Черная кошка, зеркало и пустое ведро - Татьяна Луганцева

– А еще нам помогают эти пять звезд, – кивнул Бугров на бутылку. – Они освещают нам путь к новой жизни! – подбодрил он Лауру.

– Но у нас нарисовалась одна проблема. – Она внимательно всмотрелась в лицо своего спасителя.

– Поясни! – напрягся Броня. – Нет нерешаемых проблем!

– Так ты же мне не оставил ни единого шанса обрести счастье на старости лет! Кто бы ко мне ни подошел, клюнув на мою яркую внешность, будет всё равно не тот…

– Именно так я и сказал! – хмуро кивнул Броня.

– Господи! Так что же делать?!

– Выпьем! – У режиссера на все был один ответ.

Лаура подчинилась, словно Бугров был гуру, который пообещал ее избавить от всех тревог и страданий. А взамен надо было просто отдать свою душу… Всего лишь… Тем более что она так болела.

Именно эти мысли Лаура и озвучила своему режиссеру, от чего тот пришел в ужас и снова плеснул ей коньяка.

– Ты сейчас просто готовая добыча для очередного негодяя! Надо что-то с этим делать… – задумался он.

– А что тут сделаешь?

– Выпьем!

– Давай!

В это время в кабинет заглянула еще одна актриса театра – молодая энергичная Аня.

– Бронислав Витальевич, все в сборе, – сообщила она. – Ой, извините, я мешаю…

– Нет-нет, Анечка! Скажи всем, что мы скоро идем! – ответил режиссер.

– Да! – бодро кивнула Лаура и резко встала. Ее сильно повело в сторону, и если бы не подоспевший на помощь Бронислав Витальевич, она могла оказаться на полу.

– Спасибо, – поблагодарила Лаура своего «гуру».

– Всегда рядом! Всегда готов! Анечка, мы сейчас!

– Я поняла. – Девушка испарилась.

– И что же мне делать? Смириться уже, да? Не молодая, не удачливая… На мужиков больше смотреть не могу, тошнит просто. Я больше никогда никому не поверю. Всегда, как только кто-то будет говорить, что любит, что не бросит… у меня перед глазами будет вставать лицо этого хлыща… – пожаловалась Лаура.

– Нельзя по одному уроду мерить всех мужчин…

– Дело в том, что это не первый мужчина, который обманул меня, – пояснила Лаура.

– Тогда понимаю… Тупик. Веру в мужчин тебе вернуть будет трудно, – сказал режиссер. – Фактически невозможно. Надо в корне изменить ситуацию! Просто в корне!

– Как? Сама я вряд ли изменюсь! – снова пошатнулась Лаура.

– Если к тебе подходят не те, значит, надо… самой подойти к кому-нибудь, – здраво рассудил режиссер.

– К кому? – оторопела Лаура.

– К кому-то, кто в жизни бы к тебе не подошел. Обрати внимание на страшных мужчин… – продолжал советовать Бронислав.

– На кого?!

– Ну, на лысых, толстых, таких зачуханных… Которые посмотрят на тебя и сразу поймут – такая женщина не для него. Ты не то чтобы знакомиться, а даже смотреть в его сторону не будешь. Вот к такому и подходи!

Лаура на какую-то секунду даже протрезвела.

– Страшные? Толстые? А мне-то они зачем?!

– Ну ты правда дура! А зачем тебе эти писаные красавцы? Не настрадалась еще? Не наплакалась? Я тебе пути подсказываю, как можно изменить ситуацию! Такие мужчины и душу твою оценят, и тебя полюбят! Ну что ты так испуганно на меня смотришь?

– Выпьем?.. – икнула Лаура.

– Давай! – вошел в раж режиссер.

– У тебя досочное лицо, – как-то сообщил Слава Ядвигов своему лучшему другу Юрке Кичаеву, когда они были еще подростками.

– Чего? – не понял Юра.

– Сам посуди… В школе висишь на доске как отличник? Висишь… В спортивной школе висишь? Висишь! В стрелковом клубе висишь? Висишь! Ну, то есть не ты, а твоя фотка. Поэтому лицо у тебя досочное.

– Дурак ты! Я просто цель себе в жизни поставил, к ней и иду. А для этого надо получить образование и быть человеком с большой буквы.

– Ты прямо пугаешь меня…

Дело в том, что мальчишки воспитывались в интернате и прекрасно понимали, что такого будущего, которое могут дать детям родители, у них может и не быть. Но Юра был очень умным и целеустремленным. Он показывал себя и в спорте, и в учебе. В него, высокого, красивого парня, были влюблены все девчонки, да и учителя сделали всё, что было в их силах, чтобы Юра поступил в высшее военное училище. С блеском окончив его, он поступил на военную службу и женился на симпатичной скромной девушке из своего окружения.

Беда пришла внезапно. Юрий, как командир подразделения, принимал участие в военной операции на Кавказе и однажды в бою накрыл собой вражескую гранату, чтобы уберечь от гибели своих бойцов.

Он стал первым человеком, который выжил после такого ранения, несмотря на серьезные повреждения внутренних органов, множественные переломы ребер, ног. Несколько месяцев Юрий провел в коме. Через год все его тело и лицо были покрыты обезображивающими шрамами. Ходить он не мог из-за компрессионного поражения позвоночника.

В инвалидном кресле его и доставили в пустую квартиру. Молодая жена ушла, когда он еще лежал в госпитале. Кто не бросил, так это друзья, сослуживцы, те люди, чьих детей он спас. Их было много, но Юра воспротивился такой толпе жаждущих носить его на руках. Рядом с ним остались его друг детства Слава Ядвигов и одна женщина, Галина Николаевна, сына которой он спас в том бою. Правда, ее сына все равно убили в другой передряге, и, если бы не возможность общения и выхаживания Юры, она сошла бы с ума. Так Галина Николаевна у него и осталась.

Несмотря на свое состояние, Юрий был абсолютно не сломленным и даже смастерил себе турник для тренировок. О том, что Юрий испытывает сильные боли, можно было только догадываться по обезболивающим таблеткам, лежащим на тумбочке возле кровати.

А еще его наградили медалью «Золотая Звезда» Героя России. Как он шутил: хорошо, что не посмертно.

– Почему ты не даешь людям помочь тебе? – удивлялся Слава.

– Потому что не хочу, чтобы меня жалели и обхаживали, иначе я не встану на ноги. Я должен это преодолеть. Судьба дала мне шанс, и я не хочу упустить его, – ответил Юрий.

Изнуряя свое тело тренировками, через год он встал на костыли, а еще через два стал ходить с палочкой. Получив второе высшее образование, Юрий стал руководителем крупной фирмы, занимающейся информационной безопасностью.

Жил он в шикарной квартире в элитном доме с Галиной Николаевной, которая стала ему как родная. И никогда не забывал о своих друзьях, всем помогал. Ходил Юра слегка прихрамывая и в очень редких случаях пользовался палочкой. Количество обезболивающих таблеток со временем, конечно, уменьшилось, но в моменты приступов, когда тело от боли сводили судороги, Юре без них было не обойтись.

Вся его привлекательная внешность была утрачена безвозвратно. Лицо покрывали глубокие и болезненные шрамы. Избавиться от них он не хотел, в этом плане Юра махнул на себя рукой. И Галина Николаевна, и Слава знали, что он серьезно переживал уход своей молодой красивой жены.