Эдгар Хантли, или Мемуары сомнамбулы - Чарльз Брокден Браун

Мы оказались на краю высокого обрыва. Мой проводник ступал по самой кромке. С высоты хорошо просматривалась бесплодная долина, поросшая голыми в это время года кустарниками и загроможденная булыжниками и острыми камнями. Теперь я смог сообразить, где мы находимся. Это был Норуолк – пустынный тракт, о котором я не раз говорил вам и который когда-то из любопытства прошел вдоль и поперек. В высшей степени опасное, живописное и безлюдное место. Хотя мне никогда раньше не доводилось видеть долину при лунном свете, я сразу узнал ее, ибо уже бывал здесь. И, если я не ошибался, дом Инглфилда находился совсем рядом. Где же, спрашивал я себя, конец этого необычного путешествия?

Продолжая размышлять, я старался не упустить незнакомца из виду. Он спустился по утесу в долину. Затем нырнул в густые заросли. Через четверть часа я увидел его у выступа нависавшей над землей скалы, которая словно ограждала долину с этой стороны. Пригнувшись, он принялся раздвигать кусты, скрывавшие, как я понял, вход в пещеру. А потом исчез во мраке, и спустя мгновение я перестал различать звук его шагов.

До этого момента мужество не оставляло меня, но тут я пал духом. Если этот человек убийца, то, хорошо зная все закоулки грота, он, воспользовавшись темнотой, непременно расправится со своим преследователем, то есть со мной, тем более что я обнаружил его потайное убежище. А может, он просто помешанный или лунатик, блуждающий во сне? Но кем бы он ни был, идти в пещеру следом за ним я не рискнул. К тому же рано или поздно ему все равно придется выбраться наружу, если только с ним не случится беды.

Я сел перед входом в пещеру с намерением терпеливо ждать, когда он надумает появиться. После утомительного путешествия передышка была очень кстати. Пульс у меня уже не зашкаливал, пот не стекал градом, а приятная прохлада, которой я поначалу наслаждался, постепенно пробрала меня до костей, так что мне пришлось все время менять позу, чтобы окончательно не замерзнуть.

Протоптав тропинку перед входом в пещеру и убрав все, что его загораживало, я стал прохаживаться взад-вперед, наблюдая, как луна опускается все ниже и ниже, пока она совсем не исчезла. Темнота, поглощая все вокруг, меняла облик окрестностей. Передо мной расстилалась узкая долина, окаймленная со всех сторон крутыми высокими утесами. Мрак сгущался по мере того, как луна клонилась к горизонту, и, если бы не тускло мерцавшие звезды, от моих органов чувств не было бы никакого проку.

Я подошел поближе к расселине, в которой скрылся таинственный незнакомец. На всякий случай я расставил руки, чтобы он незаметно не выбрался из своего логова, Впрочем, его шаги должны были вызвать эхо, поскольку, окруженная горами, долина лежала будто на дне глубокого колодца. Так я прождал до утра, ни на минуту не ослабляя внимания, чтобы не прозевать момент, когда человек, которого я преследовал, снова покинет пещеру.

И тут я услышал какое-то шуршание, и мне показалось, что звук этот исходит из чрева грота. Решив, что лунатик собрался наконец выйти наружу, я приготовился захватить его. Укоряя себя за то, что однажды уже упустил представившуюся возможность, и дав себе слово на этот раз не сплоховать, я не отрывал взгляда от входа. Шуршание усилилось, и внезапно огромный диковинный зверь – ничего подобного мне никогда не приходилось видеть – выскочил из пещеры и промчался мимо меня куда-то вдаль, Я был потрясен и разочарован. Тем не менее, собрав волю в кулак, я продолжил ждать – но тщетно. Светало быстро Солнце уже поднялось высоко, заливая лучами склоны утесов, а ближе к вершинам чахлая бурая трава была припорошена инеем. Я уже почти не верил в успех и, тем не менее, не хотел сдаваться, пока во мне еще теплилась надежда, что странный незнакомец все-таки появится. Он мог затаиться в глубине грота, мог прятаться у входа, выжидая, пока я не уйду, мог выбраться наружу через какой-то дальний, не известный мне лаз.

В конце концов, уставший и подавленный, я смирился с очередной неудачей и решил идти напрямик, не выискивая тропинок и не обращая внимания на препятствия, которыми изобиловала эта дикая местность. Я был уверен, что дома никто не тревожился по поводу моего отсутствия, поскольку никого не поставил в известность о своем намерении провести ночь, преследуя подозреваемого в убийстве. Однако приключения этой ночи не увенчались успехом.

На следующий день я чувствовал себя абсолютно разбитым и большую часть времени провел в постели, периодически забываясь беспокойным сном, Мысли непрестанно возвращались к событиям минувшей ночи. Мой план не сработал. Можно ли было надеяться, что незнакомец снова придет к вязу? А если придет и мне посчастливится его там застать, осмелюсь ли я еще на одно преследование, чреватое очередной неудачей или даже бедой? И где доказательства, что он будет действовать так же, да и вообще еще жив, а не сгинул в своем логове? Но если он все-таки вернется, тем самым убедив меня, что пещера не опасна и оттуда можно выбраться, не рискуя жизнью, значит ли это, что я должен войти в нее вслед за ним? И чем привлекла его эта подземная обитель, что он избрал ее для своего убежища?

В здешних краях преобладает известняк – осадочная порода, легко образующая расселины и впадины, которые можно встретить даже там, где этого совсем не ждешь. Меня неоднократно настораживал гулкий звук моих шагов, когда я, прогуливаясь, случайно оказывался над такой пустой полостью, из чего можно было сделать вывод, что подо мной – подземная пещера. Эти величественные горы с их гротами, ущельями, грохотом невидимого водопада всегда были дороги мне и питали мое юношеское воображение. Таких романтических мест немало в окрестностях Норуолка.

Я был намерен продолжить расследование. Объект моего наблюдения ускользнул от меня, но я решил возобновить поиски и первым делом вернуться к вязу, только на этот раз с лопатой, чтобы посмотреть, что пытался там откопать или, наоборот, зарыть таинственный незнакомец, Вдруг мне удастся обнаружить что-то проливающее свет на его странные действия? Я дождался ночи и в урочный час уже подходил к дереву. Незнакомец тоже появился, но он меня опередил, поэтому идея с лопатой, на которую я возлагал определенные надежды, полностью провалилась – не мог же я копать при нем.

Вместо того чтобы наброситься на него, учинить допрос, чего мне так хотелось, я опять не воспользовался моментом, а предпочел проследить за ним, куда бы он ни направился. Почти сразу стало ясно, что он ведет меня совсем другим маршрутом, чем в прошлый раз. Путь, который он избрал, был похож на лабиринт – запутанный, кружной, с подъемами и спусками. Только в Солсбери с его пестрым ландшафтом, где пригорки чередуются с ямами и ручьями, а скалистые горы с лесами, можно встретить такие места. Казалось, что цель незнакомца – сбить меня с толку и лишить сил, пока я буду покорять вслед за ним самые непроходимые чащи и самые глубокие впадины, взбираться на самые крутые утесы и балансировать на краю самых головокружительных пропастей.

Меня не прельщала перспектива быть поверженным в этом состязании. Все опасности казались мне ничтожными, все трудности преодолимыми. Я спускался в такие бездны, справлялся с такими препятствиями, при одной мысли о которых прежде содрогнулся бы в ужасе. Когда очередной коварный участок оставался позади, я не мог вспомнить о нем без душевного трепета.