Кольт полковника Резерфорда - Люциус Шепард

Борчард скрестил руки на груди и принял позу – ну вылитый Капитан Америка, только без традиционного злодееборческого костюма и шлема-маски.

– Я догадываюсь, вы обо мне кое-что слышали, – изрек он.

– Кто ж о вас не слыхал? Имя майора Рэя Борчарда не сходит с уст в тех краях, откуда я родом.

Судя по намеку на растерянность, затуманившему его лицо, майор не был уверен, стоит ли принимать это заявление всерьез.

– Я вам, похоже, не очень-то нравлюсь, мистер Гай. Это из-за моих убеждений?

– Ну, нет, я сплошь и рядом имею дело с людьми вашего сорта.

– Моего сорта? – Борчард хмыкнул. – И что это за сорт?

– Недоделанные герои. – Джимми спрятал в карман ключ от стенда. – Перезрелые бойскауты, что шляются по лесам с армией из двух дюжин обормотов и бредят мировым господством. Эта братия дает немалую часть моего оборота.

– Тогда в чем дело? Почему вы не уступите мне кольт?

Джимми не мог не отдать должное его самоконтролю. Ярость била из него, подобно фонтану пара из канализационной решетки, но голос оставался на удивление ровным.

– Это она просила не продавать его мне, – сказал Борчард. – Я угадал?

– Она?

Борчард воздел взор к рядам потолочных ламп, словно рассчитывая на подсказку свыше:

– Я начинаю думать, что вы просто болван, мистер Гай.

– Однако ж это не я готов заплатить шесть кусков за дрянную железку только потому, что ею раньше владел какой-то трёхнутый местечковый Робин Гуд.

Тяжелый вздох Борчарда долженствовал означать, что Джимми оказался, увы, неспособен правильно оценить могущество неких стоящих за майором сил и ту великую истину, которая была представлена здесь в его, майора, лице.

– Я вернусь завтра, – сказал он. – Надеюсь, к тому времени вы разберетесь с ценой.

– Не знаю, не знаю. Сейчас вы даете шесть тысяч, а там, глядишь, появятся другие предложения. Эта вещь может оказаться ценнее, чем я думал вначале.

– Завтра, – отрезал Борчард. – Мне нужен этот кольт.

– Я рад бы нынче ночью не видеть вас во сне, – сказал Джимми, – но этого, боюсь, не избежать.

Повествовательный настрой был потерян, и после ухода Борчарда он, чтобы хоть чем-то заняться, стал протирать стекла стендов. Жаль, что он не успел закончить беседу Сьюзен и Арнульфо еще до появления Борчарда. Диалоги не были его сильной стороной, но вот так – с ходу – могло что-нибудь получиться. В целом, если не считать кольта, денек выдался гаже некуда, особенно последние часы, после ссоры с Ритой.

Арнульфо. Он еле слышным шепотом произнес это имя. Не звучит. Лучше взять что-то попроще.

Мануэль. Карлос. Луис. Луис Карраскел. Выбор никак не давался. Быть может, подумал он, все-таки стоит сходить в буфет, попросив кого-нибудь присмотреть за столами. Еда могла привести его в норму, настроить на продолжение истории. Он как раз озирался по сторонам, выглядывая не занятых в данный момент коллег, когда перед столом вновь появились русские...

* * *

«Брэндивайнз» являл собой эрзац английской таверны, с вывески которой посетителям жизнерадостно салютовал пивной кружкой заметно окосевший Генрих Восьмой. Внутри зал был отделан деревянными панелями, официантки щеголяли в костюмах средневековых служанок, свечи в черных канделябрах посреди дубовых столов тщились рассеять интимный полумрак, а меню пестрело названиями типа «Старо-добрый плывун-чеддер» или «Мясо Кромвеля», пикантная прелесть которых едва ли могла быть по достоинству оценена здешней публикой. Заведение не из тех, в каких привыкла расслабляться Рита, но его хозяин был активистом Национальной стрелковой ассоциации и давал приличную скидку людям из оружейного бизнеса. Вот и сейчас добрая половина дельцов уже прикрыла свои лавочки и переместилась от выставочных стендов поближе к стойке бара. Несколько знакомых окликнули ее по имени и помахали руками, но никто не позвал к себе – она была этому только рада. Заняв столик рядом с дверями уборной, Рита перехватила пухлую блондинку, чьи высоко подтянутые сиськи так и норовили вырваться на свободу из форменной крестьянской блузы, и заказала пару двойных виски, кружку «Миллера» и порцию арахиса. Она еще ждала выпивку, когда на пороге мужской комнаты, застегивая на ходу брюки, нарисовался коренастый латино в майке с надписью: «Стволы и перья фирмы “Фрейтас”». Заметив ее, он расплылся в ухмылке:

– Привет, Рита! Как делишки?

– Отсос и отвал, Хорхе, – сказала она. – А у тебя?

Тот пожал плечами:

– Для пятничной раскачки терпимо. А вот завтра надо будет крутануться по полной.

Он явно ждал ее реакции. Рита сказала: «Да уж...» – и посмотрела сквозь собеседника, который справился, наконец, с ширинкой и отбыл, напоследок бросив: «Пока».

Первая порция виски привела ее в норму, после второй она почувствовала себя способной к общению и уже пожалела о том, что так быстро отшила Хорхе. Ей захотелось перекинуться с кем-нибудь парой слов насчет Джимми. «Только представь, – сказала бы она, – я сейчас явлюсь обратно на выставку, или в мотель, или куда еще, где он там завис, и что я увижу? – он сидит, как лунатик, пялясь на старый кольт и сочиняя одну из этих своих историй. Я не говорю, что эти истории дрянь, совсем нет. Если у него такая манера делать дела, ради бога, – против самих манер я ничего не имею. Я только хочу, чтоб для него дело было важнее фантазий». На это Хорхе ответил бы примерно так: «У Джимми, понятно, мозги слегка набекрень, ну и что с того? Грех тебе на него наезжать, Рита! Если на то пошло, парень способен зараз срубить бабки, какие хрен сделает кто-нибудь из нас. Таков ваш бизнес: то сидишь на коне, то по горло в говне. А если соскучилась по стабильности, делай, как я, – гони ширпотреб по две-три сотни за штуку...» Беседа в таком духе пошла бы ей на пользу. Следом закономерно возникла другая тема: тот самый кольт. Он и очередная история Джимми могли втянуть их в серьезную заваруху, ну так ведь это уже не впервой, и раньше они всегда выпутывались. Пока она держит ситуацию под контролем, все будет о'кей.

Официантка принесла еще пару двойных. Рита отхлебнула виски и стала раздумывать, стоит ли им ехать в Норт-Бенд или сделать паузу до Якимы. Все зависит от того, продаст ли Джимми «беретту».

– Мисс Уайтлоу?

Бледнолицый дылда с густыми усами, вежливо лыбясь, навис над ее столиком. Из-за его локтя выглядывал коротко стриженый юнец-альбинос с розовым херувимским ртом, будто бы противоестественно трансплантированным с картин старых итальянских мастеров на обезьянью во всех прочих отношениях физиономию. Дылда протянул ей ладонь.

– Отвянь. Только без рук, – сказала Рита. Он продолжал улыбаться.

– Примерно час назад я имел беседу с вашим компаньоном.

Ничего себе парочка. Вожак стаи и шакалистый скаут. В данный момент они ей даже глянулись, делая скидку на ее пристрастие ко всей этой расистской швали.