Бронелетчики. Кровь на снегу - Игорь Карде

Через двадцать минут долетели до госпиталя. Он состоял всего из четырех палаток: в одной находилась операционная, в двух других спали раненые красноармейцы (утром их собирались отправлять в тыл), а в четвертой ночевали сами медики.

Бронелет с ревом подлетел к операционной палатке. Злобин разбудил дремлющего на деревянном топчане хирурга, тот открыл сонные глаза, все понял и кивнул. Протер руками усталое, серое лицо (в последние дни было много работы, раненых везли и днем, и ночью), поднялся, умылся холодной водой и через минуту был уже готов. В «буржуйке» развели посильнее огонь, чтобы согреть палатку, повесили дополнительные керосиновые лампы – для света.

– У нас есть свой врач, – сообщил майор Злобин, – если позволите, он вам поможет…

Хирург кивнул – конечно же, кто откажется от помощи! В военных условиях каждая пара рук на счету. Сам он в последние дни спал короткими урывками, всего по два-три часа, а работать приходилось почти круглые сутки. Поэтому врач был безумно рад любому свежему человеку, и тем более коллеге…

Леонид Лепс коротко рассказал, что произошло, что он сделал и что надо бы сделать. На военврача большое впечатление произвели отличные хирургические инструменты в саквояже Лепса и особенно – широкий выбор лекарств. Эх, нам бы такие…

Сначала он предложил Леониду оперировать самому (раз имеются инструменты и препараты), но тот разумно отказался: давно не практиковал, в последнее время занимался совсем иной работой (чистая правда – вправлял и выправлял мозги тем, кому надо). А вот ассистировать – пожалуйста, с большим удовольствием. Военврач кивнул – ладно, давайте.

Раненого Матвея положили на деревянный стол, покрытый липкой, холодной клеенкой, позвали хирургическую сестру – красивую, высокую, стройную девушку. Сергей Самоделов по приказу Злобина повесил в палатке пару электрических ламп – для лучшего освещения, поставил аккумулятор – хватит на несколько часов. В бронелете на электропечке быстро вскипятили воду (чтобы не ждать, когда согреется на «буржуйке»), принесли перевязочные материалы – вечно их не хватает. Можно начинать…

Все вышли из палатки, внутри остались только военврач, капитан Лепс и медсестра. Ну, и Матвей Молохов, разумеется.

– Ты у нас настоящий герой, – весело произнес Леонид Лепс, подходя к Молохову. – Отлично держался, пока мы тебя резали, не стонал даже.

Матвей лежал в салоне бронелета, временно превращенном в больничную палату. Он только что проснулся после тяжелой ночи – сначала операция, потом то полусон, то полузабытье…

– Как я мог стонать, – чуть заметно улыбнулся Матвей, – когда вы меня так лекарствами накачали, что я и не чувствовал ничего? Лежал, как чушка безмозглая, только глазами хлопал…

– Извини, что общий наркоз тебе не сделали, – вздохнул Лепс, – сам знаешь – нельзя было. Не то время…

Матвей кивнул – конечно. Он понимал – многое из того, что имелось в чемоданчике Лепса, ни в коем случае нельзя показывать советским врачам. Из соображений секретности. Поэтому оперировали так, как было принято в те годы. Разумеется, его напичкали препаратами, накачали обезболивающим, но в бронелете, перед самой операцией. Подальше от посторонних глаз.

Кстати, военврач был не против того, чтобы Матвея после операции поместили отдельно от других раненых, в салоне бронелета – в палатках и так на всех места не хватало. Он только попросил – если у вас, товарищ капитан, есть возможность, помогите нам. При вашей квалификации, инструментах и лекарствах… Леонид Лепс, конечно же, согласился – почему бы нет? Весьма полезная практика…

Тем более что им все равно предстоит провести в лазарете несколько дней – перевозить Молохова в другое место пока никак нельзя. До точки возврата почти двести километров, приличное расстояние. Пусть Матвей придет в себя и немного окрепнет…

– Держи свою пулю, – сказал капитан Лепс, протягивая Матвею сплющенный кусочек свинца.

– Она не моя, а финская, – улыбнулся Молохов, но подарок взял.

Посмотрел – калибр 9 мм. Сжал в ладони – тяжелая, холодная. Решил – оставлю себе на память. Может быть, амулет из нее сделаю. Правильно говорят: то, что нас не убивает, то делает сильнее. К пуле это относится в полной мере. Лепс понимающе кивнул, а затем бодро произнес:

– Операция прошла отлично, осложнений быть не должно. Пару-тройку дней подождем, посмотрим, как пойдет выздоровление, а потом переправим тебя назад, в Институт времени, чтобы закончить лечение.

– А как же задание? – удивился Молохов. – Оно до конца ведь еще не выполнено?

– Ничего, – улыбнулся Лепс, – без тебя закончим. А ты потом довоюешь, когда-нибудь в другой раз…

Матвей нахмурился:

– Нет, я так не могу. Вот полежу немного, подлечусь, и снова с вами…

– Это буду решать я, – строго сказал Леонид Лепс, – как твой лечащий врач. И никаких возражений!

Матвей кивнул – ладно, договорились. А сам подумал: «Это мы еще посмотрим – воевать мне или нет. Вот очухаюсь, приду в себя немного, тогда и…»

В это время в бронелет вошел Самоделов, Матвей очень обрадовался другу:

– Привет, Серега, как дела? Небось, пока я спал, вы всех финнов разогнали? Очистили территорию до самой шведской границы?

– Почти, – улыбнулся Сергей, – не до границы, конечно, но где-то рядом. Я слышал, штаб дивизии собирается переезжать в Слистали, это уже под самым Оулу. Значит, и вся 44-я там скоро будет.

– Нам бы тоже туда надо, – произнес Матвей, – на всякий случай. А то вдруг они снова застрянут где-нибудь? Без нас никак не справятся…

– Особенно без тебя, – кивнул Сергей, – нашего главного героя. Кстати, майор Легкодух хочет тебя к ордену представить – за атаку у моста. Капитан Лапшов ему сообщил, как ты с одним взводом целый финский батальон по лесу разогнал, и теперь он хочет непременно тебя осчастливить наградой. Ведь ты, по сути, его задницу спас – если бы финнам тогда удалось прорваться к переправе…

Матвей хмыкнул – да, досталось бы Легкодуху на орехи! За то, что не обеспечил охрану моста и сорвал переправку целой дивизии. За такое, да еще в военное время…

И еще подумал: капитан Лапшов сильно преувеличил его заслуги. Какой там батальон финнов! Двух рот скорее всего даже не было. Правда, если считать лыжников вместе с ополченцами…

Матвей кивнул – спасибо, Сергей, это приятное известие. Хотя вряд ли из этой затеи что-нибудь выйдет – им же скоро назад. Или, по крайней мере, ему. Вот, капитан Лепс обещает отправить на днях назад в Институт времени…

Самоделов заговорщицки подмигнул: тут к тебе гости. Точнее – гостья. Действительно, к бронелету подошла медсестра – та самая, что помогла вчера оперировать Матвея. Пришла сделать перевязку, а заодно узнать, как самочувствие раненого. Капитан Лепс махнул Самоделову – пошли, брат, наружу, покурим, пока девушка делает свое дело. Незачем ей мешать. И пусть Матвей с ней пообщается, такой приятной и симпатичной, он женский пол любит… Это ему только на пользу пойдет.