Каролина: между дождем и градом - Сандра Бушар

Согласно кивнув, девочки подорвались с места как ошпаренные, а меня окутала паника. От одной мысли, что придется остаться один на один с Владимиром, во рту появлялся прикус желчи, а приступ мигрени сводил с ума.

— Они несовершеннолетние, им нельзя алкоголь! — торопливо выдохнула я, пальцами обхватывая край стола до побеленных костяшек. Схватившись за соломинку перед падением в бездну, искренне надеялась, что это поможет.

— Знаю, Каролина, — с холодным негодованием Владимир негласно поставил меня на место. Ясно дал понять: он тут решает, а я выполняю. — В данном заведении алкоголь детям не продают, а безалкогольных коктейлей около пяти страниц в меню.

Сестры радостно сбежали, я не могла их винить. Когда Владимир занял их место, складывая руки на столе и устремляя внимательный черный взгляд на меня, стало нечем дышать.

— Красивое платье, — констатировал он задумчиво, хотя смотрел исключительно в глаза. — Желтый подходит под твои зеленые глаза.

— Спасибо, — отшатнувшись назад, я инстинктивно вжалась в спинку дивана. Почему-то я посчитала важным уточнить: — Купленное на деньги Марка.

Мужчина фыркнул, поморщившись, качая головой:

— Поправка, Каролина. Марк не работает, все счета оплачиваю я. Не забывай это.

Прежде я готовилась перед встречей с мужчиной, а теперь не знала, куда себя деть. Слова Владимира ввергли меня в смущение, и, опустив взгляд, я искренне прошептала:

— Я понимаю, о чем вы… Впредь не буду так разбрасываться средствами.

— Глупости, — резко, немного раздраженно отмахнулся мужчина. Его и без того тяжелая аура стала буквально невыносимой. Орлов заметно вспылил и отчаянно сжимал челюсти, сдерживая себя. — Мы теперь одна семья. И твои сестры — милые девушки, — я только распахнула рот, собираясь сказать дежурную благодарственную речь, как он махнул рукой. Без слов я поняла, что Владимир затыкает мне рот. Прочистив горло, он с прищуром разглядывал девочек, азартно заказывающих все новые и новые напитки. — Они еще маленькие, Каролина, но уже достойны самого лучшего. Ты так не думаешь?

— Думаю, — кратко кивнула, совершенно не понимая, к чему клонил мужчина.

— Твоя восьмилетняя сестра Вика уже сейчас проявляет склонности к математике. Даже сегодня во время вашей прогулки она постоянно все считала, умножала, делила... Сложные примеры даются ей легко, — буднично произнес Орлов, а меня прошибло током. Бросив на него испуганный взгляд, я не могла отделаться от вопроса: «Откуда он знал?» Не обращая внимания на мое побелевшее лицо, он продолжил: — Это надо развивать. Частная школа в Англии со специальным уклоном — лучший вариант. Она для исключительно одаренных детей, каковой Вика и является. Обучение в год стоит не дешево, но выпускники данного заведения могут без конкурса перейти сразу на второй курс самых престижных университетов Европы.

Моя челюсть едва не отвисла до пола. Одна мысль, что Вика добьётся успеха, делала меня самой счастливой на свете. Не сдержав смешок, я прикрыла рукой губы и воскликнула:

— Это было бы здорово!

— Настя в свои двенадцать лет рисует, словно опытная художница, — Владимир покрутил перед моим носом салфетку, где девушка успела новым карандашом для глаз нарисовать мой портрет. — В Нью-Йорке есть одна прославленная школа, с уклоном в ее талант. Среди выпускников много прославленных дизайнеров, работников сферы шоу-бизнеса и просто популярных художников. Это лучшее, что я мог найти для нее.

Из глаз моих брызнули слезы, а тело буквально затрясло. Представляя счастливую Настю, кровь в моих жилах закипала!

— И, наконец, Соня, — ударил ладонями по столу Орлов. — Ей шестнадцать, талантов особых нет, но обучаемость хорошая. Предлагаю два года специальной школы в Германии, специализирующейся по подготовке будущих студентов самых престижных мировых вузов. А потом, естественно, Оксфорд.

— Господи! — сорвавшимся голосом воскликнула я, едва ли не падая в обморок.

Два черных глаза въелись в меня, как тигр в будущую добычу. Владимир чеканил каждое слово, многозначительно, прописывая на моей подкорке:

— Все это ждет твоих сестер. Прямо завтра отправление, Каролина, не днем раньше. Все расходы беру на себя.

— Сразу после свадьбы? — от шока меня штормило, мигали неоновые фонарики перед глазами, мир вокруг то отдалялся, то приближался. Краткий согласный кивок, и я несдержанно заплакала. Чувства обуревали меня, когда вскочила с места, пересаживаясь на один диван с Владимиром и обнимая его так крепко, как только могла. Перед благодарностью страх отступил, язык заплетался: — Спасибо вам! Господи, словами не могу передать, как я рада… Я ваша должница!!!

Незаметно Орлов намотал мои волосы себе на кулак, утыкаясь губами в ухо. Жадно, дико, голодно… Его хриплый рычащий шепот заставил замереть, а слезы высохнуть:

— Знаю, девочка. Главное, ты не забывай об этом.

Нервно сглотнув, я вернулась с небес на землю. Дикий ужас пронзил позвоночник, когда я попыталась отстраниться, но одна рука мужчины плотно обхватила мою талию и вдавила в тело Орлова.

— Помни, — кончик носа скользнул по щеке, горячее дыхание обожгло кожу, — я стараюсь ради семьи. Пока ты семья — все будет хорошо, — он выдержал паузу, давая мне время на размышление. Все сильнее его кулак стягивал мои волосы, до боли оттягивая в сторону. Все ниже пальцы пробирались вниз, пока не коснулись резинки плавок. Да, они были под платьем, но Владимир не мог их не почувствовать. Пока он очерчивал указательным пальцем их контур, я до боли прикусила щеку изнутри, боясь издать хоть звук. Ледяной голос вызывал мурашки на теле:

— Мы ведь семья, Каролина?

— Да, — прошептала я, прирастая к месту, боясь шевельнуться.

— Пока ты ведешь себя правильно, — горячие мягкие губы скользнули по моей щеке вниз, к шее. Задохнувшись, я ощутила, как те накрыли пульсирующую жилку. Странно, но сейчас, как никогда ранее, чувствовалось влияние старшего Орлова: он мог запросто лишить меня жизни, я не решилась бы пискнуть. Словно читая мои мысли или проверяя границы доступного, Владимир задержался на этом месте, только потом продолжив: — У всех