Школа снеговиков - Андрей Усачев

Снеговичок неторопливо спустился с дерева, вставил морковку на место и крепко схватил зайца за уши.

– Ты что собираешься делать? – испуганно заверещал Федька.

– Для начала надеру тебе уши, как и обещал…

– А потом? – вздрогнул заяц, кося на него глазом.

– А потом отнесу тебя в деревню и отдам собакам, или Снегурочке… на шапку, – пошутил снеговичок.

Заяц затрясся всем телом, и из глаз у него скатилась крупная слеза, затем другая…

Морковкин уже представлял, как появится в деревне с охотничьим трофеем. И как покажет всем свою добычу, и с каким уважением на него посмотрит Пират, и другие собаки, и снеговички… И вдруг ему стало очень жалко Федьку. Так жалко, что он сам чуть не заплакал.

– Ладно, не реви! Отпущу тебя, если обещаешь больше не лазить в сад и в огород!

– Обещаю, честное слово, – залопотал заяц.

Морковкин вздохнул и отпустил веревку. Федька высвободился из петли и бросился бежать.

– Эй, – крикнул ему вдогонку снеговичок. – Никому не говори, что я тебя отпустил…

– Не скажу, – послышалось из кустов. И Федька исчез.

– Нахальные же эти зайцы! Хоть бы спасибо сказал, – вздохнул снеговичок.

– Ну что, поймал зайца? – ехидно спросил Мерзлякин, когда Морковкин вернулся из леса.

– Поймал.

– И где он?

– Вырвался, – сказал Морковкин. Не мог же он сказать, что отпустил Федьку.

– И как он вырвался?

– Я его держал за уши, а он ударил задними лапами и сбежал…

– Ударил лапами? Врешь ты все!

– А может, и не врет. Я сам видел, как заяц ударом задних лап разодрал волку морду и убежал, – Пират подошел к Морковкину, понюхал его и сказал:

– Он говорит правду. Он действительно держал зайца. Мой нос не обманешь!

Остальные собаки тоже обнюхали Морковкина и сконфуженно заявили:

– Точно. Пахнет Федькой.

Снеговики стали извиняться за то, что смеялись над ним.

А Пират положил Морковкину на грудь лапу и сказал:

– Эх, был бы я помоложе… Я бы с тобой пошел на охоту!

Морковкину было очень стыдно, что он обманул старого пса. Несколько дней он мучился, и, наконец, не выдержав, сознался другу в том, что отпустил зайца.

– Не переживай, – сказал Пират. – Ты всё правильно сделал. Настоящий охотник никогда не охотится ради забавы… Только не все это понимают! – И он подмигнул Морковкину единственным голубым глазом.

А Федька сдержал слово и больше в саду не появлялся. Правда, иногда Морковкин встречал его в лесу. И, когда никто не видел, подбрасывал зайцу то капустный лист, то свеклу, то еще какой-нибудь огородный деликатес.

Одним из самых важных предметов в школе считался труд. На уроках труда снеговички делали кормушки для птиц и зверей, лыжи, санки, коньки, деревянные игрушки. Обычно занятия Дед Мороз проводил в одной из мастерских. Но в тот день он вывел учеников на улицу и подвел к огромному сугробу, который заготовил накануне.

– Сегодня у нас очень важный и ответственный урок, – сказал Дед Мороз. – Мы будем делать подарочные новогодние леденцы.

Снегурочка развязала мешок и достала оттуда формочки.

– Мы что маленькие что ли – куличики лепить? – обиделся Чугунков.

– А зачем их, вообще, делать? Вон наломать сосулек с крыши – и все леденцы! – Морковин уже собрался лезть на березу. Но Дед Мороз осадил его:

– Не торопись, торопила! Я же сказал, это необычные леденцы. Из сладкого снега. Все, что вы сегодня сделаете, войдет в подарочные наборы, которые я отвезу детям.

– Ух, ты! И вправду сладкий, – лизнув снег, сообщил снеговичок Варежкин. За ним к сугробу бросились и остальные.

– Отставить, – приказал дед Мороз. – Если будете есть много сладкого, рот слипнется! Снегурочка, покажи нашим помощникам, как делают леденцы.

Снегурочка набила формочку снегом, вставила в нее палочку и залила сверху малиновым сиропом из бутылки. Через минуту леденец застыл. И она вытащил из формочки малинового петушка.

– Прямо как живой, – сказала восхищенная Беломухина.

– Кукареку! – закричал петушок голосом Чугункова. И все засмеялись.

Снеговики быстро расхватали формочки и принялись за дело. Формочки были разные: петушки, белочки, зайчики. Кто-то отливал сердечки, кто – колокольчики…

Аккуратная Косичкина считала готовые леденцы, сортировала их и складывала в большую картонную коробку.

Похвалив учеников, Дед Мороз отправился в мастерскую, а присматривать за снеговиками оставил внучку.

На перемене Снегурочка разрешила всем взять по леденцу. Но некоторым этого показалось мало, и на следующем уроке кое-кто тайком запихнул себе за щеку еще парочку.

Особенно отличился Варежкин: мало того, что он съел килограмма два сладкого снега, так еще умудрился запихнуть в себя не меньше тридцати леденцов.

– Смотри, слипнешься, – сказала ему снегови́чка Шапочкина, работавшая рядом. – Дедушка Мороз ведь предупреждал…

– Детям, значит, можно, а нам нельзя? – хмыкнул Варежкин. – Тебе просто завидно! – и показал снегови́чке черный от ежевичного сиропа язык.

К концу второго урока сугроб закончился, а три больших подарочных коробки были доверху набиты леденцами.

– Молодцы! – похвалила учеников Снегурочка. – Всем пять.

– Леденцов? – спросил Варежкин, но скорее из жадности. Он чувствовал легкую тошноту – и сладкого ему уже не хотелось.

Учительница внимательно посмотрела на снеговичка, но ничего не сказала.

Следующим уроком была математика. Проходили вычитание. Снегурочка диктовала задачу про белок:

– Восемь минус три будет пять! – бойко сообщил Чайников. Чайников считался самым умным учеником. И его всегда спрашивали первым.

– Молодец, Чайников! Пять, – сказала Снегурочка.

– От восьми отнять четыре будет… – задумалась снегови́чка Уголькова. – Будет четыре.