Сердце тьмы - Анастасия Маркова

Градоначальник с листа бумаги зачитывал о том, какой неоценимый вклад внесли иларги в развитие нашей империи, насколько жители Либерти им безмерно рады и благодарны. От приторного голоса бургомистра начало мутить. Хотелось, чтобы он поскорее закончил нести этот вздор и воины перешли к самой важной части, ради которой нас всех и собрали здесь, – отбору. А главе города, по всей видимости, спешить было некуда, и он решил по полной воспользоваться не так уж часто выпадавшей ему минутой славы. Шарик на ножках не единожды повторил, какую честь оказывают лунные маги всему народу Алмиры, выбирая ауринок в качестве жен. Лжец и лицемер! Если все так прекрасно, как он описывал, то почему его дочь, которой прошлой осенью исполнилось восемнадцать, не стояла среди нас? Или она, в отличие от нас, была недостойна попасть в число избранных? Поди, и деньги запамятовал внести в казну.

Спустя минут десять глава города наконец-то поздравил всех с днем весеннего равноденствия и пожелал удачи. В толпе раздались одиночные аплодисменты. Судя по выражению лица бургомистра, он сильно огорчился. Вероятнее всего, мужчина рассчитывал на более бурные овации от благодарных горожан, ведь он так старался. Возможно, даже готовился к выступлению, не единожды перечитав написанное. Однако градоначальник быстро совладал с обидой и подал иларгам знак начинать отбор.

Внезапно ладони увлажнились, и я почувствовала, как внутри все сжалось – первые признаки удушающего страха. В большинстве случаев маги садились на коня и не спеша объезжали представленные им две шеренги. Однако сегодня все происходило иначе: двое мужчин, отделившись от своих собратьев по оружию, спустились с помоста и обменялись несколькими короткими фразами. Их слова невозможно было разобрать, но не из-за различия наших языков, просто они переговаривались очень тихо. Ни одного, ни другого я не могла назвать красивым. Оба угрюмые, с резкими чертами лица, плотно сжатыми губами. Казалось, последние и вовсе не знали, что такое улыбка. Иларги отождествлялись у меня с глыбами льда, монолитами. Интересно, а сердца у них такие же холодные и темные, как и они сами с виду?

Маг, что повыше, указал рукой на наш ряд, что-то быстро сказал другому и двинулся к нам. Видимо, он превосходил своего собрата по рангу, раз не позволил тому выбрать, с кого начать. Его тяжелые шаги, как и собственного стук сердца, отдавались в ушах. Я ощутила боль от ногтей Колин, которыми она впилась в мою ладонь. Чем ближе становился мужчина, тем сильнее сестра вонзала мне их в руку. Да я и сама непроизвольно начала заводить Колин за спину, желая защитить ее.

Иларг неторопливо и пристально оглядывал каждую девушку. Когда настала моя очередь, я смело посмотрела в его черные глаза. Мужчина поморщился, то ли от исходящего от меня запашка, то ли от моей дерзости, и двинулся дальше. Однако радоваться было еще слишком рано, ведь он подошел к Колин. Мыслями я неустанно обращалась к Светилу и умершей матери, чтобы они защитили мою маленькую сестренку от лунного мага. А тот отчего-то не торопился переходить к следующей участнице отбора, к тому же запустил руку в карман дублета. Нет, только не это!

Я повернула голову вполоборота и увидела, что Колин смотрит себе под ноги. Сердце тут же заколотилось с бешеной частотой, а с губ едва не сорвался горестный стон. Не теряя ни единой секунды, я сильно сжала хрупкие девичьи пальцы, надеясь, что сестра поймет знак. Колин мгновенно устремила взгляд на иларга. И картина повторилась: он двинулся дальше. Только тогда я перевела дыхание. Прерывисто вздохнула и сестренка, едва мужчина отошел на безопасное расстояние. Она высвободила руку из моей ладони и спрятала ее в рукаве. Казалось, все наконец-то закончилось… Навсегда. По крайней мере, для меня. Уже этим вечером лунные маги покинут Либерти, и кто знает, вернутся ли они когда-нибудь сюда снова. Главное, чтобы эти воины не затаили на нас обиду. Несомненно, в том, что иларги охраняли границы нашей империи, был большой плюс, но страх, который они наводили на местное население, – это большой минус.

