Антидот к паранойе - Максим Волосатый

– Ага, – развеселился Донкат. – Приносят каждый день в копытах и передают погрузчикам. А те сразу на орбиту.

– Ну, до погрузчиков там еще как до соседнего про-слоя, – не согласился Декстер. – Коров еще подоить надо.

– Чего с ними сделать? – удивился Степа. В орбитальном лексиконе «доить» означало начать получать энергоснабжение с только что запущенного источника.

– Та-ак – Декстер снял колпак и взлохматил смоляную шевелюру и без того пребывающую в художественном беспорядке. – Начинаю лекцию о базовом устройстве мира. Первое: молоко дают коровы, которые живут на поверхности. И чтобы получить это молоко, его надо выдоить из коров, этим занимаются специальные люди и для этого у них есть специальные приборы. О, – вдруг запнулся он. – А ты, часом, не про то молоко говоришь, которое на станциях замкнутого цикла пьют?

– А есть еще какое-то? – удивился Донкат.

Сакс закатил глаза.

– Э-э, это не совсем молоко, – пояснил сакс. – Можно сказать, что это вообще не молоко. Это набор химических соединений, по структуре и питательным свойствам очень близкий к молоку. Но не молоко.

– А написано «молоко», – не поверил Степа.

– На орбитальных контейнерах знаешь, что иногда написано разными хулиганами? – состроил рожу Декстер. – А на самом деле там руду возят.

Он оглянулся на плиту.

– Короче, поверь: молоко живое и молоко, производимое на орбите – два разных продукта. И сыр, я имею в виду настоящий сыр (который, кстати, подается и в нашем баре), можно делать только из живого молока. Чем я и занимаюсь. Но для него нужна закваска.

– Это она воняет, – догадался Степа.

– Ну, наверное, – пожал плечами Шойс. – Только я не стал бы уж совсем говорить, что «воняет». Ну, есть небольшой запах от скисшего молока и сычуга.

Донкат даже не стал отвлекаться на новое слово. И без него было достаточно.

– Небольшой запах? – удивился он. – Я бы сказал, что ты там пару-тройку врагов на части разделал и под кроватью забыл. Недели две назад.

– А-а, ты про это, – догадался Декстер. – Не, это не сыр. Это гарум .

– А это еще что? – вздохнул Донкат. – Опять взрыв желудка?

– Да ты понимаешь, – принялся объяснять Декстер. – Я рассудил, что, не освоив кулинарию наших корней… Ну, того, к чему люди, как вид генетически предрасположены, никогда настоящим поваром не станешь…

– А ты хочешь стать настоящим поваром? – прищурился Степа, но Шойс проигнорировал вопрос.

– Поэтому начать я решил с кухни Древнего Рима, слышал о таком?

– Слышал, – Степа решил не вдаваться в детали.

– Умница, – умилился Декстер. – Но у них в кулинарии как-то совсем все просто, и я решил взять только соус.

Донкат пожевал губами, вспоминая недавний пожар.

– Ты вообще, я смотрю, специалист по соусам.

– Так они любое блюдо шедевром сделают, – пожал плечами сакс. – В общем, это соус на основе рыбы.

– Тухлой, – уточнил Степа, демонстративно вертя носом.

– Засоленной, – поправил его Декстер. – И оставленной выдерживаться на пару месяцев.

– Что? – возопил Донкат. – Так ты собираешься всю эту бодягу длить пару месяцев?

– Кхм, – откашлялся в кулак Декстер. – Вообще-то, я планировал готовить несколько дольше. Мне это просто нравится. А что до сроков приготовления, то некоторые блюда выдерживаются и подольше. Например, один из сыров так вообще не раньше чем через полтора года готов будет. Я просто хочу доказать, что на орбите тоже можно…

– Стоп, – Степа выставил вперед руки. – Дальше не продолжай. Потому что если ты сейчас скажешь, что вместо управления баром, доведения до конца всех наших задумок, вечеринок, праздников, да и просто ведения нормального образа жизни ты собираешься сидеть тут, чистить овощи и варить свои зелья, отравляя орбитальное пространство, то я прямо сейчас звоню Эльвире Семеновне Ассендорф, помнишь еще такую? Она еще по совместительству твоя невеста…

Сакс скривился, показывая смешную шутку. Степа удовлетворенно кивнул.

– … и говорю, что ближайшие полтора года она будет жить в доме, пропахшем тухлой рыбой. Она, соответственно, берет под мышку уже мою невесту, Селену Дмитриевну Коваль, пару плазменников, и вот тогда, Шойс, мы еще посмотрим, что ты каждое утро будешь есть на завтрак. Я так думаю, что кашу из автомата. И это еще в лучшем случае.

– Не переживай, – ухмыльнулся Декстер. – Гарум я только вчера сделал и сегодня же вниз оправлю, потому что его на солнце надо выдерживать…

Донкат с трудом подавил рвотный позыв, представив себе результат этого «производства». И тут же вскинул брови. О! Точно!

– А кстати, Шойс, а ты время видел?

Сакс повернулся к витрансу, в углу которого светились цифры орбитального времени, синхронизированные с временным поясом поверхности Изюбра, над которым висел поселок, и замер.

– Ой. Не рассчитал.

– Вот и я так подумал, – сокрушенно покачал головой Степа. – Они тут будут через минут двадцать. Ты не забыл, что пригласил нас всех на экскурсию и обещал нечто неординарное?

Он подозрительно посмотрел на Декстера.

– Только не говори, что это будет экскурсия на молочную ферму или рыбное хозяйство.

– Ну-у, – протянул Декстер, – не совсем, чтобы на ферму…

– Вешайся, – посоветовал Степа. – Прямо сейчас. Тогда я еще как-то смогу объяснить, почему в доме пахнет тухлятиной. Во всех остальных случаях твой сыр будут доедать уже другие. Селена с Элечкой настроены на романтический вечер, и одеты будут соответственно.

Сакс сглотнул и обвел глазами захламленную кухню.

– Поможешь убраться?

Дом напоминал разворошенный муравейник. Кто-то нес какие-то тюки, кто-то гремел на кухне посудой, кто-то носился с горой подушек, не зная, куда бы ее пристроить. Это бы все очень напоминало обычный переезд, если бы не страх на лицах людей, если бы не суетливость движений, не прикрикивающие мужчины то и дело поглядывающие на часы и не Евлампий Егорович Турухтанов, уже почти восьмой час сидящий перед включенным ком-центром, отдающий приказания, распоряжения, команды, наставления…

– Евлампий Егорович, – в комнату заглянул запыхавшийся Пафнутий. – «Полевики» привезли. Вам сюда доставить?

– Да, Пафнутий, – задумчиво кивнул Турухтанов.

Пафнутий не успел выйти, как дверь вновь открылась, и в комнату вошел, сверкая новеньким покрытием «Полевика», молодой мужчина, катящий за собой на мягкой платформе прямоугольный транспортный короб.

– Евлампий Егорович.

– Здравствуй, Матвей, – Турухтанов оторвался, наконец, от ком-центра. – И рад тебя видеть, и … даже не знаю что.