Чарлз-стрит, 44 - Даниэла Стил
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кажется, ты разом решила все мои проблемы, — со вздохом облегчения призналась Франческа.
— Пока еще нет. Сначала мне надо созвониться с агентом твоего отца, а тебе — поговорить с отцом насчет галереи. Но думаю, начало уже положено, — подбодрила падчерицу Эйвери, искренне надеясь, что для нее все сложится удачно. Франческу она очень любила, видела ее достоинства и считала, что своим трудолюбием она давно заслужила награду. Эйвери было больно думать о том, что из-за разрыва с Тоддом Франческа рискует потерять все сразу.
— Я знала: ты непременно что-нибудь да придумаешь, — радостно продолжала Франческа, в душе которой впервые за несколько месяцев пробудилась надежда. — А я понятия не имела, как мне быть. И уже была готова признать, что решения нет.
— Ты стояла почти вплотную к нему, — просто объяснила Эйвери. — Кое-что видится лишь на расстоянии. Будем надеяться, наш План сработает. Я поговорю с агентом Генри и сразу сообщу тебе обо всем, что мне удастся выяснить. Твое предложение придется очень кстати: выставка «Арт Базель» в Майами уже совсем скоро, и даже если сейчас не найдется коллекционеров, готовых купить у тебя ранние работы Генри, то на выставке от них наверняка отбою не будет. Скорее всего к концу года ты получишь деньги.
— И наконец-то обрадую Тодда, — грустно вздохнула Франческа, вспоминая о нем.
— Заодно и сама порадуешься — тому, что сумела сохранить дом, — добавила Эйвери. Эти двое не вступали в брак, но им пришлось делить все, что они имели. Такое расставание ничем не лучше развода.
— Если с домом все получится, я буду счастлива, — согласилась Франческа. — Пожалуй, надо сказать родителям про Тодда. Ты не представляешь себе, как я этого боюсь. Разговор с папой — это еще куда ни шло, но мама тысячу раз напомнит мне все, о чем предупреждала с самого начала. Она сразу сказала, что мы спятили, когда узнала, что мы решили купить дом и основать общий бизнес, не успев пожениться.
— В наше время так поступают многие. Люди живут вместе и, само собой, делают совместные вложения.
— Объясни это маме, — криво усмехнулась Франческа.
— Даже пытаться не стану, — отказалась Эйвери, и обе рассмеялись. У Талии на все имелось свое мнение, и переубедить ее хоть в чем-нибудь было немыслимо.
— Позвоню папе, приглашу его на обед. И скажу маме про Тодда. Так ты не забудь рассказать мне про разговор с агентом.
— Не забуду. Обещаю тебе. А пока не вешай нос. Все у нас получится, — заверила Эйвери, и через минуту разговор завершился. Вместо Эйвери в нем должна была бы участвовать мать, но представить себе Талию в такой роли не сумел бы никто. По отношению к дочери Талия вела себя не как мать, а скорее как эксцентричная тетушка, а Эйвери — как подруга.
Франческа села за свой письменный стол и надолго задумалась, прежде чем снова взялась за телефон. После разговора с мачехой у нее с души словно свалился камень. Как и надеялась Франческа, Эйвери дала ей удачный совет. Она всегда приходила на помощь, ее решения неизменно оказывались взвешенными и здравыми, как и в тех случаях, когда помощь требовалась отцу Франчески. Генри не уставал удивляться талантам жены. Для него она сотворила не одно, а несколько чудес, подтверждением чему стало их комфортное существование. У Эйвери имелись и собственные средства: она сделала блестящую карьеру и с толком вложила заработанные деньги. Мысль о том, что можно зависеть от кого-нибудь, кроме самой себя, вызывала у нее лишь смех. Как выражалась Эйвери, не для того она всю жизнь рвала задницу, чтобы зависеть от мужчины. Своими деньгами она привыкла распоряжаться так, как считала нужным, и не отказалась от этой привычки после замужества. В этом союзе Генри выигрывал куда больше Эйвери. В финансовом отношении он нуждался в ней, а она в нем — нисколько. Но эмоциональная связь между ними существовала — именно такая, какой она всегда представлялась Франческе. Увы, подобной близости они с Тоддом так и не достигли. И все-таки теперь, когда они расстались, ей было больно. Нестерпимо больно.
Следующим Франческа набрала номер матери. Небрежно осведомившись, как у дочери дела, Талия завела нескончаемый разговор о себе — о своих делах, мелких неприятностях, о своем дизайнере интерьеров, который не справился с работой, о брокере, который в последнее время делает одно неудачное вложение за другим, и о том, как все это выводит ее из себя.
— Даже мужа у меня нет, некому меня обеспечить! — сокрушалась она.
— Для этого муж тебе не нужен, — практично напомнила ей Франческа. — Дон обеспечил тебя на всю оставшуюся жизнь.
За годы два торговых центра, доставшихся Талии, превратились в десять, другие инвестиции тоже оказались успешными. Несмотря на привычку прибедняться, Талия вовсе не бедствовала. Об этом свидетельствовал хотя бы небольшой, но роскошный пентхаус на Пятой авеню, — элегантный и в то же время уютный, с живописным видом на Центральный парк.
— К Дону у меня нет никаких претензий. Просто это так тяжело — знать, что у меня нет мужа и что меня некому защитить… — На миг голос Талии стал тонким и жалобным, хотя и беспомощной она никогда не была. Франческа не стала напоминать, что пора бы и привыкнуть — как-никак последний муж Талии погиб в Риме шестнадцать лет назад. От него Талии достался титул графини, который она с удовольствием носила. Она жалела только о том, что ее покойный муж не был князем, и однажды призналась Франческе, что всегда мечтала зваться княгиней. Но графиня — тоже неплохо. Графиня ди Санджоване.
Франческе надоело изнывать от страха, и она ринулась в омут головой.
— Мы с Тоддом расстались, — спокойно объявила она и затихла, ожидая реакции матери.
— Когда? — Голос Талии прозвучал сдавленно: похоже, в отличие от Эйвери и отца она ни о чем не подозревала.
— К этому шло последние несколько месяцев. Мы пытались наладить отношения, но не смогли. Он возвращается на работу в юридическую фирму и хочет, чтобы я выкупила его долю галереи и дома.
— А тебе это по карману? — без обиняков спросила мать. Не посочувствовала, просто спросила.
— Пока нет. Но я надеюсь, что смогу позволить себе такую покупку к концу года. — Объяснять матери, что она посоветовалась с Эйвери, Франческа не стала. Не стоило ранить чувства Талии, хотя от совета Эйвери пользы было гораздо больше. Мать Франчески всю жизнь доверяла управлять своим состоянием чужим людям, а Эйвери все важные решения принимала сама.
— Я же говорила: не надо было тебе покупать дом и ввязываться в бизнес с этим человеком. Подобные поступки — безумие, если ты не замужем; сразу было ясно, что все запутается и закончится скандалом. С ним трудно договориться?
Талии нравился Тодд, но не откровенно отрицательное отношение Тодда и Франчески к браку. Скрывать свое недовольство Талия даже не пыталась, в некоторых вопросах она придерживалась на удивление старомодных взглядов.
— Вовсе нет, мама. Он ведет себя пристойно. Но хочет получить свою долю за дом и бизнес.
— А ты в состоянии выплатить ее?