Опасайтесь бешеного пса - Елена Милкова

— Так вот, оказывается, как тебя назовут, такой и жизнь будет. Имя влияет, блин! Она мне книгу показывала. «Тайна твоего имени» называется. Надька и про меня прочитала, ну, блин, все сходится! Я прям ошизел. Выходит, вся эта дребедень потому, что Серегой назвали. Был бы какой-нибудь Емеля, я бы тут сейчас не стоял. Во как, блин!

— Емеля — это Емельян, что ль? — напряг извилины Мишаня. — Был бы ты, как Емельян Пугачев, разбойником.

— Он не разбойник был, а за бедных.

— Разбойник он был, браток по-нашему. Это тебя в школе парили насчет бедноты. Он на персов наезжал и возвращался не пустой. Понял?

Разговор оборвался. Заскрипели металлические ворота. Кто-то выезжал. Олег снова спрятался за куст, думая увидеть «ауди», но это был «джип», причем с эстонским номером.

Джип проехал, и внезапно Гера с заливистым лаем бросилась вслед за ним, словно какая-нибудь глупая деревенская дворняжка, облаивающая все проходящие машины.

— Гера! — крикнул Олег, пожалев, что спустил собаку с поводка. — Гера, ко мне! Фу! Ко мне, я сказал!

Но было поздно. Собаку заметили. Первыми отреагировали, правда, довольно вяло, охранники.

— Глянь, не наша шавка?

— Вроде нет.

Олег вздохнул с облечением, но рано, потому что Геру все-таки заметили. «Джип» резко дал задний ход и быстро (назад он ездил ничуть не хуже) оказался рядом с собакой. Дверь открылась, оттуда показался человек. Впоследствии Олегу не раз пришлось описывать его внешность, и всякий раз он представлял эту картину: человек-гора, весь в коже и золоте с красноватым и очень жестоким лицом приоткрывает заднюю дверцу, и Гера в остервенении заливается лаем. Дверца захлопывается, а затем уже другой человек, не такой важный, идет к собаке. Гера хочет убежать, но он хватает ее за волочащийся по земле поводок, тащит упирающуюся собачку к воротам и резко приказывает

— Номер три!

Потом «джип» уехал. Олег не смог разглядеть лица хозяина за тонированными стеклами.

Олег очнулся словно от столбняка. Как могло случиться, что он не бросился к машине и не отобрал собаку? Он в буквальном смысле не мог двинуться с места, будто человек-гора превратил его в камень или соляной столб. И только когда «джип» исчез, Олег понял, что потерял чужую собаку. Мало того, теперь придется смотреть в глаза Агнии Евгеньевны. Лучше умереть. Он не мог себе представить, что будет.

Ничего не оставалось. Он шагнул на асфальтированную дорожку, ведущую в неизвестное, но очень страшное место (в этом Олег не сомневался). Он и не думал прятаться, какой в этом теперь был смысл? Он шел прямо к охранникам, которые выглядели так, как он и представлял, слушал их беседу: один — крепыш с красноватым лицом, второй повыше, но не такой внушительный — плечи, пожалуй, узковаты. Они молча уставились на приближавшегося к ним мальчика без всякого намека на дружелюбие. Стало ясно, что собаку у них будет получить тяжело, а если он начнет настаивать, то проблемой может стать и возвращение в пансионат.

Выход нашелся, вернее, его подсказал крепыш Мишаня:

— Во, чудь белоглазая, чё пришел?

Олег не знал, с чего начать. Все, что крутилось сейчас в голове, совершенно не годилось..

— Да он по-русски не Копенгаген, — заржал Сергей. — Вишь, уставился, чего тебе? — обратился он к Олегу. — Ни бельмеса, да?

— У них мозги так устроены, — поставил диагноз Мишаня. — Не даются им русские буквы.

И тут Олег заговорил.

Впоследствии он не смог повторить этот номер, ничего не получалось. Но, как известно, в экстремальной ситуации человек становится способным на такое, о чем в нормальной жизни не может и подумать. Люди сдвигают чудовищно тяжелые сейфы, мешающие им выбраться из горящего помещения, на лету цепляются за перила балконов, а потом легко подтягиваются на одной руке. Переплывают реки, полные крокодилов, существенно улучшив мировой рекорд по плаванию. Список можно продолжить. Олег заговорил по-эстонски. Он говорил очень убедительно, показывая руками, что речь идет о заблудившейся собачке — во-о-т такой маленький, которая забежала куда-то сюда. Собака на его «эстонском» называлась «тууси», и он старательно растягивал гласные для полной убедительности.

Охранники сразу поняли, о чем он.

— Да пошел ты, — сказал Мишаня, — пока цел! Все! — заорал он, размахивая руками перед лицом Олега. — Нету! Понял? Нету твоей псины!

За забором снова раздался душераздирающий вой.

— Ты чего развопился? — одернул товарища Серега. — Сейчас они тебе такой концерт устроят.

В действительности Мишаня вопил, считая, что так Олегу будет понятнее. Иностранец ведь вроде глухого. А погромче скажешь, глядишь, и поймет.

Но Олег твердо стоял на своем. Ему был нужен его «тууси», и без него он не собирался уходить.

За воротами послышался шум, словно от движения. Створки были глухие, но их неплотно закрыли, и в порядочную щель между ними Олег увидел, что мимо провозят тележку, на которой лежит что-то ужасное. Он даже не сразу понял, что это была окровавленная куча непонятного тряпья. Приглядевшись, он похолодел: из этой кучи свисала рука. Самая настоящая человеческая.

— Хорош смотреть! — гаркнул Мишаня и с лязгом закрыл ворота.

— Может, его… того? — спросил Серега.

— Ну да, — огрызнулся Мишаня, — это тебе не Расея. Нам только ихней полиции не хватало. Ну, — он грозно пошел на Олега, — долго ты тут будешь воздух портить?

— Тууси, — не дрогнув ответил мальчик.

— Во сволота. Тузика ему подавай.

— Тууси, — кивнул Олег и добавил: — Полииция!

Этот ход ему снова подсказал Мишаня. Сам автор подсказки этого не понял, но пришел в ярость:

— Ах ты, чухна поганая! Кураты недорезанные!

— Так гляди, ведь приведет полицаев. Копов этих. А тут знаешь какие. Их ничем не проймешь, ни водкой, ни баксами.

— Это точно, — кивнул Мишаня. — Куда шавку-то дели?

— Да тут бросили, наверно, в каптерке.

— Ладно, придется отдать, хотя будь моя воля, не дождалась бы мамочка сыночка.

— Не жди меня мама, хорошего сына… — фальшиво пропел Серега.

Мишаня удалился и скоро вернулся с испуганной Герой. Увидев мальчика, она рванулась из чужих рук. И тут Олег чуть не совершил роковую ошибку

— Гера! — крикнул он. — Как ты?

Недоумение, отразившееся на лице Мишани, заставило его опомниться. Олег склонился к собаке и ласково заговорил:

— Тууси, тууси, пойка тюдрук пуунане тяхт, — и для убедительности добавил: — каалевала.

— Проваливай со своим тузиком, — прикрикнул на него Мишаня, — шоб тебя больше тут не видели.

Дважды повторять не пришлось.

Олег, продолжая держать Геру на руках, быстро пошел к шоссе, но впереди снова послышался звук мотора. Видно, заведение за бетонным забором было весьма популярным или просто день такой выдался…