Рассказчик. Воспоминания барабанщика Nirvana и фронтмена Foo Fighters - Дэйв Грол

тех пор, как жил в Вашингтоне, где на местной панк-рок сцене было принято делать самим все, что только можно: от бронирования концертов до открытия собственных звукозаписывающих лейблов и выпуска наших простых записей на виниле. Я обнаружил, что результат всегда радует больше, когда делаешь что-то самостоятельно. И вот, годы спустя, мы снова учились в процессе, шаг за шагом, самым бесхитростным и наивным способом, но, что самое главное, мы были спрятаны от любых ожиданий индустрии, предоставлены сами себе, узнавая, кем мы были на самом деле как группа.

Наш распорядок дня был простым. Поскольку группа переехала в дом вместе со мной и Джимми, мой день всегда начинался с небольшой работы по дому: опустошить переполненные пепельницы; выкинуть теплые полупустые банки с пивом; вымыть деревянный пол, словно изможденная горничная из ада в грязных спортивных штанах. Один за другим появлялись остальные и тупо смотрели на кофейник, ожидая, пока медленно варится кофе. Тейлор жаловался на «уток» за окном (вороны), и мы медленно просыпались, планируя день, сидя за кухонным столом. Может быть, перед обедом поиграем в баскетбол на подъездной дорожке, а затем спустимся в подвал, чтобы оценить, что записали вчера. Мы работали весь день, заканчивали парой банок пива и барбекю на улице, пока светлячки танцевали вокруг гриля, и вырубались в гостиной, смотря телевизор с Джимми, пока он затягивался из бонга, сидя в своем любимом кресле. Это был наш распорядок дня за днем, и именно эта расслабленная атмосфера придала альбому самое естественное звучание из всего нашего репертуара. В сочетании с ограничениями, налагаемыми на нас минимальными техническими возможностями студии, это делало запись простой, честной и непосредственной. Не говоря уже о том, что в то время я был одержим музыкой AM Gold (серия с хитами софт-рока 70-х), возможно, возвращаясь к той волшебной эпохе, потому что она напоминала мне, как я рос, слушая радио, когда ехал по тем же улицам, на которые вернулся. Эндрю Голд, Джерри Рафферти, Питер Фрэмптон, Хелен Редди, Фиби Сноу — эти насыщенные, меланхоличные мелодии нашли место в наших новых песнях. Популярная рок-музыка в то время сосредоточила внимание на новом жанре, ню-метале, который я ценил, но хотел быть его противоположностью, поэтому намеренно двинулся в противоположном направлении. В большинстве песен ню-метала отсутствовала мелодия, и именно моя любовь к мелодии (вдохновленная с раннего возраста The Beatles) заставила меня писать менее тяжелую музыку. Это, в сочетании с чувством возрождения, открытым весной в Вирджинии, дало дорогу таким песням, как «Ain’t It the Life», «Learn to Fly», «Aurora» и «Generator» — все это прекрасные примеры того, как человек наконец почувствовал себя комфортно в своем окружении и нашел место, где чувствовал себя дома. К концу наших сессий в июне мы записали альбом, который я и по сей день считаю нашим лучшим, с удачным названием There Is Nothing Left to Lose.

И наша новая студия, которая будет служить нам долгие годы, получила название Studio 606.

Полтора года спустя стоя на сцене «Грэмми» и принимая награду за лучший рок-альбом, я смотрел на аудиторию, состоящую из музыкантов и крупных игроков индустрии, увешанных бриллиантами и одетых по последней моде, и чувствовал огромную гордость за то, что мы сделали все это самостоятельно, вдали от блеска и огней Голливуда, что делает нашу самую первую «Грэмми» еще более ценной. Если когда-нибудь я чувствовал, что мы действительно заслужили награду, так это в тот момент. Из нашей маленькой ветхой подвальной студии, расположенной среди деревьев, по которым я лазал детстве, мы не только уловили звук возрождения и обновления, принесенный нам волшебной весной в Вирджинии, но и смогли вернуться к тому, кем мы когда-то были. После стольких лет преодоления, смерти, развода и текучки в группе я не сдался и смог выйти из этого сильнее, еще не готовый заканчивать свою историю. Все еще предстояло много работы. И с этой новой наградой, олицетворяющей наше возрождение, стало ясно одно:

МЫ БОЛЬШЕ НЕ ОБЯЗАНЫ ЭТОГО ДЕЛАТЬ, НО МЫ ХОТЕЛИ ДЕЛАТЬ ЭТО ВСЮ ЖИЗНЬ.

Это то, чего я хотел

«Мама… У нас будет дочка».

Мамин голос сорвался, и она начала плакать. «О, Дэвид… — прошептала она. — О, боже мой…» После долгой паузы, когда она, положив трубку, вытирала слезы гордости, а я стоял на своем заднем дворе, переваривая только что прозвучавшие слова, я наконец-то осознал. У меня будет дочь. Мама вне себя от радости. Я — в шоке.

Я всегда знал, что когда-нибудь стану отцом, но думал, что это произойдет, только когда жизнь, полная гастролей и путешествий, будет далеко позади. Как сказал мой отец много лет назад: «Ты же знаешь, что это не продлится долго, верно?» Я представлял, что музыка каким-то образом просто прекратится и я начну новую анонимную домашнюю жизнь. Я видел, как другие пытались создать семью в дороге (привет, Стив Перри!), но из-за моего традиционного воспитания я находил эту идею слишком шаткой и неустойчивой. Вид детской кроватки рядом с бутылками пива и Jägermeister всегда вызывал у меня ужас.

Только в 2000 году, когда Foo Fighters пригласили на благотворительный концерт Нила Янга, я понял, что эти два мира могут сосуществовать. Bridge School Benefit — это ежегодный концерт, длившийся все выходные, организованный Нилом и Пеги Янгами для сбора денег в пользу Bridge School — некоммерческой организации, основанной Пеги для своего сына Бена, страдающего церебральным параличом, и других детей с тяжелыми речевыми и физическими нарушениями, чтобы помочь им с языковыми и коммуникативными потребностями. Каждый год концерт проводился в амфитеатре Shoreline Amphitheatre недалеко от Сан-Франциско, с невероятным лайн-апом, включающим Спрингстина, Дилана, Маккартни, Петти, Beach Boys, Pearl Jam и Metallica (и это далеко не все). Артисты играли акустические сеты, а ученики сидели позади них на сцене. На этих концертах собирали миллионы долларов, и на них царила ни с чем несравнимая атмосфера любви и радости. Каждый был там ради детей, и я убежден, что одна только общая энергия такого количества позитива в одном месте уже обладает исцеляющей силой.

Выходные всегда начинались с барбекю в доме Нила на ранчо Брокен-Эрроу — деревенском раю, раскинувшемся на площади в 140