Вторая фаза - Денис Агеев

— Не беспокойся, Ролдан, никто тебя там не похоронит. В лучшем случае кремируют, — запоздало ответил я на его реплику.

— Это точно, — хмыкнул он и продолжил уже серьезным тоном. — Интересно, что они сделали с телом Нойса… да и с остальными?.. Неужели сваливают в кучу и сжигают, как чумных?

— Зачем же пропадать добру? — внезапно прозвучал голос Айрекса. Он хоть стоял к нам не близко, но отлично слышал разговор. — Разделывают как свиней, а потом нам же подают на обед.

— Не неси бред, Айрекс, — произнес Лайсон, что находился чуть ближе к нам, поэтому, наверное, тоже слышал, о чем мы шептались.

— Почему же бред, капрал? Зачем переводить на нас, заключенных, продукты, когда можно скармливать мертвых заключенных?

Вид у Айрекса был вполне нормальный, хоть и нес он откровенную чушь. И у меня закралась мысль, а не съехала ли у него крыша? Все же испытания, которым нас подвергали на протяжении десяти раундов, могли серьезно повлиять на психику. Вон Гигеон так до сих пор и не оправился после уровня с цистерной и глубинным падальщиком, оказавшимся сильным псиоником. Хотя надо признать, выглядел он теперь намного лучше, и к нему даже вернулась речь. Правда, изъяснялся здоровяк в основном односложно.

— Если бы было так, то мы хоть немного чувствовали бы привкус мяса в той сраной баланде, которую нам дают, но кроме дерьма, в ней больше ничего нет, — развел руками Ролдан.

— Да нет в ней ни человечины, ни какого-то другого мяса, — сообщил Виллис, среднего роста мужик с широкими плечами и светлыми, почти белыми волосами и серыми глазами. Я знал, что ему было чуть больше сорока, но выглядел он лет на тридцать. — Если бы было, я бы это сразу обнаружил.

— Если ты думаешь, что твоя новая способность распознает все до мелочей, то ты идиот, — констатировал Айрекс, почесав шею под густой щетиной.

— «Идентификатор окружения» способен на очень многие вещи, даже с первым рангом развития, не говоря уже о втором. Но ты об этом никогда не узнаешь, если будешь развивать только физические улучшения и способности, — ничуть не обидевшись, парировал Виллис.

— А я бы поел человечины, хоть какое-то разнообразие, — криво усмехнулся Перк, поправив безымянным пальцем правой руки стереоскопический визор, что едва держался на его маленьком, почти мальчишечьем лице с раскосыми черными глазами. Да и сложение у него было какое-то мелкое и худощавое, и волосы редкие, и подбородок без признаков поросли. В нем так и говорило само за себя азиатское происхождение. Указательный и средний пальцы ему оттяпали энко-крабы еще на локации с зыбунами, где я «плюнул в лицо самой Империи», втоптав их флаг в грязь. Этого типа я часто замечал в компании Гигеона и еще одного пленного. Но как второй заключенный погиб в каком-то из раундов, а Гигеон получил пси-травму, Перк по большей части стал держаться самостоятельно.

— Говорят, вы, мюнцы, собак жрать любите, а про людей чего-то не слышал, — дерзко произнес Айрекс.

— Это все наговоры завистников, — махнул рукой Перк. — Когда-то давно предки моего народа и вправду употребляли в пищу собак, но было это много веков назад, когда мы еще не переселились на Мюн, а жили на Земле рядом с другими народами.

— А что, на Земле разве были другие народы, кроме землян? — спросил кто-то из пленных.

— Мы все произошли от землян, болван, — сказал Виллис, чуть нахмурившись, и я вдруг подумал, что он бы отлично смотрелся в белом комбинезоне в какой-нибудь секретной лаборатории. И что он забыл в армии? — Просто климат и условия жизни на разных планетах изменили некоторых переселенцев, пустив развитие их генома по иному пути. Вот я, к примеру, с планеты Зеро. Практически у всех жителей моего мира волосы светлые, а у многих почти белые, как у меня. Все это потому, что наше солнце испускает специфические лучи, открытые, кстати говоря, нашими же учеными, — он коснулся своей головы, а потом положил ладонь на узкое плечо Перка. — Жители же Мюна, откуда родом Перк, тоже подверглись какому-то особенному влиянию климатических условий своей планеты…

— Ерунду несешь, — снова махнул рукой азиат. — Мои предки всегда были такими. Моя семья ведет генеалогическое древо уже больше пяти веков. И на старых голофотках мои предки внешностью ничем не отличались от современных мюнцев, хотя и жили тогда еще на Земле. Я, к примеру, похож на прапрадеда по материнской линии.

— Да вы там все друг на друга похожи, как земные обезьяны, — усмехнулся Айрекс. — Может, вы не размножаетесь, а просто клонируетесь?

— А тебе, может, поработать над чувством юмора? — передразнил Перк, точно подражая его голосу. Получилось так забавно, что многие заключенные заржали. Особенную роль в этом сыграл контраст во внешности — нельзя было найти двух настолько непохожих друг на друга людей, как Айрекс и Перк.

Айрексу это явно не понравилось. Он сразу нахмурился и уже без ухмылки произнес:

— Зато твое генеалогическое древо скоро прервется… на тебе.

Смех сразу же улетучился. Айрекс отлично умел портить настроение. Хоть сказанное предназначалось Перку, но каждый из заключенных воспринял все на себя. Участники прекрасно понимали, что до конца турнира доживут не все. Даже не так… Выжить должен только кто-то один. Так, во всяком случае, гласили правила этого долбаного турнира. Но кто окажется этим «счастливчиком», никто, разумеется, предположить не мог. Хотя я не сомневался, что каждый из присутствующих питал призрачную надежду, что удача в конечном итоге улыбнется именно ему.

— Заткнулся бы ты лучше, Айрекс, — сказал капрал.

Платформа сбавила скорость, а потом и вовсе остановилась. Похоже, достигла дна шахты. Перед нами возник узкий темный коридор, по которому платформа вновь плавно двинулась, быстро набирая скорость.

Вскоре над нами нависли огромные створки ворот. Загрохотало, и они медленно начали отворяться. Тонкий луч тусклого света лег на платформу ровной линией, чуть преломляясь сквозь энергобарьер. В груди у меня защемило от предвкушения. Что нас ожидало в новом раунде?

Створки, наконец, полностью разъехались в стороны, и платформа плавно прошла через огромные ворота. Защитный купол исчез.

Высоко над нами простиралось голубое небо, на котором проплывали редкие белые облака. Впереди раскинулся луг зеленой травы с желтыми и красными цветами. В уши ударил звук, удивительно похожий на стрекот кузнечиков. Зажужжали мухи. Вернее, раздался звук, очень похожий на жужжание насекомых. Вдалеке в легкой дымке утопал редкий лес, состоящий из деревьев, очень похожих на земные ели, если, конечно же, улучшенное зрение меня не обманывало. А дальше, за рощей, возвышались серые громады высоток. Одни чуть покосились на бок, другие дымились. Я даже узнал огромную воздухоочистительную установку, треть корпуса которой была уродливо покоцана и обуглена. Эти строения очень уж сильно походили на здания, которые обычно строились на планетах с гравитацией и погодными условиями, приближенными к земным.

— Мать твою, Шой, что я вижу?! — воскликнул Ролдан.