Начнем все вновь - Сьюзен Стивенс

– Давно не виделись.

– Это точно, – произнесла она ровным голосом. – Извини, что заставила тебя ждать, но мне необходимо было убедиться, что я тут все прибрала за собой. Я поставила компресс Флэйму.

Чико проверил ее работу. Сделано было неплохо, но все же недотягивало до его стандартов. Судя по документам из колледжа, приславшего Лиззи, она была лучшей на курсе, за что ее и наградили грантом, позволяющим пройти обучение на ранчо Фернандес. В памяти всплыли слова бабушки Лиззи о том, что ее внучке необходимо какое-то дело, которое захватит ее с головой. Чико понял, что Лиззи, не знавшая родительской любви, утешалась привязанностью к ней лошадей, о которых заботилась. Но что двигало ею сейчас?

– Что ж, если это все… – сказала она и терпеливо дождалась, когда Чико отойдет с ее дороги.

Похоже, она не унаследовала ни капли высокомерия своих родителей, но в глазах ее таилась боль. Прошлое ранило их обоих, но почему она решила поверить в ложь о нем? Они продолжали смотреть друг на друга, и внезапно Чико нашел ответ на собственный вопрос. Как бы плохо ни обращались родители со своим ребенком, тот продолжает надеяться заслужить их любовь, даже если они не способны любить.

– Прекрасный тренировочный центр, сеньор Фернандес. Я очень рада, что имею возможность здесь обучаться.

Она стояла так близко, что ее можно было коснуться, поцеловать, подбодрить…

– И мы все тоже рады тебя здесь видеть, – так же сдержанно ответил Чико. – Ты прибыла с отличными рекомендациями от твоего колледжа.

Лиззи улыбнулась в ответ:

– В любом случае спасибо тебе. Я очень признательна за то, что ты дал мне шанс приехать сюда.

– Тебя отобрали из прочих кандидатов мои помощники, а не я. Этот тренировочный центр я создал в память о своем покровителе Эдуардо. Ты его помнишь?

– Конечно. – На мгновение с ее лица сползла маска уверенности. – Я очень расстроилась, когда услышала о его кончине. До того как прилететь сюда, я много читала о нем.

– Да?

– Когда вы с Эдуардо приехали в Роттингдин, мне было о нем известно лишь то, что он – игрок в поло из Бразилии. Я и не подозревала, что этот человек посвятил свою жизнь помощи детям из неимущих семей.

– Таким, как я?

– Да. – Лиззи решительно посмотрела в глаза Чико. – Я сказала это вовсе не в обиду вам, сеньор Фернандес.

– Я ценю вашу честность, сеньорита Фэйн.

Она бросила на него задумчивый взгляд, и краешки ее губ чуть приподнялись.

– Полагаю, Эдуардо повезло с тобой.

– На свете есть много достойных детей, – резко возразил Чико, и перед его мысленным взором пронеслись ребячьи лица, полные надежды.

Лиззи густо покраснела.

– Я понимаю, что… Я вовсе не это имела в виду… Я просто хотела…

– Я знаю, что ты хотела сказать. Тебе интересно, откуда у меня все это?

Уж точно, он свое состояние заработал не обманом, как родители Лиззи.

– Нет! – запротестовала она, и впервые с начала их разговора Чико увидел в ней настоящую Лиззи, а не ученицу, желающую угодить своему преподавателю. – Для меня и так все ясно: с твоими прирожденными талантами ты непременно должен был преуспеть в жизни.

– И ты, разумеется, понимаешь, что такой успех приносит немалый доход? – с нажимом произнес он, вспомнив Серену и гадая, унаследовала ли ее дочь материнскую тягу к деньгам.

– Широко известно, что ты – человек далеко не бедный, – произнесла она, словно оправдываясь, и ее щеки порозовели под его подозрительным взглядом.

«Может, она явилась, чтобы отхватить себе кусок от моего пирога?» – подумал Чико и ответил:

– Усердный труд и прямота в делах – вот в чем секрет моего преуспевания.

– А еще такой покровитель, как Эдуардо, – предположила Лиззи, и в ее глаза снова вернулось жесткое выражение.

Имя Эдуардо из уст члена семьи Фэйн резануло слух Чико. Хотя к чести Лиззи следовало признать, что она бесстрашно излагала ему в лицо свою позицию. А вот ее родители всегда предпочитали бросать колкие замечания с безопасного расстояния.

– Я восхищаюсь наследием, оставленным Эдуардо Дельгардо, и речь сейчас вовсе не о его деньгах, – объяснила Лиззи. – Своими добрыми делами он вдохновил столько людей, включая меня.

Ее прямой взгляд убедил Чико, что по крайней мере в этом она ему не лжет.

– Мне пора на ужин. Меня ждут мои друзья… – Лиззи попыталась обойти Чико.

Но он еще не был готов отпустить ее, а потому загородил путь и спросил:

– Ты перевязала пони?

– Да, а что? – спросила она с явным беспокойством.

– Вынеси свои вещи из стойла и возвращайся сюда. – Лиззи широко распахнула глаза. – Возвращайся сюда, – повторил Чико.

Она сделала, как было приказано, а когда вернулась, Чико уже склонился над ногой пони, проверяя, как наложен компресс.

Несмотря на теснящиеся в уме вопросы, новая Лиззи интриговала его. Нет. Даже не так. Он хотел ее. В прошлом Чико мысленно возвел ее на пьедестал и ни за что не позволил бы себе прикоснуться к этой девушке. Но теперь…

Неужели это не может подождать? Завтра с утра занятия. Что Чико нужно от нее? В его присутствии Лиззи вдруг ощутила себя косноязычной. Губы словно одеревенели, голос охрип. Встреча с этим человеком через столько лет абсолютно выбила ее из седла. А она-то думала, что готова снова его увидеть. То, что Чико Фернандес был предметом ее девичьих грез, вовсе не значит, что она его хорошо знает. Лиззи остро осознавала, что не понимает сейчас Чико, а оттого чувствует себя так неловко рядом с ним. Но ничто не может разрушить ее влечения к этому мужчине в рваных джинсах и черной рубашке, подчеркивающей его внушительные мускулы. Привлекательный юноша превратился со временем в самого сексуального парня на свете.

Внезапно ощутив, что ей трудно дышать, Лиззи сказала:

– Жарко тут, правда?

– Не очень. Температура в этом помещении держится под контролем.

«В отличие от моего сердца», – подумала Лиззи, ощущая себя запертой в ловушке с Чико, чье присутствие сейчас так остро ощущала. У него плоский живот и стройная талия от постоянной езды верхом, а плечи такие широкие, что он, наверное, может поднять быка. А когда Чико наклоняется, вот как сейчас, к ноге пони, открывается шикарный вид самой крепкой на свете задницы. Вдобавок ко всему широкий кожаный ремень притягивал взгляд Лиззи туда, куда ей смотреть уж точно не следовало. А какое у Чико лицо! Если красота Елены Троянской, по утверждению поэта, наполнила паруса тысячи кораблей, то красота этого мужчины рождает тысячу фантазий. Он выглядит таким суровым, но при этом у него чувственный рот. Черная щетина ему идет. А его густые черные волосы всегда нравились Лиззи…