Неверная - Анастасия Шерр

— В спортзал? Поправилась, что ли? Ну это правильно. За собой следить надо, тем более в твоём-то возрасте. Иди-иди. Там, может, познакомишься с кем, да нас с отцом внуками порадуешь. Пора бы уже. Я его, кстати, вчера видела. Выглядит хорошо. Всё нормально у него. Только тебе звонить никак не решается. Боится, что осудишь.

Я молчу, потому что не знаю, что ответить. Я маму не видела и не слышала такой уже лет десять. Может, выпивать начала?..

— Мамуль, а ты как себя чувствуешь? — начинаю издалека, чтобы не разбудить явно задремавшее чудовище. — В смысле, магнитные бури передавали по прогнозу. У меня голова так раскалывается…

— Ой, да какие у нас бури? Это у вас там, в столице, воздух плохой, да едите всякую химию. Вот голова и болит. Ты тогда сегодня никуда не ходи, отлежись. Может, вирус какой подхватила. Свари себе куриный суп с «ракушками» и поспи. А потом пойдёшь по своим залам.

Понимаю, что плачу, лишь когда стираю со щеки влагу. Обалдело хлопаю глазами и не знаю, что ответить, чтобы не испортить эту идиллию. Как же мне, оказывается, не хватало её. Вот такой мамы. Простой, обычной, заботливой и ворчащей не из-за того, что мы с папой её молодость сгубили, а из-за тревоги обо мне.

Во всё ещё не верящую своему счастью душу закрадываются сомнения.

— Мам, тебе деньги нужны? — про себя думаю, что если так, то я на этот раз сниму деньги с карты Макса, потому что до зарплаты ещё далеко, а я уже распланировала месячный бюджет.

— Да нет, не нужны. Ты себе что-нибудь купи. Спортивный костюм я у нашей Галки видела… Такооой обалденный. Ты же знаешь, она модница. Хорошо одевается всегда, следит за собой. И парня вот встретила, свадьба скоро. Ты тоже костюмчик себе купи. Я тебе фото пришлю сейчас. Он такой обтягивающий, как раз на твою фигуру пойдет. А спортзал-то хороший? Иди в престижный. Там и мужчины более солидные.

— Мам, я…

— О, чуть не забыла! Сестра Галки — ну помнишь, пышечка такая — Маруся, кажется, она скоро домой поедет. Ты, может, с ней прокатишься? Хотя бы ненадолго. Увидимся хоть, а, дочь? — последнюю фразу мама произносит с грустью, и я судорожно хватаю воздух, которого стало вдруг катастрофически не хватать.

— Мамочка, ты что? Что случилось? — сиплю с трубку, потому что плохое предчувствие начинает душить. — Ты заболела, мам?

— Нет, нет! — представляю, как она машет сейчас руками, и облегчённо выдыхаю. — Всё хорошо! Не бойся, дочь. Я просто… Знаешь, я в церковь сходила, с Батюшкой поговорила, перед иконами прощения за всё попросила. И так мне легко стало, хорошо. Злоба вся будто выветрилась. Я отца отпустить решила. Хоть больно и обидно, но… К чему всё это? И себя буду мучить, и его. Да и тебе доставалось от меня в последнее время. Ты уж прости, дочка. Решила я новую жизнь начать. Быть может, куда-нибудь на заработки поеду. А то знаешь, в нашем Иваново много не заработаешь. А тебе приданое скоро готовить. Вот чувствую, что замуж в этом году выйдешь.

Реву уже вовсю, хлюпаю носом и радостно улыбаюсь сквозь слёзы.

— Спасибо, мам. За всё спасибо, — комок в горле мешает говорить, и я просто тихо вздрагиваю в такт рыданиям, пока мама продолжает:

— Я вот что ещё хотела сказать… Познакомилась я тут с одним человеком… Вернее, мы давно знакомы были. Но я как-то внимания на него не обращала. А он, как отец твой съехал, начал цветы к порогу приносить. Приносит и убегает, как мальчишка. А потом я поймала… Ну и…

Так вот оно что? У мамы появился мужчина. И она явно переживает насчёт моего мнения.

Улыбаюсь.

— Мам, я очень рада за тебя. А я… Знаешь, я тоже скоро выйду замуж. За Макса.

С Максом встречаемся вечером. Я смотрю в окно, как он ловко паркуется, выходит из машины. На столе исходит паром запечённая утка, а я держу в руках джезву, чтобы, как только он зайдёт, поставить вариться кофе.

Мои движения распланированы и отточены, как и предстоящая речь. Готовлюсь, будто от сегодняшнего вечера зависит моя дальнейшая судьба. В каком-то смысле, конечно, так и есть, да.

Отсчитываю шаги до двери и застываю. Слышу, как он поднимается по лестнице, стучит в дверь. Жду несколько секунд, чтобы не понял, что я ждала его под дверью, и открываю.

— Привет.

— Здравствуй. У тебя звонок не работает.

— Да?.. Сломался, видимо.

Разговор ни о чём, а потому я отхожу от двери, пропускаю его в квартиру. На улице начинается дождь, и на белой рубашке Макса я вижу несколько капель. Намокшая ткань прилипла к телу, я на пару мгновений залипаю на его бицепсы, что угрожающе бугрятся под одеждой. Какой же ты, гад, красивый…

— Кофе сделаешь? — сегодня он спокойный, но в голосе всё так же слышны жёсткие нотки.

— Конечно. Проходи, — показываю в сторону кухни, и он проходит мимо меня по узкому коридорчику. Здесь всё слишком маленькое на его габариты, отчего становится немного смешно. Будто слона в конуру затолкали.

— У тебя хорошее настроение, — отмечает, отодвигая стул и присаживаясь на него.

Я обхожу стол, включаю конфорку и ставлю турку на огонь.

— Неплохое, — поворачиваюсь к нему, сажусь напротив. — Поужинаешь? — я хотела, было, поставить ароматическую свечку, но подумала, что это уже перебор. И не ошиблась. Макс опускает безучастный взгляд на блюдо, над которым я, кстати говоря, пыхтела целых четыре часа, и мотает головой.

— Я не голоден. Спасибо.

Что-то вдруг пошло не по моему плану, но я не расстраиваюсь. Главный козырь у меня под халатиком. Выхожу из-за стола, приближаюсь к Максу и берусь за пояс халата. Сзади слышится шипение, и запах горелого кофе наполняет маленькую кухоньку. Да чтоб тебя!

Бегу к плите, пояс падает вниз, и шелковый халатик, нежно скользя по коже, сваливается на пол. Стою в одном эротическом белье, наспех протираю конфорку.

Всё пошло не так… Как обычно.

Позади скрипит стул, и теплые руки ложатся на мои плечи.

— Не нервничай. Говори.

От его касания щурюсь, как кошка, млею. Откидываю голову Максу на грудь, медленно выпускаю воздух из лёгких. В груди жжёт, не даёт дышать, и я начинаю плакать, словно маленькая девочка. Позорище, Минаева. Ты ничего не можешь сделать нормально.

— Успокойся, сказал. Ну? Что опять случилось? — одна рука опускается на мой живот, вторая всё так же сжимает плечо. Каждая клеточка в теле пропускает разряд тока, и я начинаю мелко дрожать.

— Я хотела тебе сказать… Я согласна. Принимаю твоё предложение.

Максим молчит, а я напрягаюсь до предела, внутри натягивается тетива. Поворачиваю к нему лицо и взглядом натыкаюсь на полные губы. Облизываюсь и тянусь к ним.

— Уверена?

— Да.

Ничто не заставит меня передумать.