Время перемен - Кэтрин Куксон

Бриджи молча смотрела на мужа. Его слова звучали, как заклинания. Казалось, он действительно говорил с Богом. Женщина понимала, что ему не нужно мешать. Это было особое событие в их жизни. Просто каждый переживал его по-своему.

– Да, Кэти, – вспомнил Гарри. – Я получил от нее письмо. Что-то там не так. Она сегодня будет у нас.

– Я рада, что она приезжает, но что, по-твоему все-таки случилось? – спросила жена.

– Точно не знаю, – продолжая улыбаться, муж подошел к ней. – В конце письма были строчки: «У меня есть для вас новость, надеюсь, она вас сильно не разочарует».

– Может быть, она передумала выходить замуж?

– Что? – рассмеялся Гарри. – Ты думаешь, он позволит ей передумать? Уж кто-кто, только не наш Вилли. Парень своего ни за что не упустит. Слишком многое он поставил на кон.

– Твое мнение о нем с некоторых пор изменилось.

Улыбка Гарри медленно растаяла. Он кивнул и прищурился.

– Ты права, кое в чем мои представления сейчас иные. Но все равно, я считаю, что в Манчестере не найти другого такого работника, кто так бы хорошо знал дело. Он лучше нашего Джона. Хотя у него тоже неплохо выходит, но ему недостает жесткости Вилли. Так что, этот парень действительно на своем месте. Если бы остался Дэн, все было бы по-другому. Знаешь, я всегда поражался, как Дэну удалось за столь короткий срок добиться от рабочих такой выработки, и это при его нелюбви к фабрике, всей грязи и прочему. Притом рабочие относились к нему лучше, чем ко мне или кому другому. Для меня это так и осталось загадкой. Дэн, Дэн. – Гарри с силой ударил кулаком себе в ладонь. – Он хоть и разочаровал меня в свое время, но сейчас полностью оправдался. Тройня, скажи пожалуйста, тройня!

Дверь открылась. Вошел Армстронг с подносом, на котором стоял графин и бокалы.

– Армстронг, слышал новость? – спросил дворецкого Гарри.

– Конечно, сэр. Примите мои поздравления и передайте их мистеру Дэну и его… супруге. Вся прислуга присоединяется к поздравлениям. Мы все так рады. Только об одном сожалеем, сэр.

– О чем же, Армстронг?

– Что малыши родились не в этом доме, сэр.

– Мне тоже жаль, – отвернувшись проговорил Гарри. – И твоя хозяйка тоже об этом сожалеет. – Он коснулся руки Бриджи, сидевшей на диване у камина. – Но, не беспокойся, они здесь будут, правда, моя милая?

– Я… я надеюсь, – без особой уверенности ответила Бриджи. – Поблагодари всех за теплые слова, Армстронг, – обратилась она к дворецкому. – Я передам их поздравления и пожелания мистеру и миссис Беншем, когда буду им писать.

– Благодарю, мадам. – Армстронг поклонился и вышел.

Через несколько минут они уже стояли с полными бокалами и смотрели друг на друга.

– Три парня, вот это да! – в очередной раз восхитился Гарри, чокаясь с женой. – Родись они здесь, вот бы ты с ними занялась.

Бриджи промолчала. Она не смогла сказать: «Я не хочу больше воспитывать детей, чьи бы они ни были. Сорок лет я заботилась о чужих детях, втолковывала им свои принципы, устраивала их жизнь. И к чему это привело? Первая Барбара умерла от позора, ее сестра Констанция живет всего в нескольких милях, но мы стали с ней чужими навсегда. А вторая Барбара, она была мне, как родная, и что же? Предпочла брак без любви и чужой край, только бы быть подальше от меня». Нет, думала Бриджи, больше она никакого отношения к детям иметь не будет. И тут вспомнила, что собиралась к Мэри в коттедж сообщить новость.

– Я должна сходить к Мэри. Надо ей обо всем рассказать. Пойдешь со мной?

– Нет. – Гарри тряхнул головой. – Почему этой женщине нравится одной в коттедже, когда она вполне могла бы жить здесь? Не понимаю я ее. Ты напрасно сказала, что коттедж в полном ее распоряжении.

– Я поступила правильно, – твердо заявила Бриджи. – Мэри хотела иметь свой дом. Всем этого хочется, Гарри. Всю свою жизнь она служила мне и окружавшим меня людям. Я ее понимаю, и ей там хорошо.

– Хорошо, как же! Большое удовольствие сидеть неделями в занесенном снегом коттедже, как было в прошлом году. Да еще и с кашлем, словно собачий лай.

– Она обещала, в плохую погоду переходить в дом, так что пусть все остается, как есть. Так ты идешь или нет?

– Нет, и точка.

– Будешь мало ходить, наберешь лишний вес.

– Кто, я наберу вес? – Он довольно похлопал себя по плоскому животу. – Никогда этого не будет. Я, как борзая, всегда остаюсь поджарым. Ну, хорошо, пойду, только не смотри на меня так. – Он шутливо хлопнул жену по руке. – Тебя не переупрямишь, дожмешь кого угодно. Хватка у тебя бульдожья. А теперь отклеивайся от дивана и идем.

Бриджи встала и последовала за Гарри к выходу. Четыре года назад его слова задели бы ее, но теперь она была хозяйкой Хай-Бэнкс-Холла и знала, что Гарри ее любит. Она тоже полюбила этого человека. И никакие замечания ее несдержанного на язык, немного грубоватого супруга не могли обидеть ее. Но душа у Бриджи все же болела. Как заноза ее мучила мысль, что Барбара ничего не сообщила ей, даже скрыла, что беременна.

Через полчаса они уже шли по дороге к расположенному в миле от дома коттеджу. День выдался на редкость тихим и ясным. Покой царил над каменистой землей, холмами и дальними горами, с их зеленовато-коричневыми склонами. Ничто не напоминало о коварстве здешней природы. А между тем в мгновение ока плотная пелена тумана могла надежно укутать окрестности, заставляя застигнутого врасплох путника холодеть от ужаса. Или внезапно налетевший ветер с дикой яростью рвал одежду и сбивал с ног. Но в этот день не было ни тумана, ни злобного ветра. Воздух оставался неподвижным, ласково пригревало солнце. Небо казалось необыкновенно высоким, и даже парящий жаворонок терялся в его бездонной глубине.

Когда показался коттедж, Гарри внезапно остановился.

– Ты знаешь, что мне пришло в голову, раньше я об этом не подумал. Известие застигло нас врасплох. Дэн молчал, что Барбара ждет ребенка, а тебе она что-нибудь писала?

– Нет, ничего, может быть, не хотела раньше времени обнадеживать после первых двух разочарований.

– Да, очень может быть, что ты права. Ели бы все и в третий раз сорвалось, это было бы уже слишком. – Он взял ее за руку, и они, как сельская парочка, пошли дальше по направлению к коттеджу.

Они ждали Кэти и не садились за стол. Наконец подъехал экипаж. Гарри сам помог дочери сойти. Она заметно похудела и побледнела. Это очень не понравилось Гарри, но против обыкновения, он не стал сразу высказывать свое мнение, а предпочел пока помолчать, мысленно пытаясь найти объяснение такой разительной перемене в дочери. «Бледная она с дороги и от жары, – размышлял он. – Но почему так похудела? У моей Кэти отличная фигура, а теперь и грудь и бедра уже не те. Они не виделись всего месяц, и такая неприятная перемена», – продолжал сокрушаться про себя Гарри.