Судьба - Вероника Рот

– Я хотел, чтобы он исправил то, что натворил, чтобы вернул прежнего Айджу…

Казалось, все его тело пронзила жгучая боль. Ризек – мой… был моим братом, но страдала не я, а Акос. Он мужественно боролся, старательно продумывая способы вызволить брата из плена, но каждый раз на его пути вставали люди, наделенные большей властью. В конце концов Акосу удалось отобрать Айджу у шотетов, но не спасти его. Все планы, борьба, попытки были… напрасны.

Чтобы не упасть, Акос оперся о ближайшую переборку, прикрыл веки и подавил стон отчаяния. Наконец я пришла в себя.

– Иди наверх, – скомандовала я Исэй. – И уведи с собой Сизи.

Сперва мне показалось, что канцлер собиралась возразить, но передумала. Она швырнула прямо себе под ноги орудие убийства – обычный кухонный нож – и подошла к Сизи.

– Тека, – продолжила я. – Будь добра, отведи Акоса наверх.

– А ты… – начала Тека, но тут же умолкла. – Хорошо.

Исэй с Сизи и Тека с Акосом оставили меня. Здесь. Одну. С бездыханным телом брата. Тиран скончался рядом со шваброй и средством для дезинфекции. «Как символично», – подумала я и подавила смешок. Точнее, попыталась. Но не смогла. В секунды, когда мои ноги подкашивались от смеха, я запускала пальцы в волосы – с той стороны, где была вживлена дермоамальгама, дабы напомнить себе, как Ризек резал меня ради увеселения толпы, как вселял в меня свои воспоминания, будто я была заводом по переработке боли. Все мое тело покрывали шрамы, которые нанес Ризек Ноавек.

Теперь я свободна от него.

Успокоившись, я принялась убираться за Исэй Бенезит. Тело Ризека не внушало мне страха, так же как кровь. Я поволокла его за ноги в коридор. От усилий по моей шее заструился пот. Мертвым Ризек был увесист, полагаю, как и при жизни. И это при его-то тощем телосложении. Когда подошла предсказательница Сифа, мать Акоса, я не промолвила ни слова – лишь наблюдала за тем, как она подкладывала парусину под тело Ризека, чтобы его укрыть. Сифа нашла на складе нитку с иголкой и помогла мне соорудить самодельный похоронный чехол.

Если шотетские похороны проводились на суше, они включали в себя обряд сожжения, как и в большинстве культур нашей разношерстной Солнечной системы. Но особой честью считалось погибнуть в космосе во время Побывки. Мы укутывали тела полностью, оставляя голову, чтобы родные имели возможность проститься с близким человеком. Когда Сифа сдвинула ткань с лица Ризека, я поняла, что она изучала наши обычаи.

– Я видела так много вариантов развития событий, – наконец заговорила Сифа, вытирая пот со лба. – Не думала, что все сложится именно так. Я бы предупредила тебя.

– Нет, не предупредили бы. – Я пожала плечами. – Вы вмешиваетесь, только когда преследуете личные цели. Мои проблемы вас не трогают.

– Кайра…

– Мне плевать. Я ненавидела его. Просто… не нужно изображать, будто вам есть до меня дело.

– Я не лукавлю, – ответила Сифа.

У нее определенно было что-то общее с Акосом. Мимика и жесты – да, здесь я узнавала его. Подвижные брови, быстрые и ловкие движения рук. Но черты лица, смуглая кожа, невысокий рост – это было совсем не похоже на Акоса.

Я не знала, как проверить, насколько она была честна, поэтому размышлять об этом не стала.

– Поможете закинуть его в мусороотвод?

Я взялась за тяжелую сторону – с головой и плечами, а Сифа подняла ноги. Нам повезло, что до желоба было всего несколько метров – еще одно приятное совпадение. Мы преодолевали расстояние поэтапно, делая по два-три шага за подход. Голова Ризека качнулась. Его глаза раскрылись, но взгляд был безжизненным, и я ничего не могла изменить. Я поместила тело брата в мусорную трубу и нажала на кнопку, чтобы отворить первые створки, располагавшиеся на уровне моего пояса. К счастью, Ризек был достаточно худ, иначе его плечи бы не влезли. Мы с Сифой вместе вытолкнули труп в небольшой желоб. Пришлось согнуть ноги Ризека, чтобы они не помешали закрытию внутренних створок. Я снова нажала на кнопку, и поддон двинулся вперед по желобу, намереваясь запустить тело моего брата в космическое пространство.

– Я знаю молитву. Могу прочитать, если пожелаешь, – предложила Сифа.

Я покачала головой.

– Эту молитву читали на похоронах моей матери… Нет, не нужно.

– Тогда давай признаем, что такова была его судьба. Пасть от руки Бенезита. Зато ему больше не нужно бояться этого.

Это прозвучало довольно любезно.

– Привести бы себя в порядок!

Кровь на моих ладонях уже свернулась, отчего они начинали зудеть.

– Пока ты не ушла, – произнесла Сифа, – хочу предупредить тебя. Ризек не был единственным, кого канцлер обвиняет в смерти сестры. Она лишь начала с него, чтобы отложить более важную часть возмездия на потом. На этом она не остановится. Я знаю Исэй достаточно хорошо. Она не милосердна.

Я уставилась на предсказательницу, поскольку до меня не сразу дошел смысл ее слов. Она говорила об Айдже, по-прежнему заточенном в соседнем складском помещении. И не только о нем, но и о всех нас, виновных, по мнению Исэй, в смерти Ори.

– Есть спасательная капсула. Можем высадить ее, а кто-нибудь из Ассамблеи подберет, – предложила Сифа.

– Пускай Акос опоит ее. Сейчас я не в лучшей форме и не готова к борьбе.

АКОС

Акос пробирался сквозь кухонную утварь, разбросанную по полу камбуза. Вода уже закипала. Осталось лишь вылить в напиток успокоительное из пузырька, стоявшего наготове, и насыпать в сито несколько стеблей сушеной травы. Корабль дернулся, и Акос наступил на вилку, расплющивая пяткой ее зубчики.

Он ненавидел свою глупую голову, внушавшую ему идиотские мысли, будто для Айджи еще не все кончено. Галактика полна людей с разнообразными способностями. Кто-то должен знать, как помочь его брату.

По правде говоря, Акос устал жить надеждой. Он цеплялся за нее с того самого момента, как угодил в лапы шотетов, и теперь был готов сдаться и довериться судьбе. Смерть, Ноавеки, шотеты – он ко всему был готов.

Но он обещал отцу вернуть Айджу домой.

Может, просто лететь в пустоте космоса было лучшим сценарием для Акоса? Может, этого вполне достаточно, но…

– Заткнись, тряпка! – рявкнул сам на себя Акос, вынул траву из камбузного шкафчика и набил ею ситечко.

Это были не ледоцветы, но Акос успел хорошо изучить шотетские растения, чтобы собрать простую успокоительную смесь. Для этого не требовалось особых навыков. Несколькими легкими движениями он добавил пару кореньев гарока к истертым в порошок панцирям фензу и сдобрил сверху цветочным нектаром для вкуса. Акос не знал названий растений, из которых этот нектар был изготовлен, потому еще со времен службы в армии прозвал крохотные нежные цветочки «сорноцветами», но так и не удосужился узнать, как они звались на самом деле. Они были сладкими. Похоже, что это было единственным их полезным свойством.