Грешник - Маргарет Мэллори

Сказанное лишний раз доказывало, что любовь ведет к несчастью, хотя Алекс и не нуждался в доказательствах.

— Остальные девочки — милые, послушные, они охотно будут говорить своим мужьям, что те самые умные и всегда правы, не важно, так это или нет, — продолжал Макнил. — Но Глинис совсем другая.

Алексу подумалось, что младшие дочки, похоже, чересчур скучные.

— Я воспитывал их всех одинаково, но Глинис уж такой уродилась. Если бы на нас напали и меня убили, девочки, беспомощные создания, плакали бы и причитали. Но Глинис взяла бы меч и дралась бы, как волчица, защищая остальных.

— Тогда почему тебе так не терпится выдать Глинис замуж?

На взгляд Алекса, она была единственной, кого бы как раз стоило оставить при себе.

— Она и ее мачеха — как сухая лучина и зажженный факел. Глинис нужен собственный дом. Ей не нравится быть под пятой другой женщины.

— Или мужчины, — заметил Алекс. — Если судить по тому, что, как я слышал, она сделала со своим бывшим мужем.

Макнил махнул рукой:

— Ох, ему хватило глупости об этом рассказать! Какой нормальный мужчина с чувством собственного достоинства признается, что жена вонзила нож ему в бедро? Ты, надеюсь, понимаешь, на что она нацеливалась?

Алекс поморщился. Ему доводилось иметь дело с женскими слезами, случалось, что женщины швыряли в него вещами, но ни одна никогда не пыталась лишить его мужского достоинства.

Впрочем, он никогда не был женат.

Алекс направился вдоль берега за Глинис Макнил. Был отлив, он шел по камням, покрытым моллюсками и водорослями, вдыхая терпкий запах моря. Всякий раз, когда порыв ветра прижимал юбки к ее телу, обрисовывая его стройные очертания, Алекс улыбался. Глинис собирала ракушки и была так поглощена этим занятием, что не замечала приближения Алекса, а крики чаек и ритмичный шум моря заглушали звук его шагов.

Глинис приподняла юбки, чтобы сложить ракушки в подол, и Алекс невольно замер от восхищения. Ему были видны лишь ее щиколотки да несколько дюймов икр, но воображение отчетливо нарисовало ему длинные стройные ноги.

Возле небольшого озерца, оставленного отступившим приливом, Глинис остановилась. Чтобы рассмотреть ракушки поближе, она присела и обхватила колени руками. Ее густые темно-каштановые волосы образовали подобие занавеса и скрыли от Алекса ее лицо. Он мог только гадать, окажется ли оно таким же соблазнительным, как и тело. Пришло время удовлетворить любопытство. Он в несколько широких шагов догнал ее и встал рядом.

— Вы нашли пурпурную морскую звезду, — сказал Алекс. — Это значит, что вас ждет удача.

Эту примету он, конечно, только что придумал. Глинис подняла голову, чтобы посмотреть на него, и сердце Алекса невольно замерло, а потом забилось чаще, словно наверстывая пропущенное. Он еще вечером заметил, что у нее большие красивые серые глаза, но когда он видел все ее лицо без этих дурацких уродливых пятен, их красота ошеломила его. В лице Глинис, начиная от россыпи мелких веснушек на носу и заканчивая пухлыми розовыми губами, дразнящим образом сочетались здоровье и чувственность. Это сочетание вызвало в нем всплеск противоречивых желаний. Он испытал острейшее желание уложить ее на песок и наблюдать, как эти глаза затуманиваются от наслаждения, когда он делает с ней то, что ему больше всего хочется. И одновременно он испытал странную потребность ее защитить.

Алекс понимал, что должен как-то подбодрить ее, потому что его появление явно застало ее врасплох, но он растерял все слова. Это было так на него не похоже, что у него даже мелькнула мысль, уж не волшебница ли она и не околдовала ли она его. Но потом она от неожиданности плюхнулась на песок, и он перестал сомневаться, что она вполне земное создание.

Услышав мужской голос, Глинис вздрогнула от неожиданности, ее сердце забилось учащенно. Она подняла глаза и увидела светловолосого воина, с которым разговаривала вчера вечером, — Алекса Макдоналда. Во всяком случае, умом она понимала, кто это. Но когда он встал над ней, освещенный восходящим солнцем, ей показалось, что это ожил разбойник викинг из старых сказок, которые ей рассказывала няня. Глинис легко могла представить, как он стоит на носу своего корабля, ветер взметает его белокурые волосы, на голых мускулистых руках блестят резные золотые браслеты. Когда он посмотрел на нее своими зелеными глазами цвета моря, ее словно что-то ударило в грудь, и она упала, оказавшись практически в воде. Холод вывел Глинис из оцепенения. Осознав, что ее юбки промокли насквозь, она растерялась и вспыхнула.

— Прошу прощения, я вас испугал, не следовало подходить к вам так неожиданно.

Он протянул ей руку, чтобы помочь встать. В его взгляде светился смешливый огонек, и это должно было бы сделать его облик менее угрожающим, но не сделало. Глинис глотнула и протянула ему руку, испачканную в песке. Он легко поднял ее на ноги, словно она была такой же миниатюрной, как ее сестры. Несмотря на довольно высокий рост, Глинис пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Она смутно сознавала, что смотрит на него слишком откровенно, но ничего не могла с собой поделать.

«О чем только думал Бог, позволив мужчине родиться таким красивым?»

Алекс стоял так близко, что тепло его тела согрело промокшую Глинис. В его взгляде больше не было намека на юмор, в глазах появилось нечто темное и таинственное, что влекло Глинис к нему, как подводное течение увлекает в море.

— Вам нужно лучше следить за тем, что происходит вокруг, — сказал Алекс. Он все еще стоял слишком близко. — Это мог оказаться не я, а кто-то опасный.

— А вы не опасны?

— Я? — Он улыбнулся, зубы у него были белоснежные, а сама улыбка напоминала солнце в ясный день. — Я опасен, как грех.

— Воины моего отца видят нас из замка.

Алекс покосился на замок.

— Я мог бы взять вас за деревьями или на моем корабле раньше, чем они выбегут из ворот. — Он помолчал. — Особенно если бы вы не возражали.

Глинис округлила глаза:

— Я не из пугливых.

— Уверены? — хрипловато спросил он.

Его низкий голос, казалось, отозвался эхом где-то внутри ее. Алекс поднес руку к ее лицу. Глинис затаила дыхание, не в состоянии шевельнуться. Хотя она предвкушала его прикосновение, когда он коснулся тыльной стороной пальцев ее щеки, она затрепетала. Ее взгляд упал на его чувственные губы, и у нее пересохло во рту. Мелькнула мысль, что этот мужчина знает, как надо целовать женщину, не то что жалкий Магнус Кланраналд, за которого она вышла замуж.

Глинис наклонилась вперед и откинула голову назад.

— Предупреждаю, у меня есть кинжал и я умею им пользоваться.

— Я об этом слышал, но нож вам не понадобится. Мне нравится, когда женщины отдаются мне добровольно.

Глинис не сомневалась, что таких в его жизни было немало.