Луна светит безумцам - Джим Батчер

Нормальный человек лужу бы со страха напрудил. Я только вздрогнул.

— Всегда пожалуйста. Жаль, твои ребята бить толком не умеют. Одно беспокойство.

Паркер уже вовсю ржал:

— А у тебя есть мозги, малыш. Так и быть, я их не трону, а вот за Лану не ручаюсь.

Пожалуй, так дело не пойдет. Вместо того чтобы показать вожаку, где раки зимуют, я его веселю. Смешно ему, видите ли. Зайдем с другого бока…

— Как колено?

Он попритих, глазки сузил.

— Твоими молитвами. Дай срок, луна появится — моментом заживет.

— Эх, надо было выше целиться.

Паркер скрипнул зубами:

— Поезд ушел, малыш.

— Веселись-веселись, пока веселится. Я слышал, ты не в фаворе у собственных ребят. Похоже, не одной Лане хочется отведать жидких мозгов старого пердуна…

Откуда взялся этот здоровенный ботинок, ума не приложу? И главное, хрясь сбоку по башке, как кувалдой. Если в я руки за спиной не сцепил, завалился бы конспирацией наружу.

— Не умеешь тихо сидеть, чародей?

— А что я теряю? Мне за авторитет не держаться. Конечно, будь я таким же вонючим маразматиком…

— Заткнись! — прорычал Паркер. Во мраке его жутких зрачков полыхнул зеленоватый огонь, и вожак со всей дури пнул меня в живот. Я чуть легкие не выплюнул. Беседовать стало затруднительно.

— По утрам небось разогнуться не можешь. И аппетит не тот, и реакция. Да и силенка тоже, а? Вот и отыгрываешься на старых псах вроде Плосконосого. К молодым-то подступиться кишка тонка? — хрипел я.

План работал как часы. В идеале теперь он должен либо выскочить из ангара, чтоб успокоиться самому, либо сгонять за чем-нибудь тяжелым, чтоб успокоить меня, либо притащить бобину скотча, что тоже требовало отлучки. Вопреки моим ожиданиям, Паркер никуда не побежал. Он крутанулся на пятках, подобрал железную трубу и занес ее над головой.

— К чертям собачьим этого Марконе! — взревел вожак. — И тебя, чародей хренов!

Под поношенной майкой обозначились чудовищные мускулы. В глазах засветилась неистовая ярость, и оскалился он так, что связки на шее вздулись, будто судовые канаты.

Ох, и не люблю же я, когда идеальные планы трещат по швам.

Я стиснул зубы и лягнул стреноженными конечностями. Липкая лента слетела с лодыжек, да что толку, — я не успевал ни сгруппироваться для защиты, ни тем более убежать. Однако встречать смерть лежа, как деревянная чурка, скучновато…

— Мистер Хендрикс, — прозвучал невозмутимый голос, — если через секунду мистер Паркер не опустит свое оружие, застрелите его.

— Будет сделано, мистер Марконе, — басом отозвался Хендрикс.

Я повернул голову направо и увидел стоявшего в дверях Джонни Марконе. Перед гангстером, упакованным в дорогущий итальянский костюм, высился Хендрикс, одетый куда как скромнее. В лапищах — помповое ружье с укороченным дулом. Приклад переделан под револьверную рукоятку. Чернеющее отверстие смотрит Паркеру прямо в лоб.

Вожак обернулся на голоса одновременно со мной и переступил с ноги на ногу, будто сомневаясь, бросить трубу или нет.

— Мистер Паркер, я осведомлен о вашей живучести, особенно в некоторые дни месяца, — сообщил Марконе. — К вашему сведению, это ружье двенадцатого калибра и заряжено по-взрослому. Я более чем уверен, что после нескольких выстрелов, которые порвут ваше тело в клочья и оставят одно воспоминание о внутренних органах, даже вы канете в небытие.

Марконе улыбался очень вежливо, а Хендрикс снял ружьишко с предохранителя и для устойчивости расставил ноги, готовясь к нешуточной отдаче.

— Будьте добры, — проворковал Марконе, — опустите трубу.

Паркер метнул на меня взгляд, полный неистовой, животной злобы. Я чувствовал, ему до смерти хочется умыться чародейской кровушкой. Признаюсь, холодок продрал конкретный, что называется, от и до. По сравнению с этим отморозком славная компания «Уличных волков» безобиднее Армии спасения. Как бы ни свирепствовали подопечные Паркера, как ни буйствовали, им всем, вместе взятым, далеко до лютой кровожадности вожака.

А еще им учиться и учиться у него выдержке. Страстное желание выпустить содержимое моих кишок ясно читалось в глазах ликантропа, и тем не менее он медленно опустил руку и сделал два шага назад. Уф-ф! Кажется, пронесло… Я с облегчением выдохнул. Поживем еще. По счастью, взлягнув конечностями, я умудрился не стряхнуть одеяло, и к тому же сидел в прежней позе — спиной к балке, так что мое освобождение от пут прошло незамеченным. Невелико преимущество, однако это все, чем я располагал. Нужно придумать, как им воспользоваться, и побыстрее.

— Мои люди вот-вот будут здесь, — прорычал Паркер. — Попытайся сделать больше для этого куска дерьма, и я тут же пущу тебя в расход.

— Но пока мы здесь одни, — безмятежно заметил Марконе. — Занятный случай приключился с вашими людьми — таинственным образом испортились все мотоциклы. Покрышки, знаете ли. Можем спокойно поговорить, нам не помешают.

Сказал и зашуршал подошвами прямиком ко мне. Я поднял на него глаза. Марконе встретил взгляд без малейшего страха. Эдакий джентльмен с непроницаемым выражением лица, мужчина во цвете лет, с благородной проседью на висках, в идеально сшитом костюме, который выгодно подчеркивает фигуру, статную назло атакующим годам.

— Привет, Джон! Умеешь комбинации проводить.

Марконе улыбнулся:

— И вы не промах. Знаете, как завести человека. — Он с нескрываемым весельем посмотрел на молчащего Паркера. — Я почти уверен в вашей реакции, однако хочу рискнуть.

— Ну, что опять?

— Харли Макфинн где-то раздобыл мой номер телефона. Звонил сегодня. Сердитый. Обвинил меня в том, что я разрушил его Круг. Пообещал заявиться вечером на разборку.

— Ты влип, Джон. Харли в своем деле тоже мастак.

— Да, знаю. Смотрел новости. Он и есть Луп-Гару?

— Откуда… — Я заморгал.

Марконе махнул рукой:

— У меня есть копия отчета лейтенанта Мерфи. За деньги чего не достанешь. Всё продается.

— Макфинн не продается.

— О да! Мои родители, царствие им небесное, ничего мне не оставили, не говоря уж о фамильном серебре, иначе я и сам прищучил бы парня. Ума не приложу, кто мог сказать Макфинну, что я виновен в его бедах. Однако факт остается фактом, он поверил, и я снова вспомнил о вас, мистер Дрезден. — Марконе сунул руку в карман своего эксклюзивного серого пиджака и вытащил сложенный листок бумаги — по всему, тот самый пресловутый контракт. — Я предлагаю вам сделку.

Я молчал и только пялился на него.

— На тех же условиях, — продолжал вещать Марконе. — Более того, я клянусь, что лейтенанта Мерфи оставят в покое — никакого давления, никаких проверок. Мои друзья в мэрии сделают все, можете не сомневаться в успехе.