Дитя тьмы - Глен Кук

Последний этап похода на Форгреберг, как казалось Браги, походил не на наступление, а на беспорядочный отход. Он, не слезая с коня, приветствовал вессонов, осмелившихся высунуть нос из при открытых дверей. Время от времени Рагнарсон выкрикивал приветствие в адрес королевы. С ним шли оставшиеся в живых тролледингцы, итаскийцы и лучшие из вессонов. Что касается Марена Димура, то он прихватил с собой лишь несколько разведчиков. В уличных боях эти лесные люди были бесполезны.

На горизонте к небу поднимались клубы дыма. Некоторые пожарища еще дотлевали под дождем. На подходе к Форгребергу они встретили беженцев, разбивших лагерь на поле, превратившемся в топь. От этих людей он узнал, что королева еще у власти, но ее положение было отчаянным. Ходили слухи, что она готова отречься от престола ради того, чтобы избежать дальнейшего кровопролития.

Да, это было бы в ее духе, думал Рагнарсон. Все, что он слышал о королеве, убеждало его, что эта женщина слишком хороша для неблагодарных подданных, доставшихся ей по наследству.

А что происходит у волстокинцев?

Беженцы об этом практически ничего не знали. Им было известно, что Водичка в бездействии довольно давно стоит лагерем к западу от столичного округа. Он чего-то ждет. Но чего именно?

Рагнарсон продолжил марш. Дождь шел не переставая. У этой погоды есть одно преимущество. На улицах не будет много народу.

Браги удалось добраться незамеченным до самого пригорода, и он безудержно расхохотался, увидев, какое впечатление произвел на передовые дозоры городской стражи. Пока его сержанты из вессонов объясняли что к чему, он бросил людей к городским стенам.

Привратную стражу он снова застал врасплох. Солдаты, спасаясь от дождя, забились под крышу, оставив ворота распахнутыми. Никуда не годится, думал он, проезжая под их сводом. В такое напряженное время столь чудовищное разгильдяйство!

Скорее всего дело в моральном духе войска, решил он. Отчаяние, вызванное ранением Тарлсона, и растущее убеждение в том, что от них более ничего не зависит.

Этому следует положить конец.

Тревожные удары гонга зазвучали лишь тогда, когда его отряд достиг парка, в котором стоял замок Криф. Под панический звон, растекающийся над городом, он приказал:

– Поднять знамена!

Люди, несшие старые потрепанные штандарты, отступили в задние ряды. На их место встали другие. Из чехлов они извлекли новые яркие знамена каждого из народов, входящих в войско Браги. Подняты были и захваченные в сражениях стяги. Сам Рагнарсон поднял свой собственный штандарт.

Защитники замка выбежали на стены, чтобы увидеть этот последний акт представления. После секундного изумления они разразились нестройными криками приветствия.

Его глаза встретились с ее глазами в тот момент, когда он въехал на просторный внутренний двор. Она стояла на балконе башни. Королева оказалась высокой, стройной и изящной молодой женщиной с золотыми волосами, струящимися по плечам. Голубизна ее глаз превосходила цвет ясного летнего неба в зените. На ней были простые, без каких-либо украшений белые одежды, которые, слегка намокнув, подчеркивали почти девичьи формы…

Он успел узнать о ней очень много, прежде чем снова обратил взор на следовавших за ним оборванных и заляпанных грязью головорезов. Что она о них может подумать?

Приветствуя королеву, он склонил свой штандарт. Остальные знаменосцы последовали его примеру.

Их взгляды снова встретились. Она ответила на салют кивком и такой улыбкой, которая почти стоила их изнурительного и кровавого пути. Рагнарсон обернулся, чтобы дать команду продолжить движение, а когда вновь посмотрел на башню, балкон оказался пуст.

О сложившейся ситуации можно было судить по мизерному числу слуг, выбежавших во двор, чтобы принять лошадей. Он так и не увидел ни одного смуглого лица силуро. Среди военных почти не было заметно нордменов. Все солдаты были вессоны с волосами льняного цвета. К нему, накинув на голову подол своей рубашки, чтобы спастись от дождя, подбежал какой-то юнец.

– Слава богам, полковник, – кричал он, – вы прибыли вовремя.

– А, Гжердрам, – устало улыбнулся Браги. – Но ведь ты же сам велел мне поторопиться.

– Я вернулся только вчера. Пойдемте. Отец желает с вами поговорить.

– Вот даже как?

Что же, ему пора начинать привыкать испытывать благоговейный трепет. Во время войны, когда Браги вел войско, король был для него всего лишь еще одним человеком. Однако, находясь в своей берлоге, сильные мира сего просто обязаны дать ему возможность вновь ощутить себя бездомным бродягой с дурной славой, каким он, собственно, и являлся.

– Мы теперь здесь живем без всяких формальностей, сэр. Королева… Это, сэр, леди, которая все понимает. Вы, надеюсь, тоже понимаете, что я хочу сказать. Знаете… война.

– В таком случае – вперед. Веди меня.

Размещение и кормление солдат и лошадей он оставил на попечение своих помощников и слуг королевы.

Тарлсон умирал. Распростертый на огромной постели, он имел вид страдальца в последней стадии чахотки. Командир личной гвардии королевы выглядел человеком, которому уже давно следовало бы умереть, и лишь упрямство не позволяло сделать этого. Он был так перетянут бинтами, что не мог двигаться.

Королева была тоже здесь. В своем белом намокшем платье она стояла в темном уголке. Рагнарсон склонил голову в ее сторону и прошел к ложу Тарлсона, стараясь не закапать ковер и не наследить.

– Говорят, вы заработали еще один шрам, дружище? – сказал он.

Инред, с трудом улыбнувшись, ответил:

– Боюсь, что на сей раз на копье было начертано мое имя. Присядьте. Вы выглядите уставшим.

Рагнарсон неуверенно затоптался на месте.

– Садитесь, полковник, – раздался за его спиной голос королевы. – Нет смысла беречь мебель для бандитов Водички.

Несмотря на горечь, с которой были произнесены эти слова, у нее оказался очень мелодичный голос.

– Значит, вы все-таки пришли.

– Меня позвали.

– Мы часто вас здесь вспоминали, – улыбнулся Тарлсон. Но вы были правы, мы не можем победить, защищая единственный город. Если бы я здесь действовал не столь необдуманно, вы могли бы продолжать гонять баронов.

– Полагаю, что к этому времени они уже и так получили достаточно. О западе и юге вам известно. На востоке они тоже сдались.

– Вот как? Гжердрам допускал это, но уверен не был.

– Он посчитал лишним тратить время на вопросы.

– Ему еще надо многому учиться. Вы пришли быстро. Один?

– С тысячью человек. Остальные идут пешком с пленными. Как я уже говорил, я сторонник быстрых передвижений.

– Да, молитвами Гаруна бин Юсифа. Мне хотелось бы поговорить о нем подробнее. После того как спадет напряжение. Может быть, ваш приход поможет.