Бронелетчики. Кровь на снегу - Игорь Карде

– Я к чему это говорю, – неожиданно очень серьезно произнес Матвей. – Никому не говорил, а теперь, видимо, придется. Видишь ли, согласно нашим семейным преданиям, один из моих предков, Павел Николаевич Молохов, как раз был на Финской и погиб там… А воевал он в тех местах, где нам придется. Что, если я с ним встречусь? Случайно, допустим? Такая ситуация у нас не предусмотрена ни в одной инструкции…

– Верно, – кивнул Самоделов, – не предусмотрена. Поскольку мы раньше с таким никогда не сталкивались. Помнишь, где были? Тринадцатый век, а до этого – пятнадцатый. Какие там предки! Может, и были, но слишком уж дальние… А тут – двадцатый век, 1939 год, не такие уж стародавние времена. Позавчера, можно сказать. Ты, Матвей, поговори с Батей, он мужик дельный, что-нибудь сообразит. Вероятность вашей встречи, конечно, мала, там столько народу будет, но всё же… Чем черт не шутит!

– Ладно, – вздохнул Матвей, – поговорю. В самом деле – а вдруг встретимся? Пусть Батя решает, что тогда делать, на то он и командир. Ну что, пойдем к Михеенко? Посмотрим, как его Док обрабатывать будет?

Сергей кивнул – конечно, пошли.

* * *

Леонид Лепс стоял, слегка позевывая, у стола завскладом и бросал на старшего прапорщика Михеенко рассеянные взгляды. Всем своим видом он показывал, что ему здесь смертельно скучно, что занимается этой нудной, рутинной работой исключительно по служебной надобности, что, будь его воля, давно бы нашел себе куда более интересное занятие… Но строгое начальство приказало лично следить за подготовкой к операции, вот он и вынужден торчать здесь, на этом складе, ожидая, когда все будет выдано и упаковано…

Михеенко хмурился и старался не замечать капитана, хотя сделать это было непросто – Лепс, похоже, обосновался у стола надолго и уходить не собирался. Да еще смотрел на него своими прозрачными, как вода, серо-голубыми глазами и пытался влезть в самые потаенные уголки сознания. Гипнотизировал, лишал силы воли, заставлял плясать под свою дудку. В конце концов, прапорщик не выдержал.

– Что вы меня, Леонид Анатольевич, так пристально разглядываете? – спросил он недовольно. – Как барышню, я извиняюсь, какую-нибудь. Мне прямо-таки неудобно делается…

– Я? Разглядываю? Вас? – делано удивился капитан. – Побойтесь Бога, уважаемый Богдан Маркович, даже и в мыслях не имею. Как можно-с! Я комнату вашу осматриваю, любопытствую, так сказать, от нечего делать. Разве это запрещается?

Прапорщик Михеенко покраснел, заерзал толстым задом на казенном стуле и недоверчиво засопел:

– Знаем мы, как вы любопытствуете. В прошлый раз вот точно так же смотрели, а потом раз – и три серебряных слитка из спецсейфа пропали. Куда делись – до сих пор не пойму. Вы, случайно, не знаете, а?

– Как же, знаю, – любезно отозвался капитан, – очень даже хорошо знаю. Вы сами нам их отдали, дорогой Богдан Маркович, и запись в архивных файлах сделали. Полюбопытствуйте у себя в папочке…

– Не может быть, – возмущенно воскликнул Михеенко, – чтобы я – и сам выдал вам серебро? Брешете!

Но через минуту был вынужден признать правоту капитана Лепса: действительно, выдал, в полной мере, сколько просили. И даже имелась запись в архивной папке. Значит, достал слитки из спецсейфа и сам отдал… Позор – разбрасываться таким ценным (в прямом смысле слова) металлом! Но, увы, ничего поделать уже было нельзя. Накладные оформлены, подпись генерала Бородина имеется. И даже пожаловаться невозможно – поди докажи, что тебя охмурили, применили метод лингвозомбирования. На смех же поднимут! Опытный, прожженный прапор, а его, как мальчика, вокруг пальца обвели! Нет уж! Но больше он на это не поведется, такой фокус уже не выйдет! Хватит!

Михеенко сердито засопел и склонился над заявкой, рассматривая перечень оружия, припасов и оборудования.

– Так, этого у меня нет, это я вам не выдам, не положено. А вот этого даже и не просите – только по особому распоряжению. С самого верху!

