Сотник. Не по чину - Евгений Красницкий

– Знак десятнику Егору! – не отрывая глаз от опричников Артемия, скомандовал Мишка.

Снова конский топот, но теперь уже более внушительный: основные силы Мишкиной сотни выдвинулись к опушке леса так, чтобы отразить нападение с любой стороны.

Егора после признания за Мишкой права командовать как подменили. Десятник, будто почувствовав облегчение от того, что скинул с себя ответственность за всю операцию, сомнениями больше не мучился, а толково и конструктивно включился в обсуждение деталей предложенного плана. И сейчас именно он со своим десятком возглавлял «группу прикрытия». Теперь ненайденных дозорных можно не опасаться: с такой силой связываться не станут, предпочтут отсидеться или смыться по-тихому.

Отроки второго десятка подсадили двоих товарищей на крышу. Ничего сложного – край низкий, рукой достать. Вот провалиться внутрь можно запросто, однако ребята действовали точно по инструкции: распластались, словно на тонком льду, и только убедившись, что держатся прочно, принялись прорубать дыры в заросшем мхом покрытии.

«Вот сейчас переполох в доме поднялся! Снаружи копыта стучат, крышу ломают, и не понять ничего – кто, что, откуда? Волоковое окошко низко, стрелять неудобно, да и не в кого, ребята не подставляются. Остается дверь. Ну-ну…»

– Господин сотник, с того берега знак подали!

Мишка обернулся. Над противоположным берегом косо уходила в небо стрела, оставляя за собой дымный хвост.

«Быстро дозорный среагировал. У него что же, огонь заранее разведен? Выстрелил вверх по течению, значит, основные силы укрыты там, оттуда и надо ждать нападения… Ничего, Егор это тоже видит, сам сообразит, а для нас сейчас главное – дом».

Артемий подобрался к двери. Собственно, самой двери и не было – то ли сгнила, то ли вышибли когда-то, и вход в дом завесили какой-то шкурой. Она шевельнулась, и Артемий тут же выстрелил сквозь нее. Попал или не попал, непонятно, но больше выйти никто не пытался.

Дыры в крыше прорубили, и из обеих тут же вылетело по стреле, но бесполезно – отроки на фоне неба не маячили. Снизу им передали туески с дымовухой.

«Ну, Кузькина «химия» в дело пошла».

Туески полетели в прорубленные отверстия и одновременно в волоковое окошко. С того места, где находился Мишка, он не видел, но и в окошко, находящееся с противоположной стороны дома, тоже должна была залететь такая же «дымовая шашка». Ее, правда, почти сразу выкинули наружу, но один из отроков тут же выстрелил внутрь дома.

– Куда? Там же дети! – шепотом выкрикнул Дмитрий.

– Спокойно, Мить, стреляет – значит, видит куда. Стоим, ждем. Артюха свое дело знает.

Выброшенную из дома дымовуху снова закинули внутрь, и один из отроков закрыл окошко своим щитом, подперев его плечом. Отверстия, пробитые в крыше, тоже накрыли щитами.

«Ну, вот так, значит. Сразу дымовухи они не загасят, так что там у них сейчас темно, смрадно, детишки пищат, бабы верещат… Нет, правильно, что известь добавлять не стали – совсем уж травить людей не требуется. Вылезете, никуда не денетесь, это вам не больница в Буденновске…»

Мишка обернулся к отрокам, зафиксировал взглядом каждого. Напряженные позы, руки, вцепившиеся в поводья и оружие… Лиц под бармицами не видно, но наверняка каждый – как натянутая струна.

– А ну, спокойнее! Пальцы расслабить, а то сейчас сок из самострелов выдавите. Спины, шеи, дыхание… Забыли, чему учены? Глядите, ребята все верно делают, вот и нам так же надлежит. Ты! Чего коня зря дергаешь? Ты! Как самострел держишь? Ну-ка, всем негромко, но отчетливо прочесть «Отче наш»!

Отроки невнятно забубнили под бармицами, и Мишка вновь обернулся к дому. В окно и отверстия в крыше полетела еще одна партия дымовух. Изнутри донесся шум, но вместо ожидаемого плача детей и женских голосов раздались мужские крики. Кто-то невидимый сорвал шкуру, закрывающую дверной проем, и оттуда потянуло дымом. День выдался пасмурный и тихий, но в этот момент пахнул легкий ветерок. Дым вдруг всосало в дверь и выдуло из-под застрехи крыши.

«Ну да, дом-то по-черному топится… Нет, не задохнутся, но вылезать наружу придется… или на полу улягутся? И будут лежать – ждать подмоги? Не хотелось бы ребят внутрь посылать, там у входа наверняка затаились… Сейчас все решится – либо один сценарий, либо второй… Есть! Получилось!»

В дверном проеме показалась женщина… не одна – позади нее виднелся мужчина, одной рукой удерживающий пленницу поперек туловища, а другой приставивший ей к горлу нож.

– Оружие наземь! Бросай, я сказал!

«Голос уверенный, без истерики… тем лучше. Ну, Артюша, не подведи, ты же у нас артист…»

– Исполнять! – Распоряжение Артемия прозвучало вовсе не как команда, а как крик испуганного и растерянного мальчишки.

Отроки еще попятились, кто-то опустил самострел, кто-то нет.

– Наземь, сказано! Зарежу княгиню!

– Бросайте! – с натуральной слезой в голосе возопил Артемий. Мишка поморщился – не переигрывает ли? Ладно, на испуг спишут – пацан же.

Отроки наконец повиновались. В точности так, как это делалось на занятиях в учебной усадьбе: болты остались наложенными на стволы, самострелы легли на землю аккуратно, так, чтобы либо подхватить и тут же выстрелить, либо самому упасть и стрелять лежа с последующим перекатом в сторону.

– Отойти назад. Дальше!.. Еще дальше!

«Опытный, сволочь, соображает…»

Террорист (а Мишка про себя назвал похитителей именно террористами) вытолкал пленницу наружу, и сразу же в дверном проеме появился следующий, точно так же прикрываясь женщиной с приставленным к горлу ножом, потом третий, с ребенком на руках.

Все это настолько напоминало многократно виденное в кино ТАМ, что Мишка чуть глаза не протер, но тут же разозлился на себя – а что удивительного? ТЕ приемы и ухватки не на пустом месте, надо думать, родились.

«Ну, падлы… мертвым позавидуете! Я вам устрою…»

Всего террористов оказалось шестеро, у каждого по заложнику – две женщины и четверо детей разного возраста. Вслед последнему из дома с криком кинулась еще какая-то женщина, но он ударом ноги зашвырнул ее обратно.

С трудом заставляя себя говорить спокойно, не повышая голоса, Мишка обратился к отрокам первого десятка:

– Ну? Все всё помнят? Если сделаем правильно, то и княжью семью спасем, и сами целы останемся. Митя, медленно, шагом, подъезжаем, расходясь и выбирая цели…

– Да знаю я, Минь…

– Ты-то знаешь. За ребятами присматривай, мне сейчас не до того будет.

– Сделаем… Слушай мою команду! Медленно, без резких движений… С Богом! За мной.

Зверь, повинуясь всаднику, выходил прямо на главаря, шедшего первым. Тот еще издали закричал:

– Стоять! Зарежу княгиню!

Мишка не реагировал, неспешно ехал дальше, краем глаза отслеживая действия отроков. Пока все шло, как надо.