Рожден быть опасным - Дмитрий Самохин

Слабы доходяги.

Я ворвался на восьмую платформу паркинга, как «Боинг» в здание Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке. Двести лет назад это событие потрясло мир. Исламские террористы уничтожили два небоскреба в самый разгар рабочего дня вместе с людьми. Как странно, что до сих пор основной угрозой, — если не считать меня, мировому порядку, сложившемуся после объединения всей Земли под единое управление, являются исламисты. Вовсе не коммунисты, фашисты или Чужие, как казалось многим. А исламисты. Недаром именно эту религию объявили на планете Земля вне закона, позволив всем ее приверженцам переселиться на одну из колонизированных планет класса «земля», где они и строят Царство Аллаха. Но от единого течения ислама откололся мощный кусок, оставшийся на Земле и ушедший в подполье. Приверженцы радикального течения «первоземелья» поставили себе целью вернуть Землю для Аллаха и очистить ее от неверных.

Вы не удивляйтесь, что я развел пургу об исламистах. Это неспроста. Единственный, кто мог мне помочь с документами, — ведь я начал новую жизнь, был Мухаммед Абу Иль Али, исламский подпольщик, в официальных документах числящийся как сторонник армяно-григорианской церкви.

Моя дорога лежала к нему.

Добравшись до «Ниссана», я скользнул в салон. Машина при моем приближении произвела опознание и убедилась, что прибыл ее хозяин. Автомобиль оживал. Заработал квазиживой компьютер, прогоняя предстартовую программу тестов всех систем машины. Включился мотор. В руки мне нырнул руль управления. Над головой повисла оптимальная навигационная схема. На лобовом стекле проявилась сетка прицеливания, а из руля выступила кнопка со значком «огонь». Автоматическое оружие, встроенное в борта машины Мухаммедом Абу Иль Али, было готово к использованию, только вот применять его я не намеревался.

На восьмой платформе показались секьюрити. Восемь человек, одетых в одинаковую черную форму класса «камень». Они рассыпались по платформе. Стали красться между машин в поисках проникшего чужака. Им было точно известно, что я еще здесь, поскольку камеры показали, как я исчез между рядами «Мерседесов», принадлежащих туристам из Германии. Они жили в гостинице «Москва» уже восемь дней.

Я приказал бортовому компьютеру «Ниссана» загерметизировать салон, и включить броню. По автомобилю пробежал сиреневый всполох, и система заработала. Теперь я был неуязвим.

Взревел двигатель, привлекая внимание охранников. Автомобиль вылетел из своего укрытия. Я направил его к въезду на спираль подъема. Осталось только подняться по ровной шоссейной дороге на восемь этажей наверх и оказаться в городе. Никто не сможет меня задержать.

Охранники бросились автомобилю наперерез. Защелкали выстрелы. Пули рикошетировали от корпуса «Ниссана», не оставляя на нем даже царапин. Я засмеялся. Все, что творилось вокруг моего автомобиля, и впрямь выглядело комично. Секьюрити не знали, что им предпринять. Они растерялись. Ситуация-то складывалась совсем нештатная. А чего я им, собственно говоря, сделал? Пришел за своим авто. Ну, разыграл маленький спектакль, но не поднимать же из-за этого такую бучу. Вот и опешили, ребятки. Палили из всего оружия, стесняясь за необоснованное применение.

Я вырулил на спираль подъема и закружился в восхождении к свободе.

Неожиданное случается в жизни чаще, чем ожидаемое.

Плавт

Два часа я петлял по городу, избавляясь от возможного хвоста, да и просто развлекался, чувствуя себя живым. Рана на руке почти заросла. По крайней мере, меня она больше не беспокоила. На одной из тихих, узеньких улочек, где в три часа ночи гуляли лишь коты да грабители, я притормозил у тротуара и перебрался через сиденья в комнатку, оборудованную в микроавтобусе. Там я переоделся. Засунул в карман плаща кредитные карточки, бумажник, в котором было двести кредиток налом, и «Стрелу» — компактный пистолет, который не улавливался ни одним детектором.

Теперь можно было навестить Мухаммеда. Он проживал в районе Сохо, названного так в честь одного из элитных районов Лондона. Но в отличие от лондонского Сохо, Сохо, который находился в городе Айоло, земля Северная Америка, штат Висконсин, представлял из себя территорию трущоб, куда ни один полицейский не заглядывал, предоставляя жителям возможность самим решать свои проблемы.

Мухаммед Абу Иль Али был африканцем, но долгое время жил в России, поэтому и разрешил называть себя просто — Муха. Он встретил меня полуодетый и раздраженный, однако открыл двери гаража и позволил загнать мое авто внутрь.

Домик его плохо гармонировал, как и все строения Сохо, с другими зданиями города. Двухэтажная халупа, внешне выглядевшая разваливающейся, изнутри казалась настоящей крепостью, — чтобы взять ее обитателей живыми, нужно было сильно попотеть.

Я потушил все системы автомобиля, оставив их в ждущем режиме, и покинул его.

Мухаммед ждал меня в гостиной, позевывая. Мягкий голубой свет, льющийся с потолка, успокаивал. Аквариум в длину всей стены с внутренней подсветкой и диван, на котором сидел Мухаммед, — вот и все, что составляло убранство комнаты.

Я плюхнулся на диван рядом с Мухаммедом и облегченно закрыл глаза. Я знал, что он сейчас не посмеет поступить подло по отношению ко мне. В любом случае я почувствую угрозу раньше, чем он успеет сделать первое движение.

— Ты чего? Охренел, что ли, четвертый час? — подал голос Мухаммед. — Или ты приперся, чтобы у меня на диване поваляться?

— Буду не против, если ты мне состряпаешь что-нибудь пожрать, — заявил я.

— Ну, ты вообще зарываешься, человек, — возмутился Мухаммед.

— За едой и поболтаем.

Мухаммед, заинтригованный моими словами, поплелся на кухню. Хлопнула дверца микроволновки. Через минуту раздался звоночек, и вослед ему голос Мухаммеда.

— Готово. Тащи свою задницу сюда.

Подняться с дивана для человека, который участвовал в спортивном состязании за свою жизнь, не давая телу отдыха, так же тяжело, как удержать себя вдалеке от литра воды после восьмидневного перехода через пустыню. Но я поднялся, и я пошел.

На пластиковой одноразовой тарелке лежал кусок дымящейся пиццы. Именно кусок, весьма непрезентабельного вида, однако я был слишком голоден, чтобы заниматься эстетством. Такая вот селяви. Проглотив эту подметку, по недоразумению называвшуюся пиццей, я запил еду стаканом водки, которая работала в моем организме иначе, чем у обычных людей. Алкоголь во мне перерабатывался в сто раз быстрее, чем у нормального человека, а в экстренной ситуации организм сам расправлялся с опьянением.

— Мне нужны документы, Мухаммед.

— Ты мои расценки знаешь. Если согласен, то сделаем. Без проблем.

— И без лишних вопросов.

— Какие могут быть вопросы? Без вопросов, само собой. На какое имя делать документы?

— А это стоит обдумать.

Я откинулся на спинку стула, который прогнулся подо мной наиболее комфортабельно, и сказал: