Зажги мое сердце - Николь Майклз

– Значит, дядя Майк? Звучит ужасно сексуально. – Калли отошла от раковины и села за стол рядом с Анной. – Так что же ты сделала?

– Дала с собой угощение. – Анна испустила полный страданий стон. Она изогнулась, сунула руку под платье, расстегнула лифчик, бросила его на стул и с облегчением вздохнула. При этом Калли даже бровью не повела.

– Послушай, дорогая, ты накормила всех, кто к тебе сегодня пришел. А это было непросто, – произнесла Калли.

– Нет, я вручила ему одну из твоих красивых коробок с логотипом, в которую положила кексы и пирожные. Чтобы он забрал их с собой.

– Ух ты. Довольно недвусмысленно. Хотя начать кормить его с рук было бы куда прямолинейнее. Знаешь, как это выглядит со стороны? Дав ему угощение, ты как бы предложила: когда будешь есть его, думай обо мне. В общем, ты поступила дальновидно, поскольку мои сливочные пирожные чертовски хороши.

– Ну да! Господи, какая же я дура. Ведь он именно так и сказал.

– Правда? И как же именно?

При воспоминании о словах Майка лицо Анны вновь приняло страдальческое выражение.

– Он сказал: «Уверен, предложенные вами сладости действительно восхитительны».

Глаза Калли округлились, а рот открылся помимо ее воли.

– Ну и ну. Постой, а как он это сказал? «Уверен, предложенные вами сладости действительно восхитительны»? Или «Уверен, предложенные вами сладости действительно… восхитительны»? Разница еле заметна, но она все же есть.

– Черт, я не знаю. Кажется, он сделал паузу и…

– Его глаза подернулись поволокой? – Калли подалась вперед и попыталась изобразить на лице томление. К счастью, она еще не знала, чем все это закончилось. Потому что все пошло совсем не так.

– Наверное, мне показалось, будто между нами проскочила искра, но ты еще не знаешь самого ужасного. Я попросила его… пойти с нами в парк. – Анна раздраженно всплеснула руками. Ее идиотское поведение непростительно и в высшей степени постыдно. Она никогда ни о чем не просила мужчин. Разве что выписывать чеки, чтобы оплатить вечеринки своих детей. А еще Майк ответил ей отказом с выражением сожаления на чрезвычайно притягательном и немного неряшливом лице. Кто бы мог подумать, что трехдневная щетина может выглядеть столь сексуально? Более всего на свете Анне хотелось ощутить ее прикосновение к своей коже. Только этого никогда не будет.

– О, дорогая, о чем ты только думала? – скептический и исполненный жалости тон Калли стал последней каплей. – Парк? Совсем не сексуально.

Анна подалась вперед и истерично воскликнула:

– Да, парк! Я дура, знаю. Невероятно соблазнительный, мускулистый, молодой – даже слишком молодой – парень пришел на мою вечеринку, а я пригласила его в чертов парк… со мной и моей дочерью. Что, черт возьми, со мной такое, а?

Последнюю фразу Анна произнесла почти шепотом, поскольку не хотела, чтобы ее брань услышала Клэр. Она редко ругалась. Обычно после разговора с бывшим мужем или в каких-то чрезвычайных ситуациях. На этот раз ситуация действительно была чрезвычайной. Анна прикладывала все силы к тому, чтобы не вспоминать незваного гостя, его растрепанные волосы и тугие мускулы. А его джинсы сидели на бедрах так, словно он только что вылез из своей холостяцкой постели и небрежно натянул их на себя. Атлетически сложенный, с ясными голубыми глазами, он сводил Анну с ума. И с чего она решила, что он ответит согласием на ее возмутительное предложение?

– На самом деле он не так молод, как ты думаешь. Поскольку мы ведем с тобой сейчас этот разговор, осмелюсь предположить, что он отказался.

– Ну, конечно же он отказался, Кэл. Посмотри на меня! Я пухлощекая мамаша, которая его поправила, когда он неправильно назвал цвет. Нет, Мистер Самый Сексуальный Мужчина, Который Когда-либо Ступал На Порог Моего Дома, это цвет малины, а вовсе не розовый, и вот ваш взрослый напиток с соломинкой, будь она неладна. Кстати, что собой представляет свидание в песочнице? – Анна ужасно на себя злилась. Одного только взгляда на этого мужчину должно было хватить, чтобы понять: он никогда ею не заинтересуется. – Наверное, он подумал, что я самая нелепая из женщин. Ну почему, Калли, почему?

– Господи, Анна, не стоит так себя корить. Я горжусь твоим поступком. Это хороший опыт, который вовсе не должен лишать тебя уверенности в себе. В следующий раз… просто не упоминай про парк и не приглашай на свидание детей. Хорошо? – С этими словами Калли поднялась из-за стола и, схватив полотенце, принялась вытирать оставшуюся посуду.

– Спасибо за поддержку, но это было ужасно. Я никогда не приглашаю парней на свидания. И знаешь почему? Потому что я не встречаюсь с парнями. Я устраиваю вечеринки для детей младше восемнадцати лет, а посему мне приходится общаться лишь с женатыми мужчинами и стариками.

– Ну перестань, – со смехом произнесла Калли, и Анна бросила на нее сердитый взгляд. – Ты же знаешь, что я шучу. Послушай, сегодня суббота, а это значит, что у меня грандиозные планы на вечер. Но, думаю, «Аббатство Даунтон»[3] и бутылка муската подождут.

Калли взяла оставшуюся бутылку игристого вина, стаканы и кекс и поставила их на стол перед Анной.

– Выпей бокальчик, закуси вино кексом, а потом прими ванну с пеной, пока я гуляю в парке с Клэр. Восемь новых Барби привели ее в такой восторг, что ей просто необходимо немного успокоиться.

Анна вновь плюхнулась на стул.

– Я тебя люблю.

– И я тебя. А по пути домой мы заедем в «Томатиллос» и съедим что-нибудь ужасно вредное. Коль уж изменять «Аббатству», то на полную катушку. Хочешь и тебе привезу жареного цыпленка?

– С сыром и гуакамоле? – тихо уточнила Анна, почувствовав себя немного лучше.

– Именно. В твоем состоянии это как раз то, что нужно.

Анна слабо улыбнулась Калли, собиравшей пакеты с посудой и упаковочными коробками. Она являлась владелицей «Лакомств Калли» – кондитерской, располагавшейся на главной улице Престона рядом с модными бутиками, ресторанами и антикварными магазинами. Наряду с этим она принимала активное участие в ведении блога «Мой маленький идеальный мир». ММИМ – так именовали себя три подруги. Анна создала этот блог четыре года назад, повинуясь сиюминутному порыву, после того, как организовала вечеринку мечты в честь второго дня рождения Клэр.

К тому времени ее брак начал потихоньку разваливаться, и вместо того, чтобы тратить нервы и силы на решение этой проблемы, Анна сосредоточила внимание на том, что могла контролировать. Никому не обязательно было знать, что они со Скоттом несчастны, тем более что ей было вполне под силу создать видимость полного благополучия. Анна надеялась, что создаваемая ею идеальная виртуальная жизнь станет реальностью. Она выросла в семье, где все любили и были любимы. Поэтому она мечтала лишь о том, чтобы ее дочь была окружена такой же любовью, несмотря на постоянные размолвки между родителями. К этому относились и великолепные праздники, посвященные дням рождения. Они запоминались на всю жизнь и заставляли Клэр чувствовать себя принцессой.