Воцарившуюся на площади гробовую тишину, которую изредка прерывали шепотки собравшихся, внезапно взорвал громкий девичий вскрик, и по толпе прошелся недовольный рокот. Так всегда происходило, когда иларг защелкивал на запястье ауринки брачный браслет. Бургомистр, дабы успокоить народ, поспешил поздравить молодоженов и попросил их подняться на помост. Но который из них определился с выбором? Может, наш?

Я аккуратно выглянула из строя и увидела развевающийся черный плащ лунного мага. Мужчина еще только подходил к концу первой шеренги и, судя по его настрою, собирался перейти к осмотру второй. Недовольно пробубнив себе под нос, что негоже держать нас на таком холоде, начала пританцовывать, растирая замерзшие пальцы. Чтобы скоротать время, я закрыла глаза и размечталась о лохани с горячей водой, представила, как смываю с себя грязь. Казалось, я наяву ощутила разливающееся по телу тепло. Из груди вырвалось довольное мычание. Колин тут же шикнула и раздраженно покачала головой. Всем своим видом она говорила, что я рано расслабилась. Конечно, сестра была права. Но мысленно я уже помахала иларгам ручкой и пожелала им счастливого пути.

И вновь минута ожидания сменилась другой, третьей… Сложилось впечатление, что сегодняшний отбор никогда не закончится. Я настолько потеряла бдительность, что могла и не заметить, как мужчина отделился от противоположной шеренги и вновь направился к нам, если бы не Колин, дернувшая меня за рукав. Сердце в очередной раз заколотилось с отчаянной частотой. Его стук, подобный ударам молота, отдавался в ушах. Казалось, еще немного – и я оглохну. Удивленные возгласы участниц, расслабившихся не меньше моего, слились в единый вскрик. Колин снова вцепилась в мою вспотевшую от страха ладонь. Но я не почувствовала боли. В данный миг меня тревожило лишь одно – пристальный взгляд иларга, нацеленный на кого-то из нас. Только бы я ошибалась! Заметила его и сестра, которая начала пятиться. Возможно, лишь мои пальцы, ухватившие Колин за запястье, удерживали ее от побега.

Мужчина широким шагом, словно окончательно определившись с выбором, устремился в начало шеренги. Он миновал меня и встал между Аникой и сестренкой. Я физически ощущала ужас Колин, поэтому мысленно посылала ей сил, умоляла ее про себя поднять голову, сразиться с паникой и смело, а лучше всего дерзко, взглянуть на грозного воина. А он тем временем опустил руку в карман дублета и явил на свет золотой браслет, украшенный лунными камнями. Маг смотрел то на одну девушку, то на другую. Я понимала, что с секунды на секунду иларг замкнет на чьем-то запястье драгоценность. Вот только в моем сознании она отождествлялась с кандалами.

Ситуация казалась мне критической. Я затаила дыхание, словно боялась, что всего одно малейшее движение окажется решающим. И откуда взялась подобная мысль? Желая получше разглядеть происходящее, сделала шаг вперед и встала полубоком, хотя выходить из шеренги категорически запрещалось. Видимо, страх все же одержал победу над разумом и затуманил его. Иначе как объяснить мои действия? Однако я изнемогала от нетерпения узнать, к кому тянутся грубые мужские пальцы, чтобы успеть хоть что-то предпринять.

Широкая спина иларга скрывала от моих глаз разворачивающуюся трагедию. Едва я собралась еще немного приблизиться к лунному магу, как раздался щелчок… Вот только для меня он был подобен раскату грома. А затем на город опустилась неестественная тишина. Я слышала лишь яростный стук собственного сердца, шумом отдававшийся в ушах. Сложилось ощущение, что даже время замедлило ход в ожидании истины.