Куртизанка и джентльмен - Джулия Росс

– Этот уговор был совершен без слов?

– Да, но я знала, что могу ему верить.

Райдер невесело улыбнулся:

– Что именно было в сумочке?

– Не знаю. Большая часть моих украшений, немного денег. Пара книг, которые мне дороги. Кажется, еще веер. Право, не помню. Я очень спешила. У меня было всего несколько секунд, пока лорд Хэнли отлучался по нужде.

– Вы, кажется, отправили брату то, что ищет Хэнли. – Райдер посмотрел в окно. – В таком случае не думаю, чтобы он очень переживал смерть Уилкота. Уверен, он был несказанно рад, что Уилкота нет в живых.

– Теперь ясно, почему он не стал поднимать шума и настраивать общество против Миракл, – добавил Гай. – И почему так стремится ее найти.

Миракл вздрогнула. С чего лорду Хэнли взбрело в голову, будто она что-то у него украла? Нелепость какая-то. Она забрала лишь несколько личных вещиц. Хэнли об этом даже не знал. Воображая, как граф в остервенении крушит ее комнаты в Лондоне, рвет одежду и книги, даже кровать, в которой они спали, Миракл ощутила, как по спине побежали мурашки.

Она с ужасом вспомнила его лицо в карете. «Я выбросил весь ваш хлам в море. Ваших ценных вещей там уже не было».

– Хэнли известно, что у вас есть брат? – спросил Райдер.

– Нет. Этого никто не знает. Кроме вас и Гая.

– Тогда у нас есть еще немного времени, – сказал Райдер, – прежде чем опустится топор.

Райдер приказал растопить камин, хотя на дворе стояло лето и почти наступило утро. После путешествия через Скалистый край в холодном экипаже он продрог до костей. Райдер залпом выпил долгожданный горячий кофе с бренди и, откинувшись в кресле, уставился на угли в камине.

Дом в поместье Рендейл в окружении прекрасных ландшафтов – результата труда многих людей – был устроен со всей роскошью и, конечно же, являлся собственностью герцогства. Власть Райдера простиралась далеко вокруг, везде он был господином и владыкой. Эта мысль вдруг показалась ему ничтожной и пустой.

Испуганная горничная проводила Миракл, чье лицо сделалось серым от усталости, наверх, в одну из спален. Хоть Райдер и хотел быть с ней, мучимый воспоминаниями об их страстных свиданиях, он не мог позволить себе спать с ней в одной постели, когда в доме находится Гай.

Кузен стоял у камина. Райдер поставил пустую чашку на серебряный поднос возле кофейника.

– Что я могу для вас сделать? – спросил Гай. – Задержать Хэнли, застращав выдумками о волнениях в горах, чтобы вы с Миракл тем временем могли незаметно исчезнуть, перебравшись на острова в противоположное полушарие?

– Я в отличие от вас с Джеком никогда не смогу исчезнуть незаметно, – отозвался Райдер. – Это одна из прерогатив моего положения.

– Мне просто не приходило в голову рассматривать данную ситуацию с этой точки зрения, – сказал Гай с усмешкой. – Одним из преимуществ моего не столь высокого положения я считаю свободу распоряжаться собственным временем, как мне заблагорассудится.

Райдер налил себе еще чашку.

– И чтобы спасти Миракл, ты готов пожертвовать своей свободой?

– Если ты видишь в этом смысл. У тебя, я полагаю, есть план?

Момент, чтобы думать о Миракл, которая сейчас мирно спала наверху, был неудачный: проблема требовала холодной, рациональной, аналитической оценки, а не лихорадочной реакции разгоряченного ума, ослепленного страстью.

– По крайней мере, часть плана. Что бы нам ни пришлось предпринять в дальнейшем, в первую очередь необходимо заполучить в свои руки ее сокровище, а времени у нас в обрез. Хэнли непременно прознает о том, что у нее есть брат, Диллард Хитер. Он сапожник. Ему не под силу тягаться с графом.

Гай протянул руку к огню.

– Ты по-прежнему уверен, что речь идет о шантаже?

– Иначе зачем бы Хэнли пообещал Уилкоту услуги Миракл? Не для удовлетворения же своих извращенных наклонностей.

– Боже, как это гнусно! Понять не могу, как ты удержался, чтобы собственноручно не расправиться с Хэнли.

Райдер глотнул из чашки.

– Когда мы с ним виделись в последний раз, я еще не все знал, иначе его уже не было бы в живых.

Гай пересек комнату и встал у окна. Близился рассвет.

– Но чем, черт возьми, Уилкот мог его шантажировать?

– Не знаю. Но если наше предположение верно, он пойдет на все, лишь бы не дать нам докопаться до этого.

– Однако Хэнли знает, что ты взял Миракл под свое крыло. И разве Рендейл после этого не становится для него очевидной мишенью?

– В каком смысле мишенью? – Райдер взял кочергу и поворошил угли в камине. – Если он заявится сюда лично, я с величайшем удовольствием пристрелю его, как собаку, исполнив, разумеется, все надлежащие формальности.

– Видимо, он об этом догадывается. Если дело дойдет до дуэли, я с радостью выступлю в роли твоего секунданта.

В глубине камина, похожие на падающие звезды, рассыпаясь и исчезая в золе, метались искры.

– Спасибо тебе. В любом случае с меня довольно, мне надоело, словно бездомному бродяге, тайком пробираться по окольным дорогам.

– Однако он не может не понимать, что Миракл расскажет тебе о том, что произошло на яхте.

– И это делает его вдвойне опасным. Ему позарез нужно найти то, что, по его мнению, Миракл у него украла, а также заставить ее замолчать.

– Как и тебя?

– Это будет зависеть от того, как он воспринимает мои отношения с Миракл. Если бы нас с ней ничего не связывало, Хэнли постарался бы объединиться со мной против куртизанки, просто из джентльменской солидарности, хотя ненавидит меня лютой ненавистью. Он может предположить, что она мое временное увлечение, и я скорее брошу ее, чем позволю втянуть себя в скандал.

– И каково же твое настоящее отношение к Миракл? – поинтересовался Гай.

– Не твоего ума дело, черт возьми.

– Согласен. Ты выше меня по положению и при этом на пять лет старше. – Глухо топая сапогами по ковру, Гай через всю комнату направился обратно. – Мы с тобой никогда не были особенно близки, не так ли? И все же еще мальчишкой я восхищался каждым твоим жестом и стремился быть похожим на тебя.

– Боже милостивый! Ты не шутишь? – Райдер расхохотался. – Ты не можешь себе представить, как я завидовал вам с Джеком. Вы оба с самого рождения не в пример мне наслаждались полной свободой.

– Да, это так, – сказал Гай. – Но еще больше мы завидовали твоей власти.

– В чужих руках ломоть велик.

Гай пристально смотрел на огонь, словно что-то обдумывая.

– И все-таки надо спешить, – проговорил наконец он. – Я, видишь ли, беспокоюсь о Миракл. Твои сердечные дела меня не касаются, но – как ты сам только что сказал – твои намерения по отношению к ней важны для того, чтобы представить себе ситуацию с Хэнли.