Разбитое отражение - Дебора Николас

– А Пеннелл тоже пока в убийствах не замечен, – перебил Годшо. – Может, замечены те, кого он прикрывает, но этого мы не знаем, потому что не можем найти их, говнюков!

Дрейк понимал, отчего бесится Годшо. Ему и самому сложившаяся ситуация попортила немало крови.

– Мы их найдем, не нервничай. Я там сижу всего полгода, это недолго.

– Ага, как пришел, так и сидишь на том же месте. Тебя ни к чему не подпускают, а значит – подозревают что-то.

– Или соблюдают элементарную осторожность. Не забывай: ты ведь и не думал, что они отмывают деньги, пока я тебе не сказал. Пеннелл умен и осторожен, он никому сразу не доверяет, даже ранее судимым. Сам знаешь.

Годшо кивнул с явной неохотой.

– И на сенатора я тебя вывел, – продолжал Дрейк. – Если бы не я, ты бы о Раше и знать не знал.

Годшо со стуком поставил бутылку с водой на столик.

– Ну его к дьяволу, недоноска! Я думал, смерть Раша даст нам какие-то зацепки, но, похоже, она совершенно бессмысленна.

– Смерть вообще бессмысленна, – машинально заметил Дрейк.

Годшо раздраженно вздохнул.

– Да, да, конечно, но эта смерть могла помочь нам притянуть Пеннелла за убийство. А теперь выходит, что просто так совпало: Харлей убила Раша именно тогда, когда мы к нему подобрались вплотную.

Дрейк вспомнил надтреснутый, сдавленный голос Харлей на пленке. – Выходит, что совпало, хотя все равно получается чертовски удобно…

– Чертовски не удобно, – буркнул Годшо. – Мы уже имели бы материал на Пеннелла, если бы не садистские игрища Раша с двухдолларовой шлюхой.

Дрейк хотел ответить, но тут в дверь постучали. Вошла женщина-полицейский и, понизив голос, стала о чем-то совещаться с Годшо. Комната наполнилась обрывками чужих разговоров сквозь треск ее включенного радиотелефона.

Глубоко засунув руки в карманы джинсов, Дрейк бездумно смотрел на ночное розоватое небо над Метэйри, пригородом Нового Орлеана. От фонарей, неоновых реклам, фар и освещенных окон над городом висело яркое зарево, заставлявшее отступать самую глухую тьму. Он заметил это еще в свою первую ночь в Новом Орлеане, когда вышел из государственной тюрьмы Ангола.

Какая была ночь… Он сходил с ума от ярости и отчаяния. В ту ночь он понял, что, выйдя на свободу, остался ни с чем. Он потерял все, что имел: бизнес во Флориде, своего компаньона Маршалла, жену, наконец! Единственное, что осталось, – клокочущая ярость, бессонная, неотступная. Только она и давала силы жить дальше.

Годшо отпустил свою подчиненную и откинулся на засаленные диванные подушки, засунув большие пальцы под ремень. При его полноте и широких плечах живот у него был на удивление подтянутый.

– Согласись, Хантер, нам нужна эта Брэдли. В конце концов, она горит желанием исполнить свой гражданский долг. Да и для нее это не первый опыт. В Квантико, где раньше работала Келли Брэдли, мне подтвердили, что несколько раз обращались к Рейчел за помощью. Даже для ФБР она один раз что-то делала. – Его глаза снова загорелись лихорадочным возбуждением. – Слушай, у нее девяносто процентов успеха! А тот, кого ей не удалось расколоть, был признан невиновным, так что признаваться ему было все равно не в чем.

Эту ошеломляющую статистику Дрейк уже знал. Но должно же быть логическое объяснение. Может, Келли Брэдли и ее парни просто хорошо умеют вести допрос. Тогда результат был бы тот же и без участия Рейчел Брэдли.

– Она сидела на допросах, но тогда ситуация была полностью под контролем, – нахмурившись, заметил он.

– А сегодня нет, и все равно все закончилось хорошо.

– По-твоему, хорошо, когда бьют по голове?

– В «Хисторик хоумз» ничего такого не предвидится, – буркнул Годшо. – Пеннелл и Фэйрчайлд отмывают деньги, ну и ради бога. И вообще, мы постоянно используем гражданских информантов…

– Но не в этом случае! Ты сам знаешь, риск слишком большой. Пеннелл особой жестокостью как будто не отличается, а вот у Фэйрчайлда, несмотря на его рафинированное университетское образование, явная склонность к садизму. И те ребята, чьи деньги они отмывают, скорее всего торгуют наркотиками или, того хуже, развлекаются пальбой из «узи». Черт возьми, да ты вспомни, что они сделали с моим компаньоном и его подружкой!

«А такая, как она, при малейшей опасности просто сломается», – добавил Дрейк про себя, вспоминая молочно-белую кожу, невинные глаза и нежные, точеные, как у фарфоровой куклы, кисти рук. Вот если бы к Пеннеллу заслали Келли Брэдли, тогда – другое дело. В отличие от сестры, Келли была крепко сбита, в ней чувствовалась сила, в лице, довольно миловидном, проскальзывала мужская жесткость – как-никак десять лет работы с уголовниками. Но выбор остановили не на Келли Брэдли, а на ее сестре, маленькой библиотекарше Рейчел. И это было абсолютно неприемлемо. Во всяком случае – для Дрейка.

– Мы уже ухлопали на это дело кучу времени и денег, а отдачи никакой, – вздохнул Годшо. – Не понимаю, что ты так дергаешься. Главное, Рейчел ни у кого не вызовет подозрений. Она внедрится туда без проблем и выведает всю подноготную у этого ублюдка. Тут-то мы его и прижмем.

– Если только она не засветится или, того хуже, ее не убьют.

– Тебе Пеннелл нужен или нет? – мягко, но со стальными нотками в голосе осведомился Годшо. – А то я уже начинаю думать…

– Черт побери, Годшо, ты прекрасно знаешь, что Пеннелл мне нужен! – взорвался Дрейк. – Если помнишь, ведь это я к тебе пришел с компроматом на него. Потому я так и упираюсь. Он мне просто необходим, и я не хочу, чтобы чокнутые штатские бабы влезали в это дело со своими шаманскими штучками!

– Ты тоже штатский, – заметил Годшо. Дрейк не удостоил его ответом, но так посмотрел, что следователь слегка покраснел.

То, что Годшо, проторчав десять лет в пригородной полиции, смел называть Дрейка штатским, было просто смешно. За одиннадцать лет в морской разведке Дрейк усвоил законы, управляющие жизнью в цивилизованном обществе, а за шесть лет в государственной тюрьме Ангола, штат Луизиана, ознакомился с законами, управляющими жизнью нецивилизованной. Для информанта он был неплохо подкован, Годшо это прекрасно понимал и потому решил сменить тактику.

– Напрасно ты все усложняешь. Пеннеллу нужна секретарша. Рейчел Брэдли уже записалась к нему на собеседование. Ее сестра говорит, что Рейчел сумеет работать секретным агентом, и у меня нет причин ей не верить. Согласись, в камере она держалась неплохо. Ни разу не прокололась и врала вполне профессионально.

«Правильно, – сузив глаза, подумал Дрейк, – вполне профессионально. Может, и не стоит относиться к Рейчел Брэдли как к наивной девочке. Вот только интересно, не обманывает ли она столь же профессионально нас самих? Почему работница библиотеки, решившая податься в секретарши, вдруг согласилась участвовать в таком деле? Помощь сестре от случая к случаю – это еще можно понять, но самой стать агентом?..»