Последняя свадьба, или Потерявшийся жених - Алина Ланская

Передо мной стоял Альберт. Голый. С бутылкой шампанского в руке.

Пять лет назад. Продолжение

— С ума сошел! — я завизжала, дернулась, попыталась опереться на пол и тут же почувствовала какую горячую слизь на ладони. Пицца! — Ты… ты… вообще как тут оказался?! И оденься!

Последнее слово я сказала, уже стоя. Дудкин все-таки иногда умеет соображать быстро, в два прыжка подскочил и поднял меня с пола. Внизу раздался жалобный хруст — Ал наступил на мою новую косметику. Рядом валялась бутылка шампанского, к счастью, закупоренная.

— Я так скучал! — Дудкин, кажется слух потерял, потому что продолжал топтаться на моей палетке с тенями. — Иди ко мне.

Он потянулся ко мне, но обнять не успел, замахал в воздухе руками, я потянулась к нему, чтобы удержать, но нет — Дудкин падал на пол и я на него. В коридоре еще сильнее запахло сыром, томатной пастой и салями.

— Твою же ж… — Ал удивленно потирал затылок. — Ты как, малышка?

— Я?! Я на тебе лежу, а ты голый! — я попыталась встать, но Дудкин умудрился схватить меня за руку. — Пусти, дурень!

— Да погоди ты, сейчас… слушай, это что было-то? Кровь?! — он непонимающе смотрел на свои ноги в томатной пасте.

— Ты на пицце поскользнулся, бестолочь! — Я уже встала и попыталась привести себя в порядок. Блузка заляпана соусом, на юбке из-за падения шов поехал… — Но появление было эффектным, как всегда!

Хана одежде, пока-пока ужину, новым теням, тоналке и блеску для губ, но убить дурака не хотелось. Я знала, почему до сих пор не перегрызла ему горло.

— Типа сюрприз, да? Поэтому не звонил? С Маратом вместе прилетели? Господи, Ал, оденься, пожалуйста!

А сама на ходу уже стягивала с себя одежду, но вовсе не ради Дудкина — хотелось поскорее избавиться от грязной блузки.

— Да зачем? Ты же сама раздеваешься, я помогу!

Не знаю как, но мне удалось увернуться из его рук и сбежать в спальню, захлопнув дверь прямо перед его носом.

— А я?! — Ал обиженно взревел под дверью. — Пусти! У меня там штаны, кстати!

— Я передумала! -крикнула я. — Ходи голым. И убери в коридоре все.

На кровати и правда лежала одежда Ала, а в углу стоял его чемодан. Надо же, даже домой не заехал, сразу ко мне.

Когда я вышла из спальни, в коридоре уже было чисто, но следов самого виновника хаоса не наблюдалось. А у меня не слишком большая квартира, чтобы в ней потеряться. Даже Дудкину.

— Ал?

В ответ раздался шум в ванной. Понятно, значит, решил смыть с себя пиццу. Я зашла на кухню и обомлела. На столе стояли зажженные свечи, букет моих любимых ромашек, та самая бутылка шампанского, которая каким-то чудом уцелела. А рядом тарелки с салатами, закуски, икра… И в самом центре между свечами возвышалась пирамида из заварных профитролей. У меня от одного их вида в животе заурчало и рука уже потянулась к самому большому шарику, покрытому шоколадной глазурью.

За спиной хлопнула дверь и раздались шаги.

— Нравится? Я старался…

— За профитроли отдам душу, — выдохнула я, не поворачиваясь. Просто не могла отвести взгляда от пирожного, венчающего сладкую пирамиду. — Ты прощен, Дудкин.

— Э… ты там чего…?, — Ал неожиданно засуетился, но мне было все равно. Пальцы уже схватили толстенький и неожиданно тяжелый профитроль. — Не ешь!

Дудкин заорал, когда я уже откусила добрую половину шарика и тут же почувствовала адскую боль во рту. Мои зубы!

— Ааа…

В глазах потемнело, я инстинктивно выплюнула что-то изо рта, тут же почувствовав вкус крови во рту.

— Я же сказал, не ешь! Это типа сюрприза, но нельзя без подготовки…

Дудкин суетился, испуганно смотрел на меня, а потом начал елозить по полу — я же ничего не видела кроме его голого зада. Осторожно повела языком во рту - было по-прежнему очень больно, но уже терпимо. Зуб… черт, я точно его сломала.

— Это фто…што было?! - я вцепилась в ногтями в плечо Ала, он испуганно подпрыгнул на месте и обернулся.

— Ты как? Зубы целы, да?!

— Нет! - заорала я. - Нет! Что там было?!

— К-кольцо…, - заикаясь Ал разжал ладонь, и я увидела перстень, измазанный в заварном креме. - С бриллиантом, на… помолвку.

В голове еще шумело от боли, и я решила, что ослышалась.

— Ин, я предложение хотел сделать сегодня, — Дудкин торопливо стирал пальцами крем с металла. — Ты выйдешь за меня, а?!

— Ты с дуба рухнул?! — я уже не сдерживалась. — У меня зуб сломан, дурень! Какой идиот мог положить кольцо в пирожное! А если я б его проглотила?! Ты о чем вообще думал? Это что за дичь?!

Я продолжала кричать, с удивлением замечая, что боль уходит, пусть даже и временно. Даже все слова четко выговариваю. К стоматологу все равно ехать придется и прямо сейчас. Но сначала я убью Дудкина!

— Да, понял, понял я. Не вовремя сказал…, — быстро вставил Ал, когда я, наконец, остановилась. — Зуб — это святое, надо лечить. Я сейчас оденусь и мы поедем. А про свадьбу потом по…

— Что?! Какая к чертям свадьба? Дудкин, ты точно в Москве был, а не в Амстердаме?!

— При чем тут Амстердам?

— Ты на грибах, Ал? Боже, даже для тебя это слишком! Ты что, предложение мне собрался делать?!

Смотрю в его глаза и с ужасом понимаю, что он это серьезно. Вот это вот все — и голый зад с передом, и шампанское, и кольцо с булыжником в пирожном, и свечи по бокам.

Песец!

— Слушай, Ал, - медленно, чуть ли не по слогам объясняю этому оленю со взглядом теленка перед забоем. — Я не знаю, что ты там себе придумал, но мы вообще ни разу о таком, да мы вообще не про это, ясно?! Мы просто тусим иногда вместе, да, у тебя есть ключи от моей квартиры, ты у меня часто остаешься на ночь, но это ничего не значит, ясно?! Ты и я… господи, ты точно под кайфом!

Я не знаю, чего я ждала на свою тираду, но точно не того, что сделал Ал. Он вообще ни слова не сказал, молча пожал плечами и вышел из кухни. А через минуты три, пока я все еще отходила от случившегося он и вовсе ушел. Я слышала как хлопнула входная дверь. На тумбочке в коридоре остались лежать ключи.

Вот балбес! И надо же, он оказывается, умеет обижаться. Но неужели он и правда решил, что я скажу “да”?! Это же… И тут снова заболел зуб, да так, что я теперь могла только думать о том, чтобы спасти свой зуб и как можно скорее добраться до стоматолога.

Шикарный вечер! Никогда его не забуду.

Домой я вернулась уже ближе к полуночи, обколотая обезболивающим и почти ничего не чувствуя. Дудкин не звонил ни разу.

Утром проснулась от настойчивого нудения мобильного. С трудом удалось разлепить глаза — полночи не спала, когда наркоз стал стихать и боль вернулась.