Свой среди больных - Алексей Макеев

— Это я могу гарантировать, — пообещал Лев. — Макс, кем бы он ни был, о нашем разговоре знать не будет.

— Ладно, черт с вами! — сдалась Галина. — Мне тоже с родителями ссориться не в нос. Только я мало что знаю. Ладка втрескалась в Макса по уши. Он вроде тоже к ней неровно дышит. Давно предлагал ей к нему переехать, только Ладкины родители ни за что на это не согласились бы. Вот она и ушла из дома. Как восемнадцать стукнуло, так и свалила. Мне рассказала, потому что надо же было с кем-то поделиться, а мы вроде как подругами раньше были. Еще до того, как…

Галина осеклась, а девушки захихикали. Видимо, размолвка носила щекотливый характер, по крайней мере, на взгляд восемнадцатилетних девиц. Гуров поспешил замять неловкость.

— Причина вашего разрыва меня не интересует, — заявил он. — Расскажите мне о Максе: кто он, сколько лет, где живет, чем занимается?

— Максу двадцать. Сам по себе он ничего особого не представляет, так, сынок богатых родителей. Предки ему хату купили в центре Москвы. Живет самостоятельно. Учится в юридическом, что у Парка культуры, на втором курсе.

— Адрес Макса знаете?

— На Комсомольском проспекте его дом. — Галина назвала точный адрес.

— Чем занимаются его родители?

— Понятия не имею. Мы с ним всего два раза встречались, — ответила она. — Вроде бы в госструктурах, но не уверена.

— А как его фамилия?

— Вроде Сердобцев, — неуверенно ответила Галина. — Он по фамилии не представлялся. Это Ладка потом хвасталась, фамилией его, как знаменем, трясла, а уж кто такие Сердобцевы, я не выясняла.

— Разберемся, — уверенно произнес Гуров. — Спасибо за помощь.

— Теперь мы можем идти? — за всех спросила Светка.

— Разумеется. Удачи на уроках, — пожелал Лев.

— А вам в поисках Ладки, — бросила Светка и первой направилась к школьным воротам.

Гуров немного постоял, провожая девушек взглядом, а когда они скрылись за школьными дверями, направился к машине. Начало было положено. И он был уверен, что на встрече с Максом все закончится.

Вопреки логике, Гуров поехал не в институт, а к Максу домой. Почему-то он решил, что в институте парня не застанет, видимо, помня, как отзывались о нем одноклассницы Лады: мальчик-мажор, престижный вуз, куча денег и никакой ответственности. Дом Макса Сердобцева Лев нашел не сразу. Сложная дорожная развязка вынудила покататься кругами, прежде чем попасть к дому на Комсомольском проспекте. Несмотря на то что жилой дом находился в престижном районе Москвы, ни пропускного пункта, ни захудалого консьержа в нем не было. Беспрепятственно поднявшись на восьмой этаж, Гуров нажал кнопку звонка. Ответом была тишина. За дверью ни звука, впрочем, на другое он и не рассчитывал. Золотая молодежь общим законам не подчиняется, следовательно, раньше двенадцати ей покидать уютную постель не положено. Вдавив кнопку звонка, он терпеливо ждал. Спустя некоторое время его терпение оправдалось, за дверью послышались шаркающие шаги.

— Какого трезвонишь? — Вопрос прозвучал одновременно с мягким звуком открывающегося замка. — Сказал же, приходи к часу.

Дверь распахнулась. Высокий темноволосый парень, обмотанный простыней, заспанными глазами вглядывался в нежданного гостя.

— Не понял, а где Шурик?

Как только до него дошло, что перед ним вовсе не Шурик, он попытался захлопнуть дверь. Не удалось. Реакция у Гурова была куда лучше. Он не стал подставлять под дверь ногу, как это обычно показывают в кино, а попросту сдвинул парня в сторону и прошел в прихожую, после чего уже сам захлопнул дверь. И даже замком щелкнул. Тот оторопело смотрел на Гурова, не пытаясь возмущаться.

— Один дома? — спросил Гуров.

— Вы кто? — вопросом на вопрос ответил парень.

— Для начала выясним, кто ты. Фамилия, имя. Живо!

— Да что происходит? Врываетесь в мой дом, допрос учиняете. Вы вообще в курсе, что это подсудное дело? Нарушение прав, частная собственность, и все такое…

— Подкованный? Сразу видно, на юриста учишься. Или числишься в студентах, судя по тому, что в разгар учебного дня дрыхнешь без задних ног.

— Вы из универа? — высказал догадку парень и сам ее опроверг: — Нет, университетские преподы так себя не ведут.

— Макс Сердобцев, полагаю? — исключительно для проформы спросил Лев. — А я — полковник Гуров. Московский уголовный розыск. Пройдем в комнату или у дверей держать будешь?

— Уголовный-то с чего? Я вроде никого не убивал, — следуя за Гуровым в открытую дверь гостиной, заявил Макс. — Ошибочка вышла, гражданин начальник.

— А жаргон-то уголовный. Или этому вас тоже на юрфаке обучают?

— Сериалы про ментов смотрю, — нагло ответил Макс. — Чего надо-то?

— Ладу буди, разговор есть, — осматривая пустую гостиную, выдал Гуров.

— Вот оно что… Ладкины предки накляузничали? И откуда только «инфу» нарыли, я вроде с ними не братался. Галка сдала?

— Интернет, — коротко пояснил Лев.

— Про нас уже в сетях байки сочиняют? — слегка удивленно протянул Макс. — А вы, значит, чужой перепиской интересуетесь. Аккаунты отслеживаете? Незаконно!

— Подруга твоя фото в Сети выложила. С подписью, — опираясь на знание привычек современной молодежи, блефовал Гуров. — Не могут молодые девушки удержаться, чтобы не похвастаться.

— Вот гадство! — выругался Макс. — Теперь ни с одной девкой фоткаться не стану.

— Зови Ладу, — повторил Лев. — Объясняться потом будете.

— Нет ее, — демонстративно усаживаясь в кресло, заявил Макс. — И где искать, не знаю.

— Как думаешь, почему я тебе не верю? — доверительным тоном произнес Гуров.

— Да мне плевать! — Макс закинул ногу на ногу. — Хотите, квартиру обыщите. Нет тут Ладки и больше не будет.

— Значит, то, что она у тебя жила, не отрицаешь. Уже хорошо. А квартирку я все же осмотрю.

Гуров прошелся по комнатам. В спальне пусто. В кухне пусто. Заглянул в ванную. Полка возле умывальника ломилась от женской косметики, но и тут было пусто. В квартире Лады не было. Он вернулся в гостиную. Макс так и сидел в кресле, даже позу не сменил.

— Убедились? — спросил он.

— Где Лада? — Гуров сел в свободное кресло.

— Откуда мне знать? Я ей не сторож. — Парень буквально наслаждался ситуацией. — Лучше скажите, с чего это поисками школьницы занимается уголовный розыск, да еще в лице полковника? Настолько с кадрами худо?

Гуров не ответил. Он решил сменить тактику. Из нагрудного кармана вынул блокнот, ручку и принялся писать. Молча. А Макс тем временем продолжал ерничать:

— Теперь что будете делать? Приметы мои записывать? Давайте пишите! Рост — сто восемьдесят семь сантиметров. Вес — восемьдесят два килограмма. Национальность, возраст, пол. Так у вас заведено? Только вот мне все это по барабану. Прав у вас нет допросы учинять. И задержать меня без ордера вы тоже не можете. Я как-никак два года на юрфаке оттрубил.