Невыносимые. До порога чужих миров - Ирина Лазаренко

Она поначалу объясняла, потом ворчала, затем начала сердиться всерьез – в общем, в последний год все чаще в Миры выбирались втроем, пока Рань был занят в кузнице. И тогда стало удобнее и спокойней – всем, кроме Раня, конечно, хотя тот виду не подавал. А может, тоже предпочитал бегать по Мирам один: тогда ведь никто не скажет, что он утаил Кристаллы: один пошел, один нашел – кто-то против?

Тахар бросил в котелок щепоть порошка и довольно хмыкнул. Зелье удалось на славу, травнику в Киларе его можно будет продать не меньше, чем по серебрушке за пузырек.

Маг потянулся, ощущая, как ноет тело, – вот ведь ерунда, вроде не скакал и не прыгал, а вымотался – словно день за плугом шел, а не варево в котелке мешал.

В ставень стукнула ветка. Тахар зевнул и рассеянно запустил пальцы в светлые волосы. Подергал отросшие пряди, недовольно поморщился: укоротить пора бы. Это эльфы волосья до плеч отращивают, а ему неуютно, если они начинают лезть в глаза и касаться ушей… Эх, вот разлить бы зелье по пузырькам, да отправляться спать – день-то был не из легких, голова гудит, а мыслей в ней не осталось вот совсем ни одной!

Но ночью бегунчик вылезает – а как не предпринять еще одну бесплодную попытку поймать вредные побеги? Да и завтра в постели до полудня не проваляешься: деревенский голова с утра созывает общее сборище.

Добро бы, что хорошее сообщил. Например…

На этот раз в ставень, похоже, ударило яблоко, только не было под окном ни яблонь, ни других деревьев, а были только кусты сирени.

Маг вскочил и кубарем ссыпался по лестнице.

* * *

Алера ждала у входа, и как только Тахар выскочил за порог, повисла у него на шее с невнятными всхлипами. Прыжок для этого понадобилось совершить немалый: маг изрядно превосходил ее ростом. От наскока Алеры Тахара шатнуло к двери и болезненно приложило спиной о доски.

Ничего не поняв, он обалдело обнял девушку, в сумерках попытался заглянуть ей в лицо:

– Аль, ты что? Что случилось? Дедушка заболел? Э-э, война началась? Аль, что?

Она уперлась ладонями в плечи Тахара, отодвинулась, уставилась на него странно блестящими глазами:

– Ты хочешь жениться?

Маг опешил, несколько раз открыл и закрыл рот. Затравленно оглядел темный сад.

– Аль, я тебя люблю, конечно, но не так, чтобы жениться!

Алера вывернулась, зачем-то тоже оглядела сад. Не менее затравленно.

– Ты что, жабьих спинок объелся?

Тахар несколько вздохов смотрел на Алеру, потом на небо, потом потер лоб, подхватил подругу под руку и открыл дверь.

– Заходи в дом. Я тебе отвара налью, а ты расскажешь, что тебя покусало.

В доме еще держался стойкий запах сегодняшних бдений над котелком. После вечернего двора, где пахло летними сумерками и петунией, дух жабьих спинок был невыносимо гадок.

Тахар поморщился, настежь отворил окно, завозился в поисках кружек – как будто Алера сможет что-то пить, когда голова чуть не лопается!

Искал он во всех местах сразу, и девушке казалось, что длиннющие конечности мага сей вздох завяжутся причудливым узлом, и друг поскачет дальше по комнате пауком, хлопая ореховыми глазами и продолжая заглядывать на все полки одновременно.

Алера принялась сбивчиво озвучивать дедовские соображения, перемежая их собственными мыслями и честно стараясь не сбиваться на панические всхлипы.

Тахару пришлось довольно долго успокаивать подругу, убеждая, что никто силой эльфов в Эллор не заберет, а не силой они сами с места не тронутся. И что Миры у них никто не отнимает, и что не вьются вокруг друзей никакие хищные девицы. На самом-то деле Тахар вовсе не был уверен в равнодушии Элая и Раня к очарованию эллорских эльфиек, но Алере этого говорить, понятное дело, не стал. Разнесет еще чего-нибудь от расстройства, она это может. На самом-то деле, думал Тахар, ну какая разница – женатым в Миры ходить или нет?

Только вот почему-то женатые не ходили. Никогда.

Алера, кажется, немного успокоилась – во всяком случае, больше не выглядела так, словно вокруг нее вдруг рухнуло все, что до сей поры стояло недвижимо. Она по своему обыкновению сидела на волчьей шкуре у камина, скрестив ноги и опершись спиной на сундук. Эта шкура была, кажется, девятой: Алера в задумчивости неизменно трепала волчьи уши, а потом, когда там шерсть кончалась – сопредельные шкурные части. Когда сквозь проплешины начинали просвечивать доски пола, Тахар отправлял истерзанное несчастье в помойку и притаскивал от скорняка новую шкуру. Зоркие соседи одно время подшучивали насчет подкаминной возни, от которой мог так истираться мех, в ответ получали посыл под лошадиный хвост и в конце концов умаялись состязаться в остроумии. Элай же говорил, что очередную истрепанную шкуру нужно просто выбросить, и пусть Алера взамен треплет за уши Раня, но шкура у камина лежала всегда, еще при родителях Тахара, и совсем ее выбросить было все равно что сделать вид, будто перестал помнить отца и мать.

– В общем, не переживай ты, – закончил Тахар и зачем-то поворошил золу в камине. – Если что-то и начнет меняться, то так, слегка, не больше, чем всегда. Когда что-то становится другим – это нормально.

– До сих пор мне так говорили, только когда вручали новые обязанности. – Алера щипала шерсть на левом ухе волка. – Да. Обязанности, ответственность и спрос, как с больших. Я что, я согласна, я ж не говорю, что мы дети до сих пор или что-нибудь такое. Но чтобы друзей терять при этом – нет, ты знаешь, ко бдыщевой матери вот это!

– Не блажи, – проворчал маг. – Куда мы денемся? Орим на тебя страха нагнал, прямо как на маленькую, в самом-то деле.

Алера помолчала и неохотно призналась:

– Я и до этого что-то чуяла. Будто зреет нечто, понимаешь, словно я сижу в доме, а с улицы гул несется, а мне изнутри непонятно – то ли гроза идет, то ли едет кто. А может, это сотрясение земли началось и все рухнет вот прямо сей вздох на голову.

Тахар пожал плечами.

– Если эти эльфы мне попробуют остаться в Эллоре, – мрачно закончила Алера, – я их просто утоплю в колодце.

– Это ты хорошо придумала, – невозмутимо согласился маг. – Друзья, утопленные в колодцах, не теряются. Ты всегда знаешь, где их можно найти.

* * *

В ночную вылазку Тахар Алеру все-таки выманил. Почти не кривя душой, утверждал, что ей нужно отвлечься от мрачных дум и развеяться на свежем воздухе – и вот же какая удача, сегодня они смогут заодно попытаться поймать бегунчик!

Об этом растении маг прочитал пару лет назад в одной книжице, большей частью состоящей из засаленных, потертых и вырванных страниц, но то, что удалось извлечь из читаемой части, подарило магу знания редкой ценности, и книжицу Тахар считал одной из самых удачных своих находок.

На бегунчик охотились сегодня, наверное, в сотый раз, а в предыдущие девяносто девять всегда уходили с полей ни с чем, если не считать за приобретение расцарапанные ноги.