Прапорщик значительно поднял толстый палец к потолку, показывая, откуда должно исходить это самое распоряжение.

– Бросьте, разлюбезный вы наш Богдан Маркович, – сладко улыбнулся Лепс, – ну зачем такие сложности? Зачем беспокоить высокое начальство? Оно же всегда занято, не пробиться к нему: то одно заседание, то другое… Давайте решим этот вопрос сами, промеж себя. Договоримся по-хорошему, по-тихому, по-свойски. А я вас не забуду… Тем более что ничего особенного мы не просим, так, самую малость, без чего ну никак не обойтись! Вот, например, посмотрите, чудесный вы наш Богдан Маркович…

Михеенко на секунду оторвал взгляд от экрана и угодил в расставленную ловушку. Легкое гипнотическое внушение, умелое НЛП – и готово: через минуту старший прапорщик, не понимая, зачем и почему, но выдавал все, что требовали. Более того – советовал, что можно еще заказать. И тут же приносил. Не хотел, противился всем своим прапорским существом, но тащил. Ноги сами несли его в хранилище, а руки снимали с полок запасы и выкладывали на стол…

– Так, – деловито сверялся со списком капитан Лепс, – пять пар валенок, столько же – ватных брюк и теплых подштанников. Шерстяные носки, рукавицы, вязаные перчатки… Есть. Байковые портянки, по три пары на человека, с запасом. В Финляндии, знаете ли, дорогой Богдан Маркович, зимой холодно, я точно знаю – в прошлом году с женой ездил, отдыхал. Замерз страшно! Чтобы согреться, в сауну пришлось зайти, пропариться, как надо, финской водки попить. Очень, кстати, приличная оказалась…

– Водки в списке нет, – взвизгнул Михеенко, – не положено!

– И не надо, – легко согласился Лепс, – обойдемся медицинским спиртом. Он-то у вас имеется?

Прапорщик жалобно всхлипнул, но принес пятилитровую флягу. Полную. Капитан благодарно кивнул – спасибо, дорогой товарищ! Затем продолжил:

– Так, что дальше? Форма – имеется, в том числе и для Пана Профессора, пусть побудет военинженером второго ранга…

Михеенко, как взмыленный конь, носился по складу, принося вещи.

– Так, это тоже мы берем, – заглядывал в список Леонид Лепс, – и это, тоже пригодится. Запас, как говорится, карман не тянет. Из оружия, само собой, пистолеты ТТ, обоймы, патроны, пистолеты-пулеметы Дегтярева, магазинные диски… Автоматическая снайперская винтовка Симонова – для нашего Матвея, пусть побалуется. Любит он такие штуки! Тяжеловата, конечно, но что делать, какая есть. Ничего, парень молодой, крепкий… А вот оптику мы нашу поставим, современную, посильнее. Да и патроны к ней тоже из нашего спецхрана возьмем – помощнее…

Тут Лепс заметил Самоделова и Молохова и придал своему голосу строгости. В воспитательных целях – чтобы уважали и боялись. А то совсем разбалуются…

– Вы, товарищ Михеенко, не ленитесь, пошевеливайтесь, мне что, весь день здесь торчать? Обед скоро, а дел навалом. Что там дальше? Ну, продукты – это понятно, на две недели, на месте пополним. Тушенка, сухари, крупы, чай, сахар, соль, шоколад – обязательно. Лекарства, шприцы, медицинские инструменты, перевязочные материалы – это в полном объеме. Так, что еще? Часы мужские, наручные, пять штук. В моде крупные были, это хорошо, втиснем туда коммуникаторы, чтобы связь держать. Никто не заметит… Самоделкин этим займется (кивок на Сергея), он умеет, большой спец по подобным штучкам! Так, ничего не забыли? Вроде нет. Лыжи, палки и крепления – взяли, маскхалаты, ушанки, овчинные полушубки, сапоги, зимние ботинки… Электрические фонарики, котелки, тренога, кружки, ножи, ложки-вилки – эх, сколько всего, тяжеловато будет тащить. Ну, ничего, говорят, транспортный отдел нам аэросани приготовил, в них и загрузим. Да, не забыть бы новые «броники»… Под френч как раз пойдет, не видно, опять же – теплее будет. Кевларовые подшлемники под каски – тоже, чтобы голову прикрыть. Ну, кажется, всё. Ладно, если что забыл, еще к вам загляну…