Клинки капитана Бенфики - Вадим Фефилов

– Бенфика, ты хочешь сказать, что наши молодые соотечественницы глубоко несчастны и хотят эмигрировать куда подальше, так?

– Я хочу сказать, что позавчера одну из этих девушек вычислили, несмотря на закрытые платками лица, и новые власти Хуси приговорили ее к наказанию: девяносто девять ударов плетью! Им не понравились интервью. Темные люди без образования, налетевшие из пустыни и оккупировавшие столицу, теперь решают, что могут сказать студентки университета, а что нет. И ты меня пытаешься убедить, что скоро ситуация в стране изменится и я снова буду ловить преступников? Окей, но ты понимаешь, что отныне в нашей стране экстремистами являются не Хуси, а эти студентки?

Вождь племени в ответ только тяжело вздохнул, а через несколько дней у него случился очередной и на этот раз последний сердечный приступ. И вот отца нет, а родственники везут ее, офицера госбезопасности, менять на пулеметы и ракеты. Называют себя правоверными мусульманами, а уже с утра кустики ката жуют, как ослики. Дрейфят, наверное, что в деревне Хораз на неприятности могут нарваться.

Охранник снова предложил кофе из термоса, но Бенфика отказалась.

Лет десять назад этот парень – красный от смущения подросток с забавным именем Банан – подходил поздравить ее с золотой медалью национального первенства по кикбоксингу среди девушек. Она тогда удивилась его смелости и почувствовала, что сильно ему нравится. Сам он, кажется, занял третье место или вовсе проиграл. Потом куда-то пропал, видимо, действительно уехал учиться в Европу. Ну а теперь заигрывать поздно – Бенфику замуж везут выдавать.

Пока свадебный конвой с людьми племени карабкался в горы, у оружейного «барона» майора Бахи проходила непростая встреча с бойцами «Аль-Каиды». Точнее, сам Баха в разговоре не участвовал. Он неудобно лежал на животе со связанными руками и ногами, уткнувшись лицом в собственную рвоту. Майор уже дважды описался в белые наглаженные брюки, поскольку мысль о том, что в ближайшие минуты ему отрежут голову, была невыносима.

Моджахеды сидели кружком на тонком цветастом половике в центре гостиной, в приятной прохладе большого холостяцкого дома, и пили чай. По наводке командира, высокого блондина с медной бородой, они только что добыли первоклассное оружие. Хвала Аллаху! Осталось немного отдохнуть, убить толстого кяфира, и можно возвращаться из горной местности на базу – на юг страны к морскому побережью.

Беседа между террористами шла откровенная, ведь майора Бахи для них больше не существовало.

– Честно говоря, братья, в первые минуты атаки я испугался, – сказал маленький толстяк с пунцовым лицом. Он часто вытирал лысину платком в красно-белую гусиную лапку. – Бежать не могу, очень давит в груди. Как будто жабу проглотил. Паника быстро наступает. Боюсь вас подвести! Давайте при будущих атаках я на миномете стоять буду?

Все мужчины одеты почти одинаково: камуфляжи песочного цвета, на головах бело-зеленые и бело-черные платки, кобуры с пистолетами, боевые ножи, высокие пустынные ботинки или шлепанцы на босу ногу.

– Значит, думаешь, у тебя высокое давление, брат? – уточнил большой африканец с широким лицом цвета баклажана и бородой, выкрашенной хной в ярко красный цвет. – Прибегаю к защите Аллаха от проклятого шайтана!

– Да, скорее всего, давление, очень мучаюсь, потею постоянно, и лицо горит, как на пожаре, – ответил коротышка. – Может, это все из-за лишнего веса и расшатанных нервов?

– Тебе нечего стыдиться, брат, все наши моджахеды понимают, ты свои болезни не на курорте заработал, а у проклятых америкашек в тюрьме Гуантанамо, – ободряюще сказал большой африканец.

