Наваждение - Дэвид Линдсей

Когда Маршел выбирался из автомобиля, из привратницкой вышла женщина средних лет. Она поправляла одежду и волосы: наверное, только что сняла передник.

Маршел предъявил записку Джаджа. Женщина начала читать, двигая пальцем по каждой строке и беззвучно проговаривая слова. Высокая, еще не старая, крепко сложенная — типичная домоправительница, с желтыми густыми волосами. Ее симпатичный, немного саркастический взгляд задержался на подписи.

— Когда вы хотите осмотреть дом, сэр?

— Сейчас, если возможно.

— Это не совсем удобно, сэр, — проговорила она, переводя глаза на пуговицу его пиджака. — Незадолго до вас я отдала ключ от дома американскому джентльмену, и он еще не вышел. Не подождете ли?

— Я полагал, вы не пускаете в дом посторонних.

— Мы не пускаем, сэр. Но у него было разрешение. Такое же, как у вас.

— А-а, тогда это, наверное, какой-нибудь заокеанский знакомый мистера Джаджа. Итак, миссис…?

— Миссис Прайди, сэр.

— Итак, миссис Прайди, не вижу никакой проблемы. Мы не помешаем друг другу. Дверь открыта, и мы, наверное, можем войти?

— О да… Не хотите ли, чтобы я провела вас по дому?

— Если будете так любезны.

— Только вот привратницкую нельзя оставить — надо прежде найти мужа. Он работает где-то неподалеку, он здесь главный садовник. Сэр, может быть, леди пройдут в домик и подождут?

— К сожалению, миссис Прайди, у нас не так много времени, поэтому, если вы откроете ворота, мы просто подъедем к дому и сами начнем осмотр. А вы подойдете, когда освободитесь.

— Как вам угодно, сэр, — ответила домоправительница, еле заметно пожав плечами.

Пока Маршел возвращался к автомобилю, она, не выказывая особого рвения, отодвигала засовы и открывала ворота. Через минуту автомобиль медленно въехал на аллею.

Двигаясь на малой скорости, примерно через три сотни ярдов, за первым поворотом, они увидели дом. Он стоял на возвышенности, с которой со всех четырех сторон спускались аккуратные темно-зеленые газоны. Фасад был обращен на юго-восток. Большое старинное здание в елизаветинском стиле было настолько отделано и обновлено — возможно, Джаджем, — что казалось построенным совсем недавно. Хитроумная двускатная крыша с множеством фронтонов сияла новой красной черепицей, нижний этаж был облицован красным кирпичом, а два верхних сияли ослепительно белой известью. Двойной ряд зарешеченных окон на вытянутом фасаде выходил на посыпанную гравием площадку. Слева квадратное крыло приблизительно тридцати футов высотой, несомненно, принадлежало другому архитектурному стилю. Это и было знаменитое строение тринадцатого века, возведенное во время царствования первого Эдуарда. Его крутая крыша была покрыта серым сланцем, а широкая двустворчатая дверь блестела темно-зеленой краской и отполированной медью.

Обозревая дом, миссис Мур размышляла о том, что обладание таким необычным и колоритным жилищем вряд ли уронит ее в глазах общества.

— Здесь можно жить вполне комфортабельно, не правда ли, Изабелла?

Племянница раздраженно улыбнулась.

— Что ж, если вы окончательно решили замуровать себя в таком захолустье, в сердце первозданной природы…

— Давай, ради Бога, рассуждать здраво, — сказала миссис Мур. — Пригородов я не терплю, городская квартира — это попросту тюрьма, а жить в отелях без тебя я тоже не смогу. Здесь же у меня будет свой дом и независимость.

Изабелла молча отвернулась.

Подъехав к старинному крылу, автомобиль остановился у зеленой двери. Ровно полдень. Солнце припекало, хотя и дул легкий освежающий ветерок. С возвышенности открывалась хорошая перспектива: долина Эдара с грядами меловых холмов и внизу, у самого устья, море в районе Шорхема.

— Это, по всей видимости, и есть Ран-Хилл, — Маршел топнул по земле ногой, — настоящий рунический холм.

— Наверное, с ним связана какая-нибудь история? — спросила Изабелла.

— Со всяким местом связана какая-нибудь история. Меня, например, впечатляет сам факт, что древние саксы называли этот холм так же, как он называется и сегодня.

— Все оттого, что в вас течет саксонская кровь. Во мне — кельтская.

— А разве это столь важно?

— Сакс, однако, — слишком общее слово. Среди саксов были крестьяне, были и пираты. Если вы имели в виду последних, моя симпатия на вашей стороне. Наверное, ужасно приятно уничтожать людей, которые вам не нравятся.

Маршел рассмеялся.

— А в вашем характере есть-таки загадочная глубина.

— Возможно, возможно…

— Зачем мы приехали сюда, Изабелла? — потеряла терпение миссис Мур. — Рассуждать о твоем характере или осмотреть дом?

Изабелла отвернулась, наморщила нос и опустила вуаль.

Поставив автомобиль на ручной тормоз, Маршел подошел к зеленой двери и взялся за ручку. Дверь открылась мягко и бесшумно. Дамы освободились от пелерин и направились вслед за ним.

Миновав маленький вестибюль, они оказались в просторном холле. Древность, величественность и приглушенный свет наводили на мысль о старинной часовне. Зал в два этажа высотой был весь из дерева. Потолок темного дуба пересекали массивные балки, стены обшиты панелями, а полированный дубовый пол оживляли несколько персидских ковров чарующих расцветок. По всей ширине противоположной стены на половине высоты зала шел балкон или галерея, куда поднималась устланная коврами широкая и плавная лестница. Две двери под галереей вели внутрь дома. В одной из боковых стен располагался большой старинный камин, а у другой стоял современный паровой отопительный аппарат. Три окна над дверью вестибюля, застекленные малиновыми, темно-синими и прозрачными ромбами, придавали предметам особый мерцающий колорит, странную, зловещую красоту… Панели, перила, двери, мебель — все прекрасно отреставрировано и, по-видимому, заново отполировано. Джадж, очевидно, восстановил и привел в полный порядок весь зал. И однако общее впечатление оставалось сомнительным. Присутствовал какой-то диссонанс…

Маршел неуверенно осматривался.

— Чересчур модернизировано, вы не находите? На мой взгляд, похоже на музей.

— Вовсе нет, — возразила миссис Мур. — Это помещение для отдыха.

— Разумеется, но разве кому-нибудь придет в голову здесь отдыхать? Трудно представить, что здесь можно спокойно выкурить трубку или почитать газету. Я хочу сказать, почему бы по-честному не устроить тут выставку?

— С какой стати? Не совсем понимаю, чем вы, собственно, недовольны?

— Боже мой, тетя! Не будьте такой бестолковой, — вспылила Изабелла. — Он просто-напросто имеет в виду бросающуюся в глаза новизну. Когда речь идет о прошлых столетиях, ожидаешь каких-то примет времени — хотя бы пыли. Я полностью согласна с Маршелом. Ну, а обстановка просто ужасна.