Каменное эхо - Андрей Имранов

Белый Круг забеспокоился. Послали ноту Черному, но получили ответ типа: «Не мешайте эксперименту, детишки поиграют и успокоятся, а что поломают немного — не беда, как же без этого». «Детишки», однако, успокаиваться и не собирались, наоборот, входя во вкус, куролесили вовсю. Белый Круг собрал силы и вышиб степняков из Сарисса, причем это потребовало куда больше сил и принесло намного больше потерь, чем рассчитывали архимаги. Белый Круг сильно призадумался. А тут еще Арман постоянно крутился повсюду и подливал масла в огонь. Когда до архимагов дошла новость, что Черный Круг не только не успокоился, но даже, наоборот, увеличил свои усилия, они были уже на грани закипания. И тогда Арман бросил на очередном совете «шаровую молнию»: оказывается, теперь все степные шаманы в обязательном порядке проходят Представление Тьме!

Совет взбесился, новость действительно была из ряда вон; эксперимент грозил выйти из-под контроля и обернуться такими неприятностями, по сравнению с которыми события двухсотлетней давности показались бы детской шалостью.

Кстати, похоже на то, что Арман мистифицировал совет. Та пара шаманов, которых он привел в качестве доказательства, видимо, была единственной. Уже после окончания войны орден долго рыскал по степям — и никаких следов Изначальной Тьмы на степных землях обнаружено не было. Да и то сказать, эксперимент экспериментом, но давать в руки диким степнякам такое оружие — на это вряд ли пошел бы даже самый безумный из Серых.

Как бы там ни было, война была уже делом решенным. Эту стену Арман проломил. Но легко сказать — война. Черный Круг был на пике силы, кроме того, у него неожиданно обнаружился союзник, которым, как показали последние события, пренебрегать не стоило, — обращенные степняки. И Арман начал искать друзей, обратившись в первую очередь к неизменному союзнику Белого Круга во всех серьезных стычках — Серому Ковену. Ре-Хонор вполне мог рассчитывать на помощь Серых: те издревле были помешаны на равновесии, а сейчас оно было явно нарушено в сторону Тьмы. Вдобавок с главой Серого Ковена Арман заблаговременно установил приятельские отношения.

Но Арман не учел, что глава Ковена для не признающих над собой никакой власти Серых — это совсем не то, что Мастер Круга — для Белых. А между Серыми и Белыми тогда водилась немаленькая такая неприязнь. Вдобавок в Сером Ковене происходили какие-то свои пертурбации, и на призыв главы откликнулось десяток безусых юнцов да еще пара скучавших магов покрепче. Не на такую помощь рассчитывал Арман, о чем он и сказал Рендору Тер-Дзару — тому самому главе Серого Ковена. Рендор сокрушенно согласился и удалился за некой «помощью». Тем временем степняки собрали новую силу и нацелились на этот раз на более лакомый кусок — на Азалис. Разумеется, сделали они это по наущению «старших братьев» из Черного Круга, сами бы они лезть на одно из сильнейших государств Севера не рискнули. Белый Круг, резиденция которого традиционно располагалась в столице Азалиса, объявил Черному официальную войну.

Настроения в Круге менялись от шапкозакидательских у оторванных от жизни магистров до панических — у знающих истинное положение дел. Арман относился ко вторым и тоже стал проявлять признаки испуга, начав понимать, что у него появился шанс увековечить свое имя, но как последнего Мастера Белого Круга.

В этот момент вернулся Рендор, вернулся один, но не с пустыми руками — он принес короткую, вычурно изогнутую трость, на поверку оказавшуюся не чем иным, как жезлом Тависса — Принципом Изменений. Арман вначале не поверил — истории об Инструментах Богов давно уже были отнесены в разряд сказок. А потом, после получения неопровержимых доказательств, его залихорадило. С Инструментом Богов в руках он мог не только подчистую уничтожить весь Черный Круг даже в одиночку, но самые дикие и недостижимые мечты могли стать реальностью. Однако Рендор категорически отказался выпускать жезл из рук и строго оговорил варианты его применения. Арману это не понравилось — он уже видел себя полноправным владельцем жезла. В общем, наш Мастер потерял голову. Он собрал нескольких наиболее преданных последователей и напал на Рендора. Ему удалось убить главу Серого Ковена, но в остальном Арман потерпел полное фиаско. Жезл исчез, что с ним успел сделать Рендор — никто не понял, но никаких следов вожделенного жезла Арману найти не удалось. Более того, перед смертью Рендор успел связаться с кем-то из Ковена, и через день к войне подключились Серые, но — на стороне Черного Круга.

Арман заметался. Он устроил несколько покушений на верхушку Черного Круга и Серого Ковена, но не добился ничего, кроме того, что облысевший и потерявший глаз Мастер Черных, прежде не слишком пристально следивший за этой глупой войной, поставил себе целью взять Армана живым и зверски его замучить. Хотя, говорят, Мастер Черного Круга был не таким уж плохим человеком. В Белом Круге поднялась паника, многие маги и даже некоторые архимаги попросту бежали и попрятались кто где.

Союзная армия Черных и Серых раскаленным валом прокатилась по стране, сметая все попытки сопротивления. Впрочем, Арман проявил себя как талантливый полководец. В каждой стычке он старался минимизировать свои потери, легко идя на отступление, если силы противника превосходили, но при этом пользовался любой, даже самой мелкой возможностью нанести врагу урон. Так что, когда армия подступила к стенам Азы, сил у Армана было почти столько, сколько в начале войны. В Азе Арман изменил своему принципу и решил стоять насмерть. Да и то дело, если и был шанс где-то остановить врагов, то только здесь, где каждый камень был пропитан многовековым воздействием средоточий Изначального Света.

Битва, которая потом войдет в анналы под названием Последней, случилась третьего числа месяца травеня и длилась восемь суток. В результате заметно потрепанные и поредевшие силы Светлых были выбиты из города. Арман погиб в бою, отступившие войска возглавил Дарошель Гарвианец. Темные, справедливо решив, что теперь оставшиеся Светлые никуда от них не денутся, отложили преследование на потом и дали своим войскам день на отдых.

В разгар пирушки какой-то замшелый маг из Серых вдруг бухнулся на колени перед статуей, стоявшей у входа в Высшую академию магии Азы. Я окончил ее за три года до этих событий, поэтому хорошо помню ту статую. (Я насторожился — за три года… это сколько же лет милорду первому принципалу?.. Где-то четыреста двадцать — четыреста тридцать, получается?) Изображала она высокого бородатого человека с грозно нахмуренными бровями и протянутыми вперед ладонями — вылитый маг. Неудивительно, что такая статуя украшала именно Академию магии. Причем она была изготовлена с фантастическим искусством и из странного материала — аспидно-черного цвета, неимоверной прочности; каждый волосок на статуе был отдельным, как у настоящего человека, но при этом следовало приложить громадные условия, чтобы обломить хотя бы один. Просто руками это было сделать никак невозможно. Впрочем, студентов это не останавливало, и за столетия стояния борода статуй порядком поредела. А кому-то даже удалось отломить кусочек уха, который так и не смогли приклеить обратно — на статуе не держался никакой клей и никакая краска. Маги столетиями ломали головы над составом материала, из которого она была сделана, и над тем, кого же она изображала, но это было покрыто мглой веков.