– Спасибо, брат, тебе за поддержку.

– Не переживай, брат, ты уже в возрасте, но какой еще шустрый! Во время недавнего штурма ты проявил себя как сильный воин! Самолеты потом целый день выискивали нас среди оливковых деревьев и бомбили страшно. Ну ничего, зато выспались денек среди оливок. Хвала Аллаху!

В разговор вступил эмир отряда. Его длинные белые волосы были гладко зачесаны назад и убраны в длинный хвост, как у западного рок-музыканта:

– А помните, братья, у нас был врач из Узбекистана? Он советовал сердечникам почаще делать кровопускание. Много-много маленьких надрезов скальпелем на коже. Уверен, мой болезненный брат, такая процедура тебя быстро вылечит! И еще надо чаще молиться и читать Коран. Аллах велик!

Коротышке показалось, что эмир его троллит. Тогда он еще больше покраснел и сделал непонятное движение – то ли отрицательно покачал головой, то ли кивнул в знак согласия.

– Эмир, я читаю Коран в любую свободную минуту. Без молитвы жить не могу… И все же вместо того убитого узбека нам надо найти квалифицированного врача. Он будет зашивать раненых и заодно меня проконсультирует. Но конечно, на все воля Аллаха!

У связанного по рукам и ногам майора Бахи, истекавшего на полу вонючим потом, вдруг появился шанс на спасение. Какие надрезы? Какое крово-пускание? Что за ретроградство? О Аллах, о чем они говорят? Что за чушь несут? Мысли Бахи разбегались, как жуки-носороги в дупле мертвого дерева. Надо сообщить толстому бандиту, что у него ишемия и, возможно, предынфарктное состояние! В голове майора бушевала песчаная буря, но вот-вот должен был появиться просвет. Наконец мысли в голове Бахи начали водить более осмысленные хороводы. Он бы посоветовал вместо чая и кофе заваривать траву пустырника с листьями смородины и ежевики. Еще хорошо делать выжимку из лимона, чеснока, меда, прополиса и принимать по столовой ложке два раза в сутки, рано утром на голодный желудок и вечером перед сном. Баха хотел сообщить террористам, что является майором медицинской службы и способен консультировать по любым проблемам со здоровьем. Однако липкий пот заливал глаза, нос не дышал из-за попавшей в него рвоты и болезненный комок застрял в горле. Вместо четкой и понятной фразы с предложением о сотрудничестве наружу вырвалось лишь жалкое сипение.

Эмир оглянулся на него и, словно сожалея о давно запланированном, но по рассеянности забытом деле, нахмурил высокий лоб. Потом быстро поднялся, вынул из деревянной кобуры длинноствольный автоматический пистолет и негромко произнес:

– Аллаху акбар! – и дважды выстрелил в голову майора Бахи.

– Эмир, ты же обещал, что я отрежу ему голову ножом, – недовольным басом произнес краснобородый африканец.

– Брат, ты посмотри внимательно. Видишь, неверный описался, – невозмутимо сказал командир. – Может, ты хотел увидеть, как кяфир наложит дерьма в белые брюки? А кстати, почему он в белом костюме расхаживал? Ждал гостей? Все, братья, сворачиваемся. Нам нужно без проблем доставить груз на побережье. Мы не воевать сюда приехали. Иншааллах![6]

Когда кортеж машин из столицы добрался до места, боевики уже исчезли. В горную деревню вернулась привычная тишина. Мертвый майор Баха лежал на террасе второго этажа родовой башни. В центре зала на ковре стояли стаканчики с недопитым чаем. Одни мужчины ринулись обыскивать пять этажей здания. Другие с яростными криками высыпали наружу и, держа автоматы на изготовку, принялись стучать в соседние дома и осматривать уползающие в гору узенькие раскаленные улицы, надеясь найти убийц дальнего родственника, а самое главное – нагло похищенное оружие.