В крике от смерти - Борис Бабкин

Юрий налил себе сок и тоже встал.

Умет

– Ну, – криво улыбаясь, вздохнул Ахмет, – вот и пришло время твоей мести, Марият. Приедет Ваха Ахаев с Подрывником, и мы решим, как быть. Скорее всего вы поедете в Москву. Ведь ты этого хотела. А может, поедешь одна. Ваха все решит. Он пробирается в Ичкерию, и я уйду с ним.

– Приходила хозяйка, – сообщила Марият. – Местный участковый проверяет всех жильцов, опрашивает соседей. Но она успокоила – сказала милиционеру, что мы ее родственники, и он сюда не зайдет. Соседи ничего плохого о нас сказать не могут. Наоборот, ведь ты помогал им. А у одной сын дрался против нас в Ичкерии и убивал…

– Поэтому и помогал, – перебил ее Ахмет. – Никто не должен думать о нас плохо. Иначе единственное, что мы сможем, – погибнуть в бою здесь, в этом доме. Если ты готова умереть сейчас, то я – нет. Я хочу потратить заработанные деньги, дожив до глубокой старости. – Он ушел в другую комнату.

– Вот, значит, как, – прошептала Марият, – ты хочешь дожить до глубокой старости. – Она усмехнулась.

– Я говорила тебе – не бегай под дождем, – сердито говорила сыну Оксана. – Простыл. Сиди теперь дома и никуда не ходи.

– Бабушка говорила, что я с ней пойду, – всхлипнул мальчик, – в…

– Никуда не пойдешь, – сердито прервала его мать.

– А папа когда приедет?

– И папа тебе не поможет.

– На моем участке восемь приезжих, – доложил капитан милиции. – Все зарегистрированы. Троих азербайджанцев я отправил в Тамбов для проверки. Народ предупредил. Пообещали сообщить, если увидят кого.

– И думаешь, сообщат? – усмехнулся плотный оперативник.

– Не все, конечно, но некоторые точно сообщат.

– Ну а у тебя, Люсин? – посмотрел на старшего лейтенанта майор.

– Все нормально, – бодро ответил тот. – Я сразу чужих вышибаю. Временной прописки или регистрации нет – в отделение. Да и стукачей у меня на участке полно, – самодовольно добавил он. – Так что мой участок под полным контролем.

– Все деревни проверил? – строго спросил майор.

– Так точно. Свой участок прочесал, как гребенкой голову.

– А с чего это вдруг такое внимание? – осторожно спросил капитан. – Вроде у нас…

– Тамбов приказал, – не дал договорить ему майор. – Так что о выходных забудьте.

– Как будто у участковых выходные бывают, – недовольно проговорил Люсин. – То там что-то сперли, то мужик бабу свою гоняет. И все к нам обращаются. Так что не впервой нам такое.

– Да что такое, слушай? – недовольно говорил черноусый средних лет мужчина. – Пока ехал, восемь раз остановили. Сколько лет уже тут живу, а меня…

– Откройте багажник, – приказал сержант ДПС.

– Да что такое? – снова забормотал черноусый. – Я…

– Тебе говорят, открой багажник! – зло перебил его старший лейтенант с автоматом.

– На, – шагнув, тот открыл багажник «десятки», – смотри.

– Менты, кажется, с ума посходили, – сидя за столиком придорожного кафе, недовольно говорил водитель одного из двух стоявших у обочины «КамАЗов». – Проверяют и проверяют. Из Тамбова три с половиной часа еду.

– Ищут кого-то, – отозвался другой. – Потому что проверяют груз и спрашивают, не видел ли по дороге кого-нибудь.

– Может, бежал кто? – пробормотал первый.

– Обязательно закрывать все двери, – говорила плотная медсестра, – чтобы исключить, как сказали, захват больницы. Да ведь в окна полезут все.

– Правильно, – поддержала ее санитарка. – Мужики, которые ночью курят, в туалете надымят, и что делать? Телефон бы лучше новый поставили. А то пока до той же милиции дозвонишься, залезут сто раз.

– Ольга Николаевна, – подошел к медсестре пожилой больной, – давление бы смерить. А то голова кружится…

– Сейчас измерим, – улыбнулась она.

– Светлана Григорьевна, – обратился к санитарке другой пациент, – там в палате…

– Пойдем посмотрим, что у вас случилось. – Взяв швабру с тряпкой, она пошла за больным.

– Чем занимаюсь? – улыбаясь, проговорила по телефону Елена Анатольевна. – Дом в порядок привожу. Воспользовалась выходным. В понедельник дежурю. Двое суток дома не буду. И в пятницу тоже. Повезло, – засмеялась она.

Саратов

– Привет, – остановил идущего по больничному двору Павла старший сержант милиции. – Узнаешь?

– Еще бы не узнать! – процедил тот. – Башка до сих пор гудит. И руку ты же мне ломать стал. Просто повезло и вам, и нам, что полковник всех остановил. А то бы переломали мы вас…

– Все вы смелые потом, – усмехнулся милиционер. – Скоро тебя выпишут?

– Да сам уйду, – проворчал Павел. – Надоело. А ты чего тут околачиваешься? Или еще кого-нибудь в больницу уложил?

– Теща приболела, вот и пришел проведать. – Он посмотрел на часы. – А драться вы умеете. Приемы, видно, знаете. С армии, наверное?

– С нее, – ответил Павел. – Ну, давай иди, а то тебя, наверное, теща не дождется. Такого зятя иметь одно удовольствие, – рассмеялся он.

– Здорово, – пожал Петру руку Аслан. – Садись, – кивнул он на белую «десятку».

Петр забрался на заднее сиденье. В машине находился Алихан.

– Привет, – кивнул Петр.

– Здорово, – отозвался тот.

Аслан сел за руль. Сидевший рядом с ним Муса, повернувшись, смерил Петра взглядом.

– Ты разбираешься в ремонтных работах? – сухо спросил он.

– Конечно. Аслан вон знает, я помогал…

– Все там будешь осматривать ты, – перебил его Муса. – О цене тоже договаривайся сам. Получишь половину. Ведь детям будем делать ремонт, поэтому неудобно нам цену устанавливать. Да и посмотреть хочется, какой ты работник. Если понравишься, устрою на хорошую должность. Месяца через два будешь и зарабатывать очень хорошо, – усыпляя возможные подозрения гяура, говорил он.

Петр с улыбкой кивал.

– Нас точно будут ждать? – спросил Муса.

– Конечно, мы же договорились с Тамарой Сергеевной. Она будет в детсаду в двенадцать.

– Успеем, – посмотрел на часы Муса. – Опаздывать на свидание или деловую встречу нельзя.

– Придут, – посмотрев на часы, кивнула Людмила. – Петр сказал, что обязательно придут.

– Посмотрим, – тоже взглянула на часы-кукушку Тамара Сергеевна. – Но если не появятся, я твоего Петьку…

– Да вон они, – указала на окно Людмила.

К зданию шли четверо мужчин.

– Хорошо, что не русские, – сказала Тамара Сергеевна. – Такие работают обычно на совесть. Это и понятно, они деньги зарабатывают, а наши мужики – стакан.