Инквизитор Светлого Мира - Андрей Плеханов

И вдруг я увидел в толпе лицо. Может быть, для всех остальных оно было обычным лицом, но для меня оно выделялось на общем фоне так же ярко, как луна на ночном небе. Я едва не вскрикнул от изумления, когда увидел его. Потому что я знал эту девушку. Знал по-настоящему, в своей прежней, реальной жизни.

И тут же голос прозвучал в моей голове. Призрачное эхо, странное шевеление уснувшей в коме памяти, словно лицо знакомой девушки, снова возникнув в моей Жизни, выдернуло вслед за собой череду воспоминаний - может быть, связанных с этой девушкой, а может быть, и не связанных никак.

«Ты слишком много думаешь, - произнес голос. - Я не для того учил тебя в течение долгих месяцев, чтобы ты думал о том, что надо делать. Твое тело само должно это знать. Тело должно быть быстрее мыслей. Быстрее твоих мыслей, быстрее мыслей противника. Расслабься - пусть произойдет то, что должно произойти».

Я знал, кто некогда говорил мне так. Диего Чжан, мой учитель. Сейчас я не мог вспомнить его лица, да и не помнил о нем ничего, кроме того, что он существовал в моем собственном мире и некогда говорил мне эти слова. Но и этого было достаточно. Я ощутил, что я не одинок. Со мной был мой друг - моя фаджета, мое оружие. Она, как живая змея, извивалась в моей руке, она злилась на меня, она страдала от бездействия и просилась в бой. Я увернулся от Бурого Черта и вскочил на ноги - на этот раз получилось. Мой враг снова ударил своим тяжелым оружием, но я скользнул в сторону, оказался сбоку от него и тут же сделал движение рукой. Фаджета вылетела вперед, как анаконда в броске, - она определенно знала, что нужно делать, эта умная веревка. Она обмоталась вокруг палицы Бурого Черта, вернулась ко мне свободным своим концом, и я на миг разжал пальцы, чтобы ухватиться за нее покрепче. Я дернул за веревку и развернул Бурого к себе лицом. Он еще не понял, что произошло, - совершал суетливые движения, пытаясь выдернуть веревку у меня из рук. Я рванул фаджету вместе с палицей, Бурый потерял равновесие и почти свалился на меня. Я не дал ему сделать это. Я ударил его коленом в живот. Мощные мышцы его напряглись, но все же пропустили колено в солнечное сплетение. Бурый Черт задохнулся, пальцы его разжались, и он грохнулся на землю, лишившись своей любимой палицы.

А потом все оружие полетело в сторону - и палица, и фаджета (перед последней я мысленно извинился). Я стоял и смотрел, как Бурый медленно встает, держась рукой за живот. Я еще не знал, что нужно делать, но все шло именно так, а значит, именно так все и должно было происходить.

И еще: мне нужен был совет. Новый совет.Я обводил глазами бесчисленные физиономии зрителей, и все они казались мне отвратительными злобными масками. Я хотел снова найти лицо той девушки. Как ее звали? Я не помнил. Но я страстно хотел снова увидеть эти странные глаза - узкие и черные, столь не похожие своей формой на глаза всех местных обитателей. Эта девушка выглядела как…Как китаянка.

Я был рад, что это приятное слово пришло ко мне, хотя у меня не было времени задуматься о том, что оно значит. Бурый Черт очухался окончательно и даже радостно осклабился, увидев, что не только он лишился оружия, но и я сдуру выкинул свою фаджету, с которой так искусно умел обращаться. Бурый Черт понял, что судьба повернулась к нему лицом. Наверное, в кулачном бое он был силен. Во всяком случае, природные данные для этого у него были более чем подходящие. Как я уже говорил, он был одного роста со мной, но руки. У этой гориллы были длиннее моих, а каждый кулак - раза в два поболее моего. Так-то вот. Вот и верь после этого всяким голосам, которые доносятся к тебе из прошлого.Его кулаки пришли в действие. Не буду утомлять вас рассказом о том, как проходил наш кулачный бой. Скажу только, что вначале мне удавалось довольно удачно избегать его ударов, но, к ужасу своему, я скоро убедился, что это все, на что я способен. Мне никак не удавалось дотянуться до Бурого Черта. Он теснил меня назад, и я начал понимать, что по убийственному действию его кулаки мало чем отличаются от выброшенной мной палицы. И что так или иначе скоро я попробую действие этих кулаков на собственных костях.

