Развлечение для настоящей леди - Джейд Ли

Маркус медленно повернулся, прекрасно осознавая, какой холодный и жестокий у него взгляд.

– Совершенно верно, – коротко ответил он, испытывая удовлетворение от того, что ее бронзовые глаза расширились от удивления.

Она, конечно, театрально надула губы, искусно подражая любой из десятка светских девиц. Последний штрих был добавлен, когда она застенчиво захлопала ресницами.

Она настолько правдоподобно изображала леди, что в другое время он громко бы рассмеялся. Но в сложившейся ситуации Маркус только стиснул зубы и вперил взгляд в Пенуорти.

– В трущобах она ничем не поможет, – отрывисто бросил Маркус. – Гаррис там не появляется.

– Мы пока не можем обвинять Гарриса.

– Он самый вероятный кандидат, – парировал Маркус.

И тут, не дав Пенуорти даже рта открыть, в очередной раз вмешалась Фантина. Похоже, эта девица была не способна помолчать даже несколько секунд.

– Пенуорти, да пусть он прощупывает этого лорда Гарриса. Если мои обычные осведомители не выяснят личность покушавшегося преступника, я куплю информацию у Балласта. Худшее, что может сделать лорд Чедвик, – это дать настоящему преступнику возможность еще больше увериться в том, что следить за ним наняли неуклюжего идиота.

– Фантина, – слабым голосом негромко пожурил ее Пенуорти, – сейчас пользы от тебя ноль.

– А ты просто смешон, – ответила она, скрестив руки на груди. – Чего можно ожидать от напыщенного щеголя? Только одного – что он провалит все дело.

Маркус оставил при себе язвительный ответ, прекрасно понимая, что она намеренно его провоцирует. Он отдавал себе отчет, что, несмотря на все насмешки этой гарпии, Пенуорти знает истинную цену Маркусу. И тем не менее он не мог удержаться и задал наставнику вопрос:

– Неужели вы всерьез намерены доверить ей расследование?

Пенуорти пожал плечами.

– Лучшей кандидатуры я не знаю.

– А я?

– Ты еще не согласился.

Маркус опустил глаза, бездумно вращая бокал с янтарной жидкостью.

– Мама постоянно напоминает мне, что, когда она была в моем возрасте, ее сыновья уже поступили в Харроу.

Пенуорти кивнул.

– Отличная школа. У меня осталось много друзей со школьной скамьи.

Маркус промолчал, видя, что его наставник понял проблему, но слишком хорошо воспитан, чтобы высказывать свое мнение. Конечно, сложность заключалась в том, что его мать очень хотела внуков. И отец Маркуса мечтал о том, чтобы Маркус выполнил свой долг по продолжению рода. А это означало, что ему необходимо найти жену и завести собственный детский сад, а не ввязываться в очередную грязную авантюру, особенно ту, в которой приходилось бы рисковать жизнью, здоровьем или возможностью продолжить род.

Его взгляд случайно упал на стройную ногу Фантины. Ее платье походило на лохмотья, но искусно подчеркивало ее прелести, хотя и не открывало слишком много. В своем деле – актриса или проститутка – она была мастером, и Пенуорти не стал бы вручать его судьбу в ее руки, не имея на то оснований. Если бы она была менее искушенной, он с чистой совестью отказал бы Пенуорти.

Но при мысли о том, что судьба Уильяма Уилберфорса, человека, чье имя являлось синонимом христианского благочестия, может зависеть от этой уличной девицы, у него действительно все холодело внутри. В лучшем случае ее вмешательство грозит многочисленными политическими осложнениями. В худшем – она выдаст себя злодею.

Помимо риска для жизни Уилберфорса и безопасности государства, он не мог позволить ей заняться этим делом. И недели не пройдет, как ее убьют.

– Очень хорошо, – ответил он. – Я этим займусь.

– Отлично! – воскликнул Пенуорти, но даже его громкий крик не мог заглушить стон Фантины.

Потом старик вернулся за стол, как будто все уже было улажено, и сказал:

– Надеюсь, вы не поубиваете друг друга, согласовывая свои действия.

Маркус резко дернул головой.

– Согласовывать? Вы же не думаете, что она продолжит в этом участвовать?

– Разумеется, я в деле! – отрезала она. – Я твоя единственная надежда выжить. – Она опять вскочила, подошла вплотную к его другу. – Пенуорти, пожалуйста, не глупите на этот раз. Он лорд и член парламента, – она кивнула на Маркуса, – поэтому о нем точно кто-то будет беспокоиться. По крайней мере мать. Не ставьте его в положение, из которого он не сможет выпутаться. Это слишком опасно.

Маркус не сразу понял, что речь идет именно о нем, и ему понадобилось время, чтобы осознать, что Пенуорти, похоже, всерьез задумался над ее словами.

Это стало последней каплей в чаше неприятностей и без того неудавшегося дня. Какая наглость! Над ним смеется, его оскорбляет и с умным видом разглагольствует какая-то актрисулька, которая не может решить, кто она: проститутка или леди. В итоге эта дешевая шлюха пытается расстроить планы Пенуорти и заставить старика задуматься о том, чтобы отстранить его, Маркуса, от дела… Это просто неслыханно!

– Пенуорти! – произнес он, со звоном ставя бокал. – Я не стану с ней работать. Не стану с ней общаться. Откровенно говоря, я от всей души надеюсь, что больше никогда ее не увижу. И даже не думайте, что я пойду в этом на какие бы то ни было уступки.

– Лично я, – заявила она с надменностью, равной его пренебрежению, – не стану рисковать ни жизнью Уилберфорса, ни своей, если он с напыщенным видом будет путаться под ногами!

Ее возглас эхом разнесся по библиотеке, но ничуть не ослабил решимость Маркуса. Настал черед Пенуорти решать, кто из них наиболее подходящая кандидатура для этого задания.

Маркус ничуть не сомневался в исходе.

Но Пенуорти ответил не сразу; он явно тянул время. Затем, осторожно упершись в стол скрученными артритом руками, старик медленно поднялся с кресла и наконец посмотрел на них. Взгляд его был полон гнева. А в голосе звучала глухая ярость, идущая, казалось, из глубины этого тщедушного тела.

– Это дело и так заняло у меня слишком много времени, – сказал он. – Послушайте меня оба. И послушайте внимательно. Дело слишком важное для вас обоих, чтобы тратить время на перебранки. Вы будете работать вместе. Вы будете согласовывать свои действия, и, черт побери, без накладок – в противном случае я вас обоих закую в кандалы и запру в Ньюгейте!

Маркус еще никогда не видел, чтобы Пенуорти так злился, так негодовал. Но Маркус решил показать, что вполне достоин своего будущего графского титула. Еще никому и никогда не удавалось его запугать, и сейчас он пугаться не намерен. В ответ он прислонился к буфету и улыбнулся своему самому близкому другу.

– Вы не посмеете, – негромко произнес он.

– Да, – добавила она. – Вы не поступили бы так со мной.

Однако Пенуорти лишь прищурился в ответ. Маркус даже не предполагал, что у его приятеля может быть такой холодный и колючий взгляд.