Ровельхейм: Право на жизнь - Анна Ледова

Я, конечно, не рассчитывала, что неведомая зверушка меня поймет, но, может, на спокойную интонацию среагирует. Я демонстративно протопала в спальню и занялась разбором вещей. Спустя какое-то время входная дверь еле слышно скрипнула. Выбрался, все-таки. И хорошо, нечего диким зверям по Академии разгуливать. Надеюсь, в остальные девичьи спальни не сунется, а то визга не оберешься.

Тут же засквозило по полу и я поспешила в гостиную закрыть дверь. Окинула взглядом внутреннее убранство и со вздохом принялась за уборку. Всего пару месяцев отсутствовала, а пыли скопилось как за год. В углу даже паутинка блеснула. Впрочем, если вопрос стоял о том, чтобы сами стены не рухнули, то умной комнате точно не до поддержания порядка было. Словно извиняясь, вспыхнули знакомые искорки на стенах, разбежались по дальним углам. Вот и славно, поможете.

Из-за грохота отодвигаемой мебели я не сразу различила тонкое завывание за стеной. Я метнулась в ванную и отдернула шторку. Нет, черный всклокоченный комок шерсти на дне никуда не делся, а теперь еще и зашипел, выпустив немаленькие когти и обнажив острые белые зубы. И что с ним делать? Не метлой же выгонять.

Ладно, время к обеду, уйду — может и выберется. В домике, где я жила последние несколько дней, даже еду мне приносили отдельно, словно вездесущие братья-повара не желали появляться на глаза. Ну уж сейчас в столовой без объяснений ни крошки не съем!

***

— Черно-белая? — распахнул глаза Хельме. — Это как?

«Каком об косяк! Говорили же не лезть к девочке раньше времени!»

«Слышь, хвостатая, к тебе предъява! Сама не послушала, так еще Винни Пуха за собой потащила…»

— Я должна была проверить, что это не со́ртсьель, — мрачно отозвалась Мекса. — Была не права.

— Кто торт съел? Не было никаких тортов, и так четыре месяца в голодном теле держат, — встрепенулся Анхельм.

«А теперь и печеньки засохшей не увидишь!»

— Так, помолчите вы! Всех разом слушать никаких ушей не хватит, — не выдержала я.

За столом воцарилось молчание, даже призраки-дядюшки вытянулись по струнке. Впрочем, ненадолго, тут же заколебались в теплом воздухе своими бестелесными сущностями. Я сосчитала про себя до пяти, прислушиваясь к ощущениям в теле. От легкого раздражения что-то всколыхнулось внутри, но наружу не полезло.

— Мекса, если можешь, объясни… Зачем вы так?.. Как чужие, — к горлу подступил комок.

Чуждая человеческим эмоциям унвартка все же смогла меня удивить. Наверно, общение с темпераментным Хельме не прошло даром. Она молча подвинула стул ко мне и неловко притянула к себе, не зная, что делать дальше. Анхельм опустил мне руку на плечо и слегка погладил, подавая пример Мексе.

— Ардин, это я все. Глупость сделала. Перестраховалась. Понимаешь… в Лесу все по-другому, не как у вас. И магия сильнее и чище. Вы, люди, свою легко подчиняете. У нас зачастую подчиняет она. Заменяет души двойниками. Сортсьель — злой дух, порождение Тьмы. Завладевает телом, наделяет черной магией. И я подумала, откуда бы она у тебя взялась, такая чистая… Мы же видели ее в действии. Ну, все видели. У людей давно такой нет.

— Нам по голове уже настучали, — мрачно поделился Хельме. — Сам арн Шентия вызывал, да и от госпожи Нерайи прилетело. Толком ничего не сказали, но хотя бы объяснили, что никакой ты не подменыш, это твоя собственная магия, только скрыта до поры была. Ардин, ты не подумай, ты нам любая нужна! Хоть без магии, хоть с темной, хоть в крапинку! Знаешь, как сами извелись, прежде чем прийти смогли?

