Сердце моря - Владислав Павлович Фирсов

Погруженный в собственные мысли, я даже не заметил, как оказался недалеко от летней беседки на берегу. Внутри сидел человек и доставал что-то из рюкзака.

«Так, кажется это он… Нужно придумать, как начать с ним диалог. Для начала стоит немного понаблюдать за ним».

Я подошёл ближе и спрятался за небольшим ограждением. Лучи фонаря ярко освещали беседку. Приглядевшись, я узнал в таинственном человеке Витю. Он укутался в яркий лазурно-ягодный плед и, глядя в сторону моря, что-то рисовал в небольшой тетрадке.

«Так он художник? Оказывается, я его совсем не знаю… Я где-то слышал, что художники очень одинокие люди. Может быть, мне стоит составить ему компанию?»

Посидев ещё немного, я проглотил ком страха и недовольства и пошёл к Вите.

– П-привет… – сконфуженно говорю я.

Витя оборачивается и замечает меня. По выражению его лица можно легко понять, о чём он думает. Точнее уже решает, как поступить. С одной стороны, меня здесь быть не должно, с другой…

– Зачем ты сюда пришёл? – его, судя по всему, риторический вопрос прозвучал с щепоткой грубости… точнее, с целым половником…

– М-мне стало интересно…

– Судя по твоему внешнему виду, тебе стало о-о-очень интересно. – всё ещё сухо, но уже саркастично сказал Витя.

Мне стало обидно от его слов. Я молча уселся рядом и отвернулся. Витя уставился в свою тетрадку и продолжил рисовать.

«И зачем он со мной так грубо? Я ему вроде ничего не сделал…»

Витя периодически смотрел в сторону моря, потом возвращал взгляд обратно в тетрадь. Я краем глаза замечал, что вожатый и на меня бросал быстрые взгляды. Окончательно отвернувшись от Вити, я погрузился в глубокую даль моря. Ветерок нежно играл с лёгкими волнами, а лунные лучи плескались в беспокойном водном отражении. Облачная пена укрывала каменный берег, и звезды стреляли по его мокрой спине. Новый порыв ветра заключил меня в свои холодные объятия. Плед меня уже не спасал, и тело непроизвольно затряслось.

– Возьми куртку. – буркнул Витя и протянул рюкзак.

– С-спасибо… – я надел куртку. – Почему ты меня оттолкнул?

– Я хотел бы побыть в одиночестве.

– Говорят, что художники самые одинокие люди… – я смотрел в море. – Я тоже люблю тишину и безлюдье.

– Я давно заметил, что мы с тобой похожи, – наконец-то Витя посмотрел в мою сторону, – но я не думал, что настолько…

– Скажи мне честно, – я посмотрел ему прямо в глаза, – для чего было нужно то наказание? Мы ведь даже не поцеловались, да и ты не стал ничего выяснять.

– Я не знаю, что на меня нашло… – Витя виновато опустил голову. – С одной стороны, я сделал это, потому что того требуют наши правила. С другой… я действительно не знаю почему… Думаю, мне стоит извиниться перед тобой…

– Ладно, ничего страшного… – я улыбнулся. – Это уже в прошлом.

Впервые за всю мою жизнь, наступила приятная тишина. Я просто наслаждался тем, что рядом со мной сидит родной душе человек. И не важно, что таковым он стал лишь несколько минут назад… Тишину дополняли протяжный шум прибоя и стрекотание лёгкого карандаша Вити. Я пытался мысленно совместить всё это в сюрреалистический музыкальный ритм, но со стороны выглядел как дурачок с улыбкой до ушей.

– Держи, – Витя протянул мне листок, – пусть он напоминает тебе об этой ночи.

На листке был пейзаж великого мастера… но лишь на фоне… Центром всей композиции был мой портрет. Точный, со всеми деталями. Сказать, что я удивился, это ничего не сказать.

– С-спасибо… – всё, что я смог выдавить из себя.

***

А что было дальше, я думаю, и так ясно всем. Оставалось всего четыре дня до окончания смены, которые, к счастью, не прошли в одиночестве. Рядом всегда был Витя. Он показал мне огромное количество невероятно красивых мест в лагере. Мы поднялись с ним на вершину горы, которая считается символом здешних мест. Но в этой жизни не бывает ничего вечного, и прощальный день всё-таки наступил. Уезжать мне пришлось вечером, поэтому мы смогли спокойно проститься…

– Так, только попробуй начать реветь. – шутливо сказал Витя.

– Мы же ещё встретимся? – я еле сдерживал слезы. – Это же не навсегда?

– Встретимся конечно… В конце концов, мы живём в соседних городах.

– А давай видеться каждый год. – на лице моем была улыбка, но она не могла скрыть моей грусти. – У нас в городе есть кафе «Млечный Путь». Предлагаю встречаться там каждый декабрь.

– Мне нравится ход твоих мыслей. – Витя ехидно ухмыльнулся. – По рукам!

Он протянул мне руку, и я ответил крепким рукопожатием. Витя прижал меня к себе.

– До встречи, братишка… – сказал он на прощание.

– Жаль, что лето не может длиться вечно… – произнёс я в ответ.

ПОРА ЗАКАНЧИВАТЬ?

Хотелось мне этого или нет, но я был вынужден вернуться в реальность…

«Так, это всё, конечно, очень здорово, но нужно подумать о насущных проблемах. Ты же хочешь в лагерь, правда?»

– Да.

«Тогда, давай сделаем это!»

– Для начала, мне стоит узнать, по каким предметам у меня "хвосты". После того, как я всё исправлю, можно смело звонить Вите.

И начался самый мощный период моей жизни. Я работал каждый день, выучивая и повторяя весь тот материал, на который мне удалось успешно "забить". Денег на бумагу тогда ушло знатно. Но я не жалел потраченных сил. Ни финансовых, ни физических. Ведь я работал ради того, чтобы вновь побывать в маленькой стране детства. Чтобы вновь пройтись по старинной каменной дорожке и с головой окунуться в солёный морской воздух. Спустя несколько дней, мне удалось закрыть все бреши в моей академической обороне. И пришло время звонить Вите.

– Ну что, здравствуй, – ехидно начал я, – не ожидал меня услышать?

– Ого! – удивился Витя. – Какие люди! Ну что, всё-таки передумал?

– Да, я многое тут переосмыслил… я действительно хочу снова оказаться там.

– А как же твои долги? – ёрничал Витя.

– Я уже всё сдал. – с гордостью ответил я.

– С каждым днём ты удивляешь меня всё больше и больше! В таком случае, скорее собирай вещи, и мы поедем.

***

И тут я проснулся… на сидении автобуса. Мы ехали прямиком в самое «Сердце моря». Я повернул голову и увидел спящего Витю. История повторялась, но только в этот раз рядом со мной сидел парень, а не девушка. Будить его я не решился, поэтому рассматривал людей вокруг. Никакого знакомого лица я тут не увидел. От скуки я