День, который никогда не настанет - Куив Макдоннелл

— Я умная женщина, мистер Малкроун. Возможно, увидев, каковы мои шансы, я решила не тратить лучшие годы жизни на изучение химической инженерии, а использовать немного биологии в своих интересах. Это мужской мир. Я всего лишь играю теми картами, которые мне выпали, — блондинка раскинула руки и указала ими на себя, как бы признавая очевидное. — Я хочу, чтобы вы выяснили, одержала ли моя противница верх.

Она встала и взяла со стола пачку банкнот.

— Одна тысяча евро сейчас и еще четыре, если обнаружите какие-нибудь улики.

— А что, если у него нет другого романа?

— Тогда я заплатила вам тысячу евро за неделю работы. Не так уж и плохо. В любом случае я пойму, что вы старались изо всех сил.

— Вы не очень-то верите в честность людей, не так ли?

— Конечно. Я же с ними встречаюсь. Теперь ответьте: вы беретесь за эту работу или нет?

Пол глубоко вздохнул.

— Да.

— Хорошо. Увидимся через неделю, в восемь вечера, для ознакомления с вашим отчетом. И пожалуйста, пристегните собаку к поводку.

Она бросила на стол деньги и направилась к двери. Затем ухватилась за ручку, легонько пнула и открыла одним плавным движением. Пол потом весь остаток вечера пробовал это повторить, но безуспешно.

— Погодите! — крикнул Пол.

Блондинка оглянулась и посмотрела на него через плечо.

— Вы так и не представились.

Женщина улыбнулась.

— Да. Я не представилась.

— Я всего лишь хочу сказать, — заявил Фил Неллис, — что мы не можем участвовать в автомобильной погоне.

Пол глубоко вдохнул и стал мысленно считать до пяти. Он старался не раздражаться — в конце концов, это Фил делает для него одолжение. В начале поездки Пол считал до десяти, но такой продолжительный интервал давал Филу возможность сказать что-нибудь еще более раздражающее.

Четыре… пять…

— Не волнуйся, Фил. Как я уже говорил, мы не будем устраивать никаких автомобильных погонь. Мы просто последим за одним человеком. Всего-навсего.

— Видишь ли, я сказал тетушке Линн, что собираюсь прокатиться за город. Ты же знаешь, как она относится к своей машине.

Пол смутно подозревал, что тетушка Линн отпустила бы Фила даже на ограбление магазина с тараном витрины машиной, лишь бы спровадить его из дома на несколько часов. В данный момент они с теткой не очень ладили. Фил Неллис был старейшим другом Пола, хотя, разумеется, это мало о чем говорило. Они вместе жили в детских домах, пока Линн и ее дорогой покойный муж не усыновили Фила. Формально он не был ее племянником, поскольку приходился троюродным братом. Но несмотря на то что «племяннику» Линн уже стукнул тридцатник, он по-прежнему проживал в ее доме. Правильно говорят: ни одно доброе дело не остается безнаказанным…

Пол заметил просвет на парковке.

— Вижу свободное место!

Сбросив скорость до двадцати километров в час, Фил скептически посмотрел на просвет.

— Слишком узко, — ответил он, покачав головой.

Просвет был такого размера, что через него можно было протащить трейлер. Уже двадцать минут они разъезжали по Феникс-парку, пропуская вполне приличные парковочные места. Ехавшая сзади машина по понятным причинам засигналила.

С заднего сиденья донеслось рычание. Обернувшись, Пол увидел, что Мэгги высунула голову в окно и посмотрела в сторону бибикнувшей машины.

— Что задумала эта чертова собака? — спросил Фил.

— Не переживай о ней. Просто найди место для парковки.

— Не понимаю, зачем ты ее с собой потащил.

— Потому, — ответил Пол, — что она мне ясно дала понять, что ощущает, когда ее запирают одну в офисе.

— Ну, если она что-нибудь сделает с этой машиной…

— Расслабься, — сказал Пол. — Ничего она с ней не сделает.

На самом деле он не был уверен абсолютно ни в чем. Весь путь от офиса Мэгги ехала с высунутой в окно мордой, но не в обычной собачьей манере «я-люблю-тебя-жизнь». Вместо этого она пристально смотрела на прохожих, бросая на них такие свинцовые взгляды, какие бывают только у новоприбывшего заключенного тюрьмы строгого режима. Она будто высматривала самого авторитетного с целью подавить его и установить свое господство. Такое поведение привело к тому, что по крайней мере один велосипедист на светофоре чуть не испортил свои лайкровые шорты.

План был достаточно прост. Вчера, как только «клиентка» покинула офис, Пол быстро осознал, что не имеет ни малейшего понятия о том, как вести слежку и, что еще важнее, каким образом вначале найти того, за кем надо следить. К счастью, он сообразил, что его цель, Джером Хартиган, будет весь день находиться в Центральном уголовном суде, поскольку об этом писали все газеты. А значит, все, что нужно сделать Полу, — просто ехать за ним оттуда. Но насколько это выполнимо? На велосипеде — получится вряд ли. Поэтому он попросил Фила побыть его водителем на один день за пятьдесят евро, не задавая никаких вопросов. И дело было не столько в том, что он заботился о секретности, сколько в нежелании проходить через пытку расспросов Фила.

Фил страдал причудливым видом беспощадной логической тупости. К примеру, зная, что тетушке Линн очень не нравится, когда двигают зеркала ее машины, он предпочитал ничего не менять, а вместо этого втискиваться на водительское место, отрегулированное под размеры миниатюрной женщины ростом в метр пятьдесят семь. Сам Фил был двухметровым, с непрактично длинными конечностями. В итоге его колени торчали почти на уровне ушей, и он постоянно включал ими дворники.

Автобус, высадивший группу школьников, направлявшихся в Дублинский зоопарк, стал отъезжать с парковки. Наконец-то освободилось место, куда смог заехать даже Фил.

— Эй-эй-эй! — воскликнул бармен, как только они вошли. — С собаками сюда нельзя. На входе есть вывеска.

Остановившись, Пол взглянул на Мэгги.

— Там написано: «Кроме собак-поводырей». Она собака-поводырь.

— Ну да. И кто же из вас двоих слепой?

— Никто, — ответил Фил. — На вывеске написано, что собакам-поводырям здесь рады. Там не сказано, что они должны быть со слепыми.

— Что? — круглое сердитое лицо бармена отразило замешательство. — Но… но собака-поводырь без слепого — это всего лишь собака.

— Действительно? — спросил Фил. — Тогда зачем вы повесили вывеску, разрешающую заходить собакам-поводырям, если, по вашему определению, собака-поводырь не является собакой-поводырем, если с ней нет того, кто физически не может прочитать надпись? Тогда написали бы просто: «Никаких собак!»

Пол посмотрел на Фила с невольным восхищением. На лице бармена застыло раздраженное выражение, характерное для любого, кто впервые соприкоснулся с логикой Неллиса.