— Арн Шентия всем запретил, пока не сдашь экзамен.

— И охранку поставил, гад.

«Это заклинание «бешиттельс», духов тоже не пускает», — наябедничали повара. — «Мы его в отместку уже неделю на третьей по Певзнеру* держим. Так ведь ест и не жалуется, сволочь!»

— Может, он и прав был, что вынудил только на себе сосредоточиться, — с сомнением протянула я. — Хотя бы сдерживать эту дрянь научилась. Как вспомню, что могла вас задеть…

— Все, не думай! И не сердись на дураков…

Ну какие еще могут быть сомнения, когда смотришь во встревоженные глаза Хельме. Как камень с души свалился.

— Мекса, а действительно были такие случаи, чтобы этот сортсьель душу подменил? Я имею в виду, именно у людей?

— Были. Был. У вас тогда Пустошь возникла. Люди уже забыли. Мы помним.

Ого, так не на пустом месте тревога была… Надо будет почитать про это.

— Ардин, так ты говоришь, еще какая-то магия есть? Просто черно-белая — это как-то… ну… ну как лед горячий. Ты уверена? — осторожно спросил Хельме.

Я вздохнула. Уже не так, как была до разговора с Шентией, но… тут же духи, они там тоже были!

— Санечка, Ванечка, — позвала я призраков. Кем бы они там ни прикидывались постоянно, но в самые эмоциональные моменты именно так сами друг друга именовали. — Мне ведь не приснилось это все? Вы же видели Интальда? И магию в арке — и черную, и белую?

«Так точно! Неро-бьянко!»

«Снежок и уголек!»

«Инь и хрень!»

«Хрень с точками, а там чистые, Изначальные… Ты, Ардиночка, не переживай, все мы видели»

«Да и галлюцинаций коллективных не бывает. Хотя знаю я один рецепт…»

Уф, сомнения как рукой сняло. Не привиделось, как бы скептично не отнесся Шентия к моим словам. И я все рассказала. И про печать, и про новообретенную удивительную родню, и про Врата, и про закованную и вырвавшуюся магию… Если уж непробиваемую Мексу проняло — она то и дело переводила удивленный взгляд с меня на духов и обратно, а те поддакивали, — что уж говорить о Хельме. Брови, и глаза, и рот — все жило своей жизнью, беспрестанно выражая то изумление, то испуг, то восторг.

— Ну даешь, — наконец прошептал он с восхищением. — А я с первого дня как знал, что с тобой скучно не будет! Наследница, подумать только!

— Хельме, ты тише, а то меня тут совсем за другую наследницу принимают. Толку-то им объяснять. Вот и не хочу, чтобы остальные знали, все равно по-своему правду вывернут…

— И пусть принимают! Теперь-то уж никто к тебе не полезет! Сама кому захочешь наподдашь!

— Нет, Хельме, — помрачнела я. — Не наподдам. Я не хочу эту темную магию использовать. Сами видели, какова. А когда еще та белая восстановится…

Мы замолчали. Народу в столовой было немного — кто еще сдавал экзамен, кто уже отбыл восвояси, кто только собирался: после первого семестра давалась неделя отдыха. Мекса и Хельме сдали промежуточный экзамен без проблем, кто бы в этом сомневался. А около двадцати человек из числа первокурсников, как и предсказывал мэтр Отран, уже паковали вещи, закончив обучение.

Мекса с Хельме никуда на это время не собирались, все-таки, что Лес, что Корсталия не ближний свет. Сама я рассчитывала провести эту неделю, наверстывая упущенное время в библиотеке. На пару дней выберусь в город к Беате. Хельме еще предложил одним днем сходить втроем на озеро Даммен, что недалеко от Академии, но в другом направлении, нежели Ровель. Крохотный кусочек озера вдалеке иногда был виден из моего окна, поблескивал водной гладью. Сейчас уже, наверно, полностью сковало льдом. Окно! Ох ты ж крыжт! Ну или не крыжт, а что там у меня поселилось…