Обними меня крепче - Николь Майклз

Линдси сделала бы его самым лучшим мужчиной, но теперь уже слишком поздно об этом говорить.

– Ты права: я все испортил, один я во всем виноват, за что и ненавижу себя. Но я и так потерял слишком много времени – все годы, когда тебя не было в моей жизни, – поэтому вполне могу позволить себе потратить еще несколько минут, чтобы попытаться загладить вину.

В ее глазах мелькнуло удивление, но Дерек не сомневался, что она старательно сдерживает эмоции. Она никогда не была слабой, но теперь стала еще сильнее, и он с ненавистью к себе подумал, что сам сделал ее такой. Женщина должна черпать силу в поддержке и любви мужчины, а не в предательстве. Господи, он отдал бы все на свете, чтобы стать для нее опорой и поддержкой.

Дерек всмотрелся в ее глаза, стараясь разглядеть, какие эмоции она скрывает, но увидел только ненависть, поэтому прошептал:

– Спокойно ночи, Линдси.

Не удержавшись, он провел костяшками пальцев по ее щеке и зажмурился, наслаждаясь теплотой и мягкостью кожи, и прежде чем она почувствовала настоятельную потребность дать ему пощечину, развернулся на каблуках и вышел из кухни.

Шагая по коридору, Дерек ощущал лишь огромную, затмившую все остальные чувства ярость и больше всего на свете хотел сейчас швырнуть что-нибудь тяжелое в стену. Он был ужасно зол: на себя – за то, что когда-то отпустил ее; на нее – за то, что оказалась такой сильной и красивой. Конечно, ее нельзя за это винить, но он не возражал бы, прояви она слабость, которая дала бы ему шанс.

Дерек захлопнул за собой дверь и запер ее на замок и, шагая по двору к своему грузовичку, бормотал себе под нос проклятия.

Забравшись на водительское сиденье, он завел двигатель, включил передачу и развернул машину, собираясь выехать на шоссе, но передумал, остановился и несколько минут сидел в темноте, пытаясь успокоиться и выровнять дыхание.

А чего, собственно говоря, он ждал? Что она бросится ему в объятия? Это вряд ли. Возможно, следовало чем-то ее удивить или преподнести подарок на День святого Валентина?

Нет, конечно. Все это глупости. Завоевать прощение Линдси будет очень трудно, если вообще удастся, и винить за это ее нельзя: слишком много боли он причинил ей. В то время в его жизни царил полный бардак. Только в одном он не мог с ней согласиться: у него была причина поступить так, а не иначе, – его сын. Таннер был для Дерека всем. Ему просто надо убедить ее понять это.

Линдси въехала на подъездную дорожку к дому и с удивлением увидела во дворе несколько машин, среди которых выделялся знакомый черный пикап. Проклятье! Она специально назначила встречу пораньше, чтобы опять не столкнуться со своим заклятым врагом. Прошло три дня после того, как он испортил ее вечеринку, рассчитанную на одну персону, посвященную Дню святого Валентина, и Линдси очень надеялась, что до следующей пройдет месяца три, не меньше, но удача ей явно изменила.

Линдси припарковалась у грязного фургона, вышла из машины и сразу услышала звонкий женский смех. Вероятно, это Ванесса, журналистка, с которой она договорилась здесь встретиться, и разговаривает наверняка с Дереком. С кем же еще?

Она обошла фургон и сразу его увидела: лениво прислонившись к перилам крыльца, он с ухмылкой смотрел сверху вниз на маленькую блондинку, одетую в обтягивающие, словно вторая кожа, джинсы, высокие сапоги, короткую кожаную курточку и расшитую кепочку. Девушка была очаровательна, и Линдси захотелось сплюнуть от досады, особенно когда она осмотрела собственную одежду – черные легинсы, поношенные ковбойские ботинки и старый растянутый свитер.

Впрочем, какое все это имеет значение? Она явилась сюда не для того, чтобы флиртовать с Дереком, – в этом у нее не было сомнений. Даже разговаривать с ним она не собиралась. Собрав всю свою твердость в кулак, Линдси уверенно подошла к ним и улыбнулась девушке.

– Доброе утро. Вы, Ванесса?

– Совершенно верно, – весело отозвалась журналистка и пожала протянутую руку. – А вы, стало быть, мисс Моралес?

Линдси кивнула, стараясь не обращать внимания на пристальный взгляд Дерека. Она не станет его поощрять, даже не посмотрит в его сторону. Вот только жаль, что его взгляд, казалось, проникает внутрь ее тела, пронизывает до костей, – так было и раньше. Она всегда ощущала силу его взгляда как физическую нагрузку.

В колледже она часами сидела на занятиях, зная, что он фиксирует каждое ее движение. Тогда ей это нравилось, а уж если глаза их встречались и он посылал ей слабую улыбку… Когда они узнали друг друга ближе, его улыбки стали обещанием будущих поцелуев; позже несли с собой воспоминания о ночных объятиях, о том, как он касался ее тела, самых чувствительных местечек. Нередко один только взгляд Дерека заставлял ее изнемогать от желания.

– Дерек как раз рассказывал историю Анны и Майка: как они встретились, как она устроила здесь вечеринку для клиентки и влюбилась в это место. – Ванесса прижала руку к груди и грустно улыбнулась. – Так красиво и романтично.

Когда сказанное дошло до сознания, Линдси вскипела, и ей захотелось придушить наглеца. Ведь это она собиралась рассказать историю Анны и Майка, это была ее новость: ну, вернее, ее, Анны и Калли, – но уж точно не Дерека.

У Анны была еженедельная колонка в «Канзас-Сити-стар». В редакции спросили, сможет ли она обеспечить материал для большой статьи с продолжением в раздел «Дом и хобби» о переделке старого дома. Это была сущая находка для всех: блог, бизнес Анны, кондитерская Калли – все выиграют, – но больше всех Линдси, поскольку ее работа по декоративному оформлению как раз начиналась. У нее все получалось, но пока она еще никак не могла раскрутиться, и у нее даже не было возможности снимать квартиру одной, так что приходилось жить с соседкой. Линдси рассчитывала, что газета поможет ей, сделает рекламу ее бизнесу. Если этого не произойдет в самое ближайшее время, то придется активно заняться поисками другой работы.

Вымученно улыбнувшись, Линдси сказала:

– Как это мило с его стороны. История действительно замечательная. Полагаю, мне остается только показать вам дом.

Линдси направилась к крыльцу и услышала, как Ванесса предложила:

– Надеюсь, вы присоединитесь к нам, Дерек?

– Нет! – резко обернулась Линдси, не сразу сообразив, что, пожалуй, со стороны могла показаться грубой. – У него очень много работы, и будет лучше, если мы не станем ему мешать.

В первый раз за это утро Линдси взглянула на Дерека, и это оказалось самой большой ошибкой. Он буквально излучал тестостерон, который проникал даже сквозь одежду – от светло-серой тенниски, скрытой под толстой фланелевой рубашкой, до поношенных джинсов. Рукава рубашки были закатаны, открывая сильные руки, покрытые тонкими темными волосками. Наглец успел даже нацепить пояс для инструментов, на который она не могла смотреть. Это уже слишком.

Наткнувшись на взгляд Дерека, Линдси поняла: он заметил, что она за ним наблюдает. Его глаза выражали заинтересованность, губы чуть приоткрылись, словно он собирался сказать: «Вот я и поймал тебя».