Никаких мужчин! - Кэтрин Джордж

Эйвери выждала мгновение, а затем задала главный вопрос, ради которого, собственно, и звонила Моррелу.

— Кто покупатель?

— «Мерком груп». Детище Мерсеров. Я поспрашивал знакомых, но никто ничего толком о них не знает. И тем не менее это довольно солидная фирма.

Их дело процветало еще до войны. Перевозка грузов, аренда складов и так далее… Эйвери, я должен идти. Мне нужно быть на собрании. — Его голос стал низким. — Я так рад, что ты позвонила, дорогая. Это значит?..

— Ничего это не значит, — отрезала Эйвери. — Все, что мне было нужно, — информация.

После длительной паузы она услышала, как Моррел вздохнул.

— Я молю Бога, чтобы он позволил мне повернуть время вспять. Я был дураком, — горько произнес он.

— Нет, Пол. Это я была дурой.

Эйвери положила трубку и сидела, уставившись в пространство, проклиная себя за то, что опять ошиблась в человеке. Джонас Мерсер был первым мужчиной за многие годы, который ей понравился.

К сожалению, именно его компания, возможно, снесет ее ателье. Но дело заключалось в другом; Джонас знал, как сильно это повлияет на ее бизнес, и не удосужился ничего сказать.

Из соседнего кафе прибежала Луиза.

— Представь себе, — начала она, задыхаясь, — ни один из наших соседей не получил уведомления о выселении.

— Неужели? — Глаза Эйвери угрожающе сузились. Как интересно.

Фрэнсис обменялась понимающим взглядом с остальными служащими и немедленно потребовала помощи подруги в работе над платьем Нэнси. Поток посетителей не прекращался ни на минуту, и Эйвери постоянно была занята. Фрэнсис посоветовала ей после снятия мерок с подружек невесты сразу же идти домой.

— Тебе нет смысла возвращаться. Я запру ателье.

Эйвери поблагодарила ее и ободряюще улыбнулась своей маленькой команде:

— Не волнуйтесь. Скоро я найду другое помещение.

Встреча с шестью взволнованными девушками и их обеспокоенными мамашами отняла много времени и сил. Несколько раз Эйвери собиралась позвонить Джонасу, но в конце концов решила не отказывать себе в удовольствии личного противостояния.

Она приехала домой и обнаружила, что Джонас стоит на крыльце.

— Привет, Эйвери, ты опоздала, — произнес он, быстро подходя к ее автомобилю. — Столик заказан на восемь часов.

Она вышла из машины, проигнорировав его протянутую руку.

— Отмени все. Я не голодна.

Джонас отступил, нахмурившись.

— Что случилось?

— Сейчас узнаешь. Входи, прошу.

Она провела Джонаса в угнетающе официальную гостиную, где картины и мебель сохранились со времен ее бабушки и дедушки. Единственными современными деталями являлись два радиатора центрального отопления, которые включались так редко, что атмосфера в комнате была ледяной — так же, как и поведение Эйвери.

— Присаживайся, — вежливо произнесла она, но Джонас помотал головой и выпрямился, стараясь не задеть венецианскую люстру из цветного стекла.

— Я постою.

— Тогда перейдем прямо к делу. — Эйвери холодно взглянула на него. — Я выяснила, что именно твоя фирма приобрела землю, на которой располагаются магазины Стоу-стрит.

Его губы сжались.

— Значит, вот в чем дело. И кто, черт возьми, это разболтал? Официального объявления не было.

— Сегодня я получила письмо от «Моррел пропертиз», в котором говорится, что срок аренды не может быть продлен, поэтому я предприняла собственное расследование. — Ее глаза буравили его. — Почему ты мне ничего не сказал? Ты же знаешь, как это важно для меня.

Его взгляд стал суровым.

— Мне нужно переговорить с Джорджем Моррелом. Я предупреждал его, что хотел бы сообщить новость всем арендаторам лично.

Она слабо улыбнулась.

— Никто больше не получил подобного письма. Только я. Наверняка к этому приложил руку его сынок. У нас был роман, но я порвала с ним.

— Эйвери… — Зазвонил его телефон, и, пробормотав ругательство, Джонас ответил. Его лицо было мрачным, когда он забрасывал вопросами своего собеседника. — Прости, я должен идти. Произошла автокатастрофа.

— Кто-нибудь пострадал?

— Да. Я поеду прямо в больницу. — Когда они подошли к двери, Джонас вынул из кармана конверт. Я намеревался отдать тебе это сегодня как подарок.

Прочти его, когда я уйду. — Он заколебался, и она размечталась, что сейчас получит поцелуй. Но Мерсер лишь посмотрел на нее и отвернулся. — До свидания, Эйвери.

Заперев дверь и закрыв ее на задвижку, она прочитала письмо. Компания «Мерком», похоже, не имела намерения сносить что-либо на Стоу-стрит.

Всем предлагался выбор: или приобрести строения, или заключить договор об аренде с новым землевладельцем. Были планы начать строительство на пустыре сзади, но эти работы не повредят торговле.

Эйвери металась по кухне, как разъяренная тигрица, призывая проклятия на голову Джорджа Моррела. Одним ударом он разрушил в самом начале ее прекрасную дружбу с Джонасом Мерсером. У Эйвери вырвался короткий, невеселый смешок. Кого она обманывает? В первый раз за много лет ей хотелось большего, чем просто дружба. Однако великолепный шанс исчез вместе с Джонасом, который уезжает домой. Звонок по мобильному телефону — единственная возможность связаться с ним, но как решиться на это?

— Никаких проблем, — объявила Эйвери на следующее утро. — Я просто буду платить за аренду другому хозяину. — Она рассказала о своей встрече с представителем компании «Мерком», но только позже, за ланчем с Фрэнсис, назвала имя нового землевладельца. — Я сразу же перешла на личности, поскольку разозлилась на Джонаса. А он вручил мне письмо.

— Итак, мы все-таки не оказались на улице, дорогой босс! Я думаю, после этого ты извинилась перед Мерсером?

— Не было возможности. Ему пришлось срочно уехать. — Эйвери вздохнула. — Сомневаюсь, что увижу его когда-нибудь.

Вышивание Эйвери считала лекарством, но в тот день оно не могло заставить ее забыть Джонаса. К тому же вскоре она поняла, что в ее работе нет никакой необходимости. Фрэнсис была настолько опытной и умелой портнихой, что вставки не нуждались в маскирующей их вышивке.

Луиза и Хелен уже начали кроить тафту нежно-розового цвета, которую доставили сегодня для платьев подружек невесты. Фрэнсис заканчивала подгонку мужского костюма. Словом, работа кипела.

Слабая надежда получить весточку от Джонаса Мерсера постепенно угасала. Прошло уже десять дней, в течение которых приходили только официальные письма от агента компании, касающиеся аренды помещения на Стоу-стрит.

Подвенечное платье Пэнси было готово к сроку, и Эйвери получила весьма щедрый гонорар от восхищенных клиенток.