Золотой утенок - Кондратий Жмуриков

Олег оглянулся по сторонам, в поисках кровати. Кровати не было. Очевидно, эту комнату использовали как будуар, если слово это Наталье Александровне знакомо, конечно. Из этой комнаты вела еще одна дверь, Олег заглянул туда. Это было именно то, что нужно – спальня. Посредине стояла здоровенная кровать с шелковым балдахином, спускающимся с потолка. Спинки кровати были украшены резным орнаментом, по бокам разместились пузатые амурчики с глуповатыми лицами. Олег улыбнулся. Представить Наталью Александровну, лежащей в этой роскошной кровати, он не мог. Она и эта изящная вещица не соответствовали друг другу. Все равно, что на блюдо из дорого тонкого фарфора выложить кучку баклажанной икры или плавленый сырок «Дружба». На спинке кровати висело нечто, смахивавшее своими размерами на парашют или на автомобильный чехол. При ближайшем рассмотрении «это» оказалось ночной рубашкой с забавными розовыми бантиками.

Олег вернулся в будуар, предстояло перетащить Наталью Александровну на кровать. Олег попытался оторвать тело женщины от кушетки, но это ему не удалось, приподнимались только отдельные части тела. По частям же Сидорову перенести было невозможно. Олег вернулся в спальню, принес подушки, покрывало и принялся раздевать женщину, разделся сам и пристроился рядом. Имитируя бурную страсть, для большей убедительности, он по полу разбросал одежду, перевернул столик – создал «художественный» беспорядок. Утром у Натальи Александровны не должно было остаться никаких сомнений по поводу того, чем закончился невинный разговор об Италии.

* * *

А по утру они проснулись…

Первым проснулся Олег, ему снился кошмар. Цирковая арена, переполненный зал, в центре – здоровенная кровать с балдахином. Невзрачный мужичок, держащий в руках дерматиновый бумажник, выпихивает на арену Олега и противным голосом гнусавит:

– Должок, должок, должок…

Раздается барабанная дробь, свет гаснет – освещенной остается только кровать. Кто-то объявляет:

– А теперь, смертельный номер! Детям и беременным рекомендуется закрыть глаза! На арене Олег Парамонов. Любовь и бегемотиха!

Олега толкают к кровати, балдахин распахивается, а там… Живая огромная бегемотиха, которая манит его короткой толстой лапкой. Олег хочет крикнуть, но вместо крика изо рта вырывается какой-то сип или храп. И тут он понял, что спит. Олег проснулся, повернулся, не открывая глаза, и почувствовал чье-то плечо рядом. Он попытался угадать, кто лежит рядом с ним. Маша? Оля? Цицилия Львовна?

Олег открыл глаза и увидел на подушке рядом с собой незнакомую толстуху. «Бегемотиха! – пронеслось в голове, – Наверное, еще сплю или сон в руку». Женщина заворочалась, причмокивая во сне губами. Сон как рукой сняло. Олег все вспомнил: и свое бегство из Москвы и эту женщину, и инсценировку. «Интересно, который час?» – подумал Олег, закрывая глаза, первой, по его режиссерскому замыслу, должна была проснуться Сидорова. Следовало оставаться в кровати до ее пробуждения. В желудке Олега что-то заурчало, пора подкрепиться. По его подсчетам время приближалось к обеду, если не к полднику. Хозяйку дома следовало разбудить, сделать это нужно было, не обнаруживая себя. Олег придвинулся к женщине, положил на нее руку и уткнулся ей в щеку носом.

Маневр подействовал, Наталья Александровна заворочалась и открыла глаза. Олег замер, изображая глубокий, здоровый сон с похрапыванием. Наталья потянулась, повернулась на бок, чуть не придавив Олега. Ему стоило больших трудов сдержаться и не заорать во весь голос.

– Ничего себе, это еще кто?! – воскликнула Наталья Александровна, тряся Олега за плечо.

Тот пару минут изображал просыпание, открыл глаза и «увидел» полуобнаженную даму.

– Доброе утро, Наталья Александровна, – произнес он, натягивая на себя край простыни, покрываясь румянцем. Олег обладал замечательной и очень нужной в его профессии мошенника способностью – краснеть по своему желанию.

Тут до хозяйки дома дошло, кто этот лежащий рядом с ней человек. Она совершенно другим голосом произнесла:

– Доброе утро, как спалось?

Олег опустил ресницы и произнес:

– Неужели все было так плохо и вы ничего не помните?

– Чего «ничего»? – уточнила женщина, пытаясь сообразить к чему клонит молодой человек.

На второй минуте до нее дошло, она подняла край простыни и осторожно заглянула туда. Чтобы не травмировать эстетические вкусы читателей, не будем описывать, что находилось под простыней. Вот если бы на месте госпожи Сидоровой находилась молодая, привлекательная блондинка или брюнетка, то тогда… Впрочем, если в нашем повествовании встретится такая красавица…

– И как у нас «это» было? – удивленно проговорила она и тут же, взяв себя в руки, с видом опытной куртизанки произнесла: – Конечно, помню, даже горю желанием повторить прямо сейчас.

Наталья Александровна потянула на себя край простыни, который держал Олег. Сиюминутные сексуальные экзерсисы в его планы не входили, нужно было что-то срочно предпринимать.

– Наталья Александровна, – пробормотал он, скатываясь с кровати и поспешно натягивая трусы, – я воспользовался вашей слабостью, я… не смог устоять перед вашим обаянием… вы самая… женщина… Мне нужно идти искать жилье, начинать работать. Вы хотели познакомить меня с местными деловыми людьми…

Наталья Александровна расхохоталась, в создавшейся ситуации соблазнительницей казалась она, а не этот скромный, милый молодой человек. Это чувство ужасно льстило самолюбию Сидоровой. Согласитесь, даме глубокого бальзаковского возраста приятно чувствовать себя, еще ого-го!

– Глупышка, никуда ты не пойдешь. Места у меня хватит, бизнес тебе организовать помогу, с нужными людьми познакомлю. И выкинь из головы все эти глупости, про приличия и прочую ерунду. Вечером организуем вылазку в город, познакомишься с местными достопримечательностями, а там посмотрим. Так, если будут спрашивать, кто ты мне, можешь прямо говорить – френд-бой! Наши селедки сдохнут от зависти!

– Бой-френд, – машинально поправил Сидорову Олег, его план заработал. Главное, что ему не пришлось делать никаких усилий над собой. А как дальше избегать «близких контактов третьей степени», он сообразит.

В тот вечер выйти в свет не удалось, благодаря стараниям Олега, Наталья Александровна упилась шампанского и погрузилась в глубокий сон. Это время Парамонов использовал для самостоятельного осмотра города Тулупинска и его злачных окрестностей.

Тулупинск ждал его, ждал Олега Парамонова, желал поделиться с ним своими долларами, ценными бумагами, квартирами и машинами, молодыми амбициозными провинциалками и прочими прелестями, составляющими комфортную, сытную жизнь. Олег не собирался надолго задерживаться у «Бегемотихи», так он стал звать ее про себя. Ему не нравилась ни ее внешность, ни ее грубоватость. Олег предпочитал иметь дело с интеллигентными пожилыми дамами. Буфетчицы, проводницы, официантки никогда не привлекали его. «Бегемотиха» была своего рода маленькой рыбкой, живцом, на который должна была клюнуть рыбина покрупнее, да не одна, а целый десяток (если конечно, в Тулупинске такое количество богатеньких лохов наберется. Пока Олег ничего не мог сказать о социальном составе Тулупинска).