Спеши любить - Николас Спаркс

Джейми не ограничивала хорошие дела только на людей. Если быона когда-либо натолкнулась на раненное животное, она попробовала бы емупомочь. Опоссумы, белки, собаки, коты, лягушки ... для нее не имело значение.Доктор Ролингс, ветеринар, узнавал ее по виду, и качал головой всякий раз,когда видел, что она приближалась к его двери, неся картонную коробку с ещеодним зверьком внутри. Он снимал очки и вытирал их носовым платком, в то времякак Джейми объясняла, как она нашла бедное существо, и что случилось с ним."Он был сбит автомобилем, доктор Ролингс. Я думаю, что это было в планахГоспода, чтобы я нашла его и попробовала спасти. Вы поможете мне, не так ли?"

У Джейми все было в плане Господа. Было еще кое-что. Онавсегда упоминала о плане Господа всякий раз, когда Вы говорили с ней,независимо от того, какой был предмет разговора. Отмененная из-за дождя игра вбейсбол? Должно быть планом Господа предотвратить кое-что худшее. Неожиданнаяконтрольная по тригонометрии, которую все в классе провалили? Должно быть, вплане Господа испытать нас. Так или иначе, надеюсь, Вы поймали мою мысль.

Быть дочерью священника, возможно, не легко, но её поведениезаставляло казаться, как будто это была самая естественная вещь в мире, и ейочень повезло быть благословенной на этот путь. Вот как она обыкновенноговорила. "Я настолько благословенна, иметь отца подобно моего".Всякий раз, когда она так говорила, все мы качали головами и удивлялись, скакой планеты она, собственно говоря, прилетела.

Несмотря на все это, была одна вещь, которая действительносводила меня с ума - она была всегда такой бодрой, независимо оттого, чтотворилось вокруг нее. Я клянусь, что эта девчонка никогда не говорила ничегоплохого ни о ком, даже и о тех из нас, кто не был любезен с ней. Она пела просебя, когда спускалась по улице, она махала незнакомцам, проезжающим вавтомобилях. Иногда леди выходили из домов, если видели, что она шла мимо,предлагая ее тыквенный хлеб, испечённый ними или лимонад, когда было жарко.Казалось, что каждый взрослый в городе обожал ее. "Она - такая хорошаямолодая леди", они говорили всякий раз, когда упоминалось её имя."Мир был бы лучше, если было бы больше таких людей как она".

Но мои друзья и я этого не понимали. В наших умах, и однойДжейми Саливан было больше необходимого.

Я думал обо всем этом, в то время как Джейми стояла переднами на первом уроке, и я признаю, что не был заинтересован в ее присутствии.Но странно, когда Джейми обернулась к нам, я был немного шокирован. Она былаодета в юбку из пледовой ткани и белую блузку под тем же самым коричневымшерстяным свитером, который я видел миллион раз, но на её груди были две новыевыпуклости, которые свитер не мог скрыть, и я клянусь, что их там не было тремямесяцами ранее. Она никогда не пользовалась косметикой, но имела загар,наверно, когда она была в библейской школе, и впервые она хорошо выглядела,почти прекрасно. Конечно, я отогнал эти мысли прочь. Она смотрела по сторонам ивдруг остановила свой взгляд на мне и улыбнулась, очевидно, она была радавидеть меня в классе. Только позже, я понял причину произошедшего.

После средней школы я планировал поступить в университетСеверной Каролины, в Чепелхиле. Мой отец хотел, чтобы я пошел в Гарвард, илиПринстон, как сделали некоторые из сыновей других конгрессменов, но с моимиотметками это не было возможно. Не то, чтобы я был плохим студентом. Я простоне сосредотачивался на занятиях, и из-за этого страдали мои оценки. Когдаоставался год до выпуска, нужно было решить задачу поступления в университетСеверной Каролины, который закончил мой отец, место, где он имел связи. Втечение одного из его редких уик-эндов дома, мой отец придумал план как всеустроить. Я только что отучился первую неделю в школе, и мы садились обедать.Он был дома в течение трех дней, лишний день получался из-за Дня Труда. "Ядумаю, что ты должен побороться за пост студенческого президента", сказалон. "Твой выпуск будет в июне, и я думаю, что это бы сыграло тебе на руку.Твоя мама думает также, между прочим".

Моя мать кивала, поскольку она пережевывала полный ротгорошка. Она мало говорила, когда мой отец вел разговор, хотя и подмигиваламне. Иногда я думаю, что моя мать любила видеть мое смущение, даже притом, чтоона была мила.

"Я не думаю, что у меня есть шансы победить",сказал я. Хотя я был, вероятно, самым богатым ребенком в школе, я ни в коемслучае не был самым популярным. Эта честь принадлежала Эрику Хантеру, моемулучшему другу. Он мог бросить бейсбольный мяч со скорость почти в девяностомиль в час, и он был лидером футбольной команды, играя на позиции квотербека.Он был популярен. Даже его имя звучало круто.

"Конечно, ты можешь победить", сказал быстро мойотец. "Мы Картеры всегда побеждаем".

Это - другая из причин, почему я не любил проводить время смоим отцом. В течение тех нескольких раз, когда он был дома, я думаю, что он хотелпревратить меня в миниатюрную версию себя. С тех пор как я вырос, взначительной степени без отца, его присутствие приводило меня в негодование.Это было первой беседой, которую мы имели на протяжении многих недель. Он редкоговорил со мной по телефону.

"Но что, если я не хочу?"

Мой отец поставил вилку, и следы от зубов можно было увидетьна отбивной. Он посмотрел на меня раздраженно, поверхностным взглядом. Он носилкостюм даже притом, что было более чем двадцать шесть градусов в доме, и этоделало его даже более запугивающим. Между прочим, мой отец всегда носил костюм.

"Я думаю", сказал он медленно, "что это будетхорошая идея".

Я знал, что когда он так говорил, вопрос уже был решен. Вмоей семье все происходило именно так. Слово моего отца было законом. Но даже ипосле того, как я согласился, проблема оставалась в том, что я не хотел этогоделать. Я не хотел тратить впустую свои дни, встречаясь с преподавателями послешколы - после школы! - каждую неделю года, выдумывая темы для школьных танцев илипробуя решать, каким должны быть цвета газетных заголовков. Все этодействительно лежало на плечах президента старших классов, по крайней мере,когда я учился в старших классах. Это не походило на то, как студенты имеливозможность фактически решать что-нибудь более значащее.

Но с другой стороны, я знал, что мой отец был прав. Если яхочу вступить в университет Северной Каролины, то я должен был сделать кое-что.Я не играл в футбол или баскетбол, я не играл на музыкальных инструментах, я небыл в шахматном клубе или клубе боулинга или что-то в этом роде. Я не преуспелв учебе, страшно подумать, но я не преуспел ни в чем. Это приводило в уныние, ия начал перечислять вещи, которые я фактически мог сделать, но, честно говоря,их действительно не было очень много. Я мог связать восемь различных типовморских узлов, я мог идти босиком по горячему асфальту дальше, чем любойдругой, я знал, что мог удержать карандаш вертикально на пальце в течениетридцати секунд ..., но я не думаю, что любая из этих вещей будет действительновыделяться при поступлении в колледж. Таким образом, всю ночь напролет, ямедленно приходил к тому, что я был неудачником. Спасибо, Папа.