Ловцы небесных алмазов - Ольга Вешнева

Темно-серый айри, подарок родителей, я нашла по их запаху. Матовый, неприметный, без красивого зеркального отлива, присущего новым моделям, он стоял в углу крыши. Дверца не открылась, когда я приложила к ней ладонь, и отталкивающе запищала, мигая красной светящейся полоской. Айри напомнил, что в первый день жизни управлять им нельзя. Не впустил меня.

А мне хотелось всего лишь немного в нем посидеть, чувствуя запахи родителей, пока они не выветрились через систему вентиляции, или пока их не заглушил впрыск вещества, стирающего следы прежних владельцев.

Я понимала, что утром почую в кабине айри только химическую примесь.

Вышла на край крыши, и вновь получила звуковое и визуальное предупреждение - передо мной блеснул полупрозрачный силовой барьер и раздался писк.

Да, я знала, что с крыши можно упасть и разбиться насмерть. Я ступала осторожно, уверенно держала равновесие, намного лучше, чем сразу после выхода из инкубатора.

Мир, в котором я обрела жизнь, защищал меня от опасностей. Это было приятно. Нелианское государство заботится о гражданах, выпущенных на свет Мелмены. Я боялась представить, что ждет свежих, которых признают не соответствующими стандарту расы и отправляют на выбраковку. Знала, что их уничтожают в молекулярном расщепителе.

Я жива. Мир вокруг прекрасен, и в нем так много неизведанного! Каждый новый миг приносит удивительное открытие!

Пролетел нарядный жук с блестящими зелеными крыльями. Как у него хватило сил добраться так высоко, и что жук ищет? Растения сохранились в нелианском океане, они и дают жизнь насекомым.

Жук улетел к морскому побережью, а я стояла, не ступая на самый край крыши, пока Мелмена не скрылась в океане. Звезда, а не забытая богиня.

Тесные жилые ячейки одинаковы для всех жителей Нелии. Мое тихое энергоизолированное логово ничем не отличалось от соседних. Квадратное, с большим окном, пространство для сна, холодильная камера и помывочная-уборная. Ничего интересного, кроме нового коммуникатора и куска вилорьего мяса в вакуумной упаковке.

Мои глаза слипались, зрение плохо фокусировалось на изображениях и надписях на ярком экране. Легче было смотреть в окно на летящие по воздушной трассе айри, чем на коммуникатор в руках. Я положила устройство на пол рядом с ковриком для сна.

Разрезала когтями упаковку с едой. Обнюхала влажный кусок мяса и поняла, что не хочу есть. Ничего не хочу. Не испытываю потребностей, кроме... Смотреть в окно? Но там стемнело и не происходило ничего интересного. Поток летящих мимо айри стал реже и тоньше.

Свежий организм продолжает расти и развиваться, потому нуждается в обильном питании. Вспомнив частичку обучающей информации, я попыталась представить рядом с собой живого вилора. Лохматого темно-синего зверя с длинной мощной шеей. Мысленно измерила, что вилор в два раза выше меня, даже когда стоит на четырех невысоких толстых лапах. Прикинула его длину от широкой груди до кончика пушистого хвоста и поняла, что в жилую ячейку зверь не войдет. Переместила себя в густой лес и вообразила, что сама победила вилора. Наверное, это была нелегкая задача. Но я справилась.

Получила заслуженную награду в виде вкусной добычи, которая придаст мне сил и поможет быстрее вырасти, стать полноценной женской особью, сильной и умной, вместо заторможенной уязвимой свежей.

Дикие лесные мечты помогли мне пробудить аппетит и справиться с едой. Вилору повезло меньше, чем мне. Его вырастили в инкубаторе на убой, а не для выпуска в жизнь.

Странное неуютное чувство. Внутри меня находилась часть другого существа.

Мне захотелось пить. Нормальный признак жизни. Я пришла в помывочную и попила воды из включенного искусственного ручейка. Влезть в моечную кабину и намочить кожу? При этой мысли пробрала легкая дрожь. С меня хватило инкубаторской чистки от вспомогательного раствора.

Подвинув спальный коврик ближе к окну, я сняла комбинезон и сапожки. Ученые советовали освобождаться от одежды на время сна. Сначала я легла на спину, потом стало немного холодно и свернулась на боку. Не удалось отрегулировать температуру тела, она не повышалась вопреки мысленным приказам. Пришлось сползти на край спального коврика и укрыться его свободной частью. Стало тепло и уютно, как под звериной шкурой. Согревшись, я уснула в приятных мечтах о первом рабочем дне.

Петр

В колхоз “Заря коммунизма” вела ну очень веселая, мокрая после ночного ливня дорога, сплошь состоящая из колдобин и ям. Веселая потому что, как в детстве на маминых коленках, я каждое мгновение “В ямку-бух”, отчего вместо наплыва грусти хотелось улыбаться. Могло выйти совсем не смешно, если бы временно конфискованная мной у отца “для форса” красная “Победа” застряла в яме, или у нее отвалилось бы колесо.

К счастью, до пункта назначения удалось доехать без происшествий. Не пришлось обращаться к местным трактористам с просьбой вытащить автомобиль из дорожного болота. Чуяло сердце, что немытые, небритые и малограмотные, одним словом -неотесанные чурбаны, не обрадуются нежданному столичному гостю. Чуйка не подвела. Хоть и оказались трактористы мытыми и бритыми, но, несмотря на чистоту, были их лица угрюмыми, недобрыми с виду.

Бабья бригада от молодок до старух выстроилась рядком возле крыльца замызганного по нижние подоконники грязью здания сельсовета.

Между бабами расположились в лужах свиньи. Повсюду сновали поросята, куры, гуси, индюшки.

Картина живописная, художник сразу бы взялся за полотно.

Я не испытывал ни малейшего желания выходить из сухой машины во все это великолепие, макать начищенные до блеска гуталином новенькие ботинки в навоз. Потому нарочито долго копошился в машине. Заглушил мотор, полез за багажом на заднем кресле. Как будто смутившая меня сельская неприглядность могла рассосаться за пару минут.

В щелки приоткрытых окошек я слышал, о чем толкуют бабы.

- Смотрите, девчата, - подбоченилась необъятная матрона с пустым ведром. - Видать, к нам пожаловал большой начальник.

- Агась! - кивнула сухонькая горбатенькая старушонка.

- Большой и пузатый, - усмехнулась, показав кривые зубы, конопатая каланча.

- Уж точно. Ты права, Любаня, - поддакнула та первая, с ведром. - Чем прочнее власть у начальничка, тем ширше брюхо.

Набравшись мужества, я решился выйти из автомобиля. Показаться неуважаемой публике в нарядном коричневом костюме и под тон ему рубашке в мелкую белую крапинку.

- Подишь ты! Не начальник, да и пузо не наел покамест, - ахнула конопатая.

- Не беда. Пузо еще впереди, - рассмеялась толстуха с ведром. - А все одно - городской лодырь.

- Здравствуйте, товарищи колхозницы!

Я пригладил зачесанную по-деревенски набок челку. Старался не ударить в грязь лицом, как поклялся отцу. Хотя до той грязи было так недалеко... Стоит чуть поскользнуться, и окажешься в луже под боком у жирной пятнистой хрюни.