это кровососущие насекомые, которые питаются, находясь непосредственно на коже человека. Но платяная вошь, в отличие от волосяной, живет и откладывает яйца не в волосах, а в складках одежды и постели – на этом очевидном факте Марк Стоункинг и Мелисса Тупс с коллегами построили свое эволюционное исследование. Обе команды рассуждали так: происхождение человеческой платяной вши следует увязывать с новыми обстоятельствами – постоянным использованием одежды и спального места. Затем по молекулярным часам мтДНК оценили время ветвления эволюционных линий вшей у человека и человекообразных обезьян, и по этим данным определили возможный период появления линии платяной вши: 170–80 тысяч лет. А это, в свою очередь, указывало на то, что одежда и спальный инвентарь уже были в обиходе современного человека в Африке и что эти ценные новшества африканский человек забрал с собой, когда покинул землю предков, а вместе ними прихватил и вшей. Существует тем не менее и другая интерпретация этих данных. Тимоти Тейлор совершенно справедливо указал на изобретение перевязи для ношения ребенка. С этой решающей инновацией у женщин отпадала привязанность к месту ухода за ребенком, снимались ограничения, которые накладывала необходимость носить детей на руках. Тейлор считает, что это произошло на сравнительно раннем этапе эволюции современного человека. Но если перевязь действительно изобрели современные люди в Африке, то именно она и могла стать обиталищем и рассадником докучливых насекомых.

Вместе с человеком осваивал внеафриканский мир и гораздо более приятный попутчик – собака, первое домашнее животное. У нас имеются данные по пещере Гойе в Бельгии, что ориньякских людей (35 тысяч лет назад) уже сопровождали большие собаки, анатомически отличавшиеся от волков более короткой и широкой мордой и пропорциями зубов. Изотопный анализ показывает, что они, как и люди, питались мясом лошадей и диких коров. Более того, удалось раздобыть ДНК древних собак, и оказалось, что уже те бельгийские псы отличались генетическим разнообразием, а в обширной базе данных по современным волкам и собакам не нашлось совпадений с их митохондриальными последовательностями. Эти важные находки позволяют предполагать, что 35 тысяч лет назад одомашнивание собак уже шло полным ходом.

Когда же приручили первых собак? На этот вопрос очень трудно ответить, имея на руках только ДНК современных собак и волков; промежуточное звено между этими двумя видами или подвидами отсутствует. Скорее всего, одомашнивание собак происходило не в один прием, в каждом регионе по-разному и от разных волчьих стай. Учитывая ареал волков в плейстоцене, первый эпизод одомашнивания мог иметь место в Западной Азии, куда современные люди добрались примерно 55 тысяч лет назад, или, возможно, на востоке Азии, в пользу чего говорят некоторые данные генетических исследований. Может быть, приручение началось с воспитания брошенных волчат, а может быть, процесс представлял собой постепенное взаимное привыкание, когда волки стали держаться неподалеку от человеческих стоянок. С выведением новых пород собак и приспособлением людей и собак друг к другу между ними быстро выработались особые отношения. В России вывели породу черно-бурых лис, которые вели себя как собаки, – это заняло всего пятьдесят лет. Архаичные собаки прекрасно поддавались приручению, для людей же преимущества, которые давали дополнительная пара глаз, нос и уши (чуткие и внимательные), а также когти и зубы, совершенно очевидны. Развитие собак пошло по пути коэволюции: их мозг примерно на 25 % меньше волчьего, но зато они могут много того, что недоступно волкам. Например, даже щенки собак умеют находить предметы, следуя указаниям человека, их способность к концентрации внимания и имитации не ниже, а иногда и выше, чем у человекообразных обезьян, а это уже говорит о развитии социального поведения, о сложном интеллекте и понимании мыслей другой особи. И если в ориньякское время с кроманьонцами уже жили собаки, то, наверное, это тоже могло сработать против последних неандертальцев.