Где моя девушка? Я все еще искал ее взглядом в толпе. И когда я наконец увидел ее, то испытал странное чувство - облегчение и острую душевную боль одновременно. Я вдруг понял, что то, что происходит со мной, - реальность. До сих пор я все-таки считал, что вся эта чушь - и мерзавец Бурбоса, и арена, пропитанная потом и кровью, и Бурый Черт с его желанием убить меня в голову - все это сон. Дурацкая сказка, которая кончается, когда открываешь глаза и обнаруживаешь, что снова находишься в своей постели. Теперь я понял, что если сейчас не начну бороться за свою жизнь по-настоящему, мне никогда не будет суждено проснуться. Что я умру прямо здесь, на сером пыльном песке.

«Багуа- синь», -тихо прошептала девушка-китаянка. И снова исчезла. Я отчетливо услышал ее негромкие слова - они проткнули рев толпы, как острый нож вспарывает грубую холстину. Они дошли до моего сердца и остались там.

И в ту же секунду я не просто отпрыгнул от удара Бурого, но отбил его ребром ладони, а потом сделал полшага вперед и нанес удар сам. Удар тыльной стороной и костяшками кулака прямо в переносицу врага. Этот удар определенно был каким-то специальным. «А-а-а!!!» - взревел Бурый и попытался заграбастать меня, но я молниеносно сделал три шага назад, выскользнул из опасной зоны, и он схватил пустоту. Бурый Черт держался за сломанный нос и слегка дошатывался, а я стоял напротив него в низкой стойке. Теперь я не был встревожен, но и не испытывал радости. Я не был ни напряжен, ни расслаблен. Я находился в особом состоянии, единственном состоянии, каковое только и подобало моменту боя. Когда-то я находился в таком состоянии сотни раз, потому что меня научили этому. И теперь мое тело вспомнило это.

Бурый Черт обрушился на меня, как молотилка. Он очень старался, сражался со мной так, словно я был десятью противниками сразу. Может быть, это была лучшая серия ударов в его жизни. Но я спокойно парировал каждый из этих ударов и не оставил ни один из них безнаказанным. А потом я поймал мощную руку Черта, сделал плавное движение по дуге назад, Бурый Черт перевернулся в воздухе через голову и грянулся спиной об землю с такой силой, что все кости затрещали в его теле.

Публика вопила. Мой противник пытался встать, прикладывал для этого все силы, но руки и ноги уже не слушались его. «Шустряк, прикончи его! - голосили луженые глотки. - Возьми дубину! Убей его в голову!» Я с ненавистью посмотрел на палицу, которая валялась поодаль. Скорее я прикончил бы ею половину этих дрянных подонков-зрителей - так они меня раздражали. К самому Бурому Черту я не испытывал ни ненависти, ни даже злости. Скорее мне было жалко его. Он был таким же псом, как и я, и досталось ему сегодня достаточно.

Я встал на одно колено рядом с ним, заглянул в его глаза, в его зрачки, расширенные от боли. «Извини, брат, - тихо сказал я. - Я стукну тебя еще разочек. Так нужно. Это лучше, чем убивать тебя».

Я ударил его раскрытой ладонью в висок - несильно, мягко. Но этого было вполне достаточно. Голова его бессильно откинулась, и глаза закрылись. Может быть, он потерял сознание, а еще вероятнее, понял, что нужно вовремя прикинуться жмуриком. Так или иначе поединок был закончен. Я выиграл.