Тайна распятия - Сергей Владич

К монастырю Святого Георгия, основанному египетским монахом по имени Иоанн не то в IV, не то в V веке от Рождества Христова и расположенному на узком уступе совершенно отвесной скалы, ведет ныне старая дорога из Иерусалима в Иерихон. Дорога эта ответвляется от недавно построенного шоссе неподалеку от места, которое местные жители называют Бет Джабер аль-Фукани, петляет какое-то время по пустыне, затем спускается в глубокое ущелье и, наконец, упирается в двойные ворота, где всегда дежурит привратник. Между воротами расположен дворик и гостевой дом, где посетители и паломники обычно ожидают приема, и в былые времена женщины дальше вторых ворот не допускались. Теперь это правило отменено.

Анна Николаевна даже не подозревала, что ее приезд доставит хозяевам столько хлопот. И не то чтобы появление женщины в монастыре Святого Георгия было явлением невиданным или вызывало среди послушников какой-то особенный ажиотаж. Однако простой вопрос, разрешить ли ей остановиться на территории монастыря или поселить в гостевом домике за воротами обители, стал предметом серьезного обсуждения среди братии. Монастырский устав строг, а те, кто жаждет духовного уединения, обычно плохо воспринимают, когда в их размеренную жизнь вмешиваются представители суетного и полного грехов внешнего мира.

По прибытии на место Шувалова узнала, что в монастыре уже работают несколько ученых из разных стран, приехавших, как и она, для исследования местной библиотеки, которая была во многих отношениях уникальной. В научном мире о ее существовании стало известно лишь несколько лет тому назад, когда в одном из древних монастырских строений решили наконец сделать ремонт. Разобрав одну из внутренних стен здания, монахи наткнулись на довольно просторное помещение, заполненное разнообразными рукописями, свитками и манускриптами, возраст которых часто невозможно было установить. Как только новость просочилась за стены обители, она вызвала огромный интерес в научном мире. Несколько ведущих западных университетов тут же выделили средства, организовали экспедиции и теперь по доброй воле монастырской братии делили между собой как хранящиеся в библиотеке рукописи, так и гостевой домик. Шувалова, не имея статуса «университетской экспедиции», отправилась туда же: после долгих размышлений игумен монастыря иеромонах Антоний все-таки не разрешил женщине ночевать под крышей мужской обители. Поскольку Анна Николаевна была не только красивой — ладно сложенной, зеленоглазой, с густой копной вьющихся каштановых волос, — но и умной женщиной, она ничуть не обиделась. Она была даже рада такому развитию событий, ведь общение с коллегами, особенно по вечерам, стало для нее не только удовольствием, но и дополнительным источником ценной информации. Например, именно от них Анна узнала, что разбросанные по скалам вокруг монастыря пещеры и кельи, в том числе приютившиеся над обрывом подобно ласточкиным гнездам, в свое время были обитаемы отшельниками — христианами из Палестины, Египта и Сирии, искавшими истинного уединения. Одна из таких келий была особо почитаема, поскольку в ней, как гласила легенда, три года жил сам пророк Илия в точном соответствии с повелением Господним из библейской Книги Царств: «И было к нему слово Господне: пойди отсюда, и обратись на восток, и скройся у потока Харафа, что против Иордана…» По вполне понятным причинам монахи не особенно любили распространяться на этот счет, а попасть в ту келью можно было только с помощью специальной лестницы, да и то при условии наличия определенного опыта в скалолазании. Впрочем, вход туда для посетителей монастыря все равно был заказан.

* * *

— Я надеюсь, вы согласитесь со мной, уважаемые коллеги, что в истории христианства именно эпоха римского императора Константина Великого, который правил в IV веке нашей эры, стала настоящим переломным моментом как с точки зрения концептуального наполнения новой мировой религии, так и формирования организационной структуры Церкви. Именно при нем произошло окончательное оформление христианских обрядов и традиций. Даже Библию стали называть Библией именно в IV веке!

Как стало известно в результате многочисленных археологических раскопок, до времен Константина христианское богослужение было весьма простым действом. Поначалу последователи новой веры собирались в обычных частных домах. Затем, в период гонений, они стали встречаться в уединенных и отдаленных местах, таких, как римские катакомбы. Лишь к III веку появились помещения, специально предназначенные для проведения богослужений. Самую старинную церковь, относящуюся примерно к 250 году, археологи нашли в Сирии, среди развалин древнего города Дура-Европос. Она представляла собой небольшую комнату, украшенную очень простыми фресками. — Так начал свой рассказ в один из вечеров греческий профессор Никифор Ламбродиадис, когда все желающие пообщаться собрались в весьма романтичной обстановке — на свежем воздухе, за воротами монастыря у костра, ведь ночи-то в пустыне холодные. — Кстати, весьма любопытно, что в этом же городе нашли и синагогу, и храм солнечного божества Митры, а также развалины храмов иных разнообразных языческих божеств. Как оказалось, все они мирно сосуществовали в те годы.

Но вернемся к Константину. Именно после того как он начал покровительствовать христианам, на их богослужениях появился отпечаток имперского величия. Фимиам, использовавшийся ранее в иудейском Храме в качестве символической жертвы Богу, а позже, в римской традиции, как знак воздания почестей уже земному божеству — императору, начали применять и в христианских церквях. Священники, совершавшие до того времени богослужения в обычной одежде, теперь стали облачаться в роскошные одеяния, часто расшитые золотом. Со временем некоторые обрядовые действия, которые обычно предназначались только для императора, стали частью христианского обряда. Так, вошло в обычай начинать службу с шествия, появились хоры, в значительной мере — для песенного сопровождения этих шествий. Но и это еще не все. Уже во II веке появился обычай отмечать дни смерти мучеников за веру, верующие стали собираться у мест их погребений, затем во многих таких местах были построены церкви. В конце концов многие общины пришли к выводу, что богослужение имеет особенную ценность, если оно проводится в одном из тех святых мест, где есть останки мучеников-христиан. В результате начали выкапывать тела страдальцев и помещать их — или отдельные части их тел — под алтарями многих строившихся церквей. При этом некоторые утверждали, что получили откровение от неизвестных или забытых мучеников. Кое-кто заявлял даже, что его посетило видение, показавшее, где погребен тот или иной страдалец, и со временем в общинах распространилось убеждение, что останки святых и реликвии новозаветных времен обладают чудодейственной силой. Надо сказать, что особый вклад в развитие таких настроений внесла царица Елена, мать Константина, которая, как гласит предание, в ходе паломничества на Святую землю нашла множество связанных с Иисусом Христом реликвий, разошедшихся затем по всей империи.

Однако вот что любопытно: поначалу ко всему этому многие руководители Церкви относились весьма неодобрительно и пытались предотвратить развитие в христианских общинах суеверных представлений, которые попахивали язычеством и идолопоклонством. Особенно это касалось мощей мучеников и приобщенных к лику святых. Но что они могли поделать с паствой, если сам император поощрял этот культ и даже лично приказал разыскать места захоронений первого апостола Христа — Андрея, евангелиста Луки и других? Впоследствии их мощи или то, что стали называть их мощами, были найдены, доставлены в Константинополь и захоронены сначала в церкви Святых Апостолов, а затем перенесены в собор Святой Софии. Так что христианство, которое мы знаем сегодня, в огромной степени является плодом усилий Константина Великого и его матери, царицы Елены.