Реквием по империи - Диана Удовиченко

В полумайле от деревни Ирияс приказал войску остановиться и отправил отряд шеймидов на разведку. Один из воинов, вернувшись, доложил:

— Все спокойно, Солнцеподобный. Отряд готовит людей к нашему появлению.

— Окружить деревню, — распорядился султан.

Огромная армия зомби взяла Верхние Виноградари в кольцо. Ни один из жителей не сумел бы проскользнуть сквозь этот плотный заслон. Ряды носферату расступились, давая дорогу некромантам, и снова сомкнулись — неподкупные стражи замерли в бессмысленной неподвижности.

Деревня встретила захватчиков испуганным молчанием. По приказу шеймидов все жители собрались на площади перед маленьким храмом Дадды. Опасаясь взглядами выдать свою ненависть к андастанцам, мужчины угрюмо смотрели в землю. Женщины прижимали к себе детей, шепотом уговаривая их не плакать. Укачивали грудных малышей, боясь, что их крик вызовет у некромантов раздражение. Рядом с гонцами маялся немолодой толстый староста, державший в руках толстую потрепанную книгу.

Селянам было обещано, что воины Андастана не причинят им вреда. Так Ирияс действовал в Восточном эмирате. Он отправлял впереди своего войска гонцов, которые в городах и деревнях читали его приказ. Жителям предписывалось сохранять спокойствие, не оказывать сопротивления и не пытаться бежать. За это людям гарантировалась жизнь и сохранность их жилищ. Тактика мирного захвата оправдывала себя. По крайней мере, не было ни досадного шума, ни раздражающих воплей. Многие крестьяне и горожане, не желавшие покидать насиженные места, готовы были поверить в обещания андастанцев.

Оглядев из-за занавеси молчаливую толпу, Солнцеподобный дал знак к началу действа.

— Староста, списки, — по-галатски приказал один из некромантов.

Толстяк бочком подобрался к шеймиду и подал книгу. Тот раскрыл ее и произнес:

— Мужчины и юноши, подойдите сюда.

Никто не спешил двигаться с места. Люди недоверчиво косились на черноволосых воинов, переминались с ноги на ногу, но ни один не решался сделать первый шаг. Солнцеподобный поморщился. Можно, можно было бы действовать с помощью грубой силы. Это не составило бы шеймидам никакого труда. И даже добавило бы им энергии: некроманты подпитывались от чужой боли, страха и страданий. Но Ирияс был эстетом и не желал слушать немузыкальные вопли галатского простонародья. К тому же, все его воины и он сам после большого сражения были сыты.

— Не бойтесь, — пояснил тот же некромант, — Все мужчины и юноши должны подписать договор о том, что не станут воевать против андастанской армии. Потом мы выдадим каждому грамоту на право владения землей.

В толпе оживились: такие разъяснения были понятны крестьянам, которые дорожили своими виноградниками. Первым вперед вышел коренастый мужчина лет пятидесяти. Следом шагнули два юноши, такие же широкоплечие и невысокие — сыновья.

— Имена, — проговорил шеймид. Люди назвались, воин черкнул что-то в книге самопишущим магическим пером и указал на храм: — Сюда. Ждите.

В храм вошли еще трое, потом еще двое… поток мужчин увеличивался. Некромант, владевший галатским, встал на входе, придирчиво изучая каждого селянина и делая пометки в книге.

— Проходи… ты тоже… стой! — этот окрик адресовался худенькому подростку. — Останься. Ты еще слишком молод.

Зардевшись, мальчишка нырнул обратно в толпу. Шеймид отбраковал еще несколько человек по причине молодости либо, наоборот, старости. Когда все мужчины оказались в храме, туда же отправились несколько некромантов.

— Остальные жители, встать в очередь. Все без исключения. Мы должны вас пересчитать, — распорядился все тот же воин. — Подходите ко мне по одному.

Женщины, дети и старики, пока не видевшие в происходящем ничего страшного, послушно двинулись к шеймиду. Первой подошла красивая черноволосая девушка. В ее бархатных карих глазах дрожали непролитые слезы. Девушка отчаянно боялась захватчиков. Ирияс, продолжавший смотреть из-за шторы, усмехнулся, понимая, чего именно страшатся все молодые красавицы, и забавляясь их наивностью. Ни один некромант не станет марать себя прикосновением к низшему существу. Пролить священное семя избранного в лоно кьяфирки — преступление сродни скотоложеству. Богиня Исдес не простит такого позора.

— Она думает, что шеймиды могут обесчестить ее. Галатки слишком самоуверенны, не правда ли, мой сияющий алмаз?

Прелестное личико Роксаны сморщилось в брезгливой гримаске:

— Молю, не говори таких ужасных вещей, мой повелитель! Это вредно нашему первенцу.

— Не буду, моя трепетная, — Солнцеподобный нежно коснулся губами блестящих черных кудрей жены. — Мне жаль, что тебе приходится видеть грязных кьяфиров. Ничего, скоро все закончится…

— Я подожду, — султанша томно откинулась на подушки, — а пока не буду на них смотреть.

Между тем шеймид, спросив у красивой галатки имя, сделал пометку в книге. Потом легко, двумя пальцами, коснулся головы девушки, прошептав короткое заклинание.

— Ступай на ту сторону площади. Следующий!

Селянка, на лице которой испуг внезапно сменился выражением тихого удовольствия, послушно зашагала туда, куда было приказано. Со стороны казалось, что с ней не случилось ничего плохого. Напротив, слезы в глазах девушки высохли, а на губах расцвела счастливая улыбка. Только знаток тонкой магии, выйдя в астрал и изучив ауру красавицы, смог бы определить, что в разуме несчастной произошли необратимые перемены. Некромант выжег часть ее сознания. Не уничтожил полностью, нет — это было слишком затратно энергетически и делало людей непригодными к дальнейшему использованию. Поэтому шеймиды лишь уничтожали те центры сознания, которые отвечали за чувства, эмоции и самостоятельное мышление. У кьяфиров сохранялись инстинкты и все бытовые умения. Но исчезали способность любить, дружить, ненавидеть, думать, делать выводы и принимать решения. Проще говоря, люди превращались в послушных скотов, способных заботиться о себе и выполнять ту работу, которая им поручалась. Единственное чувство, которое некроманты оставляли своим рабам — чувство страха. Так было проще управлять стадом.

— Следующий.

Не понимая всего ужаса происходящего, селяне спокойно подходили к шеймиду, чтобы их "пересчитали". С одной стороны площади тянулась длинная вереница людей, с другой — стояла растущая группка умиротворенно улыбающегося "скота".

Уничтожение даже части сознания отнимало довольно много энергии, поэтому после десятка заклинаний некромант уступил место другому шеймиду, сам же продолжил спрашивать у селян имена и делать пометки в книге. Второй андастанец, отняв разум у нескольких жителей Верхних Виноградарей, отошел, отирая пот со лба. Его сменила молодая чародейка. По очереди некроманты расставались с силами, полученными во время битвы у Тиарин и, чтобы пополнить резерв, отправлялись в храм. Оттуда не доносилось ни звука.

Спустя два часа все было кончено. Последним подошел староста, которого признали слишком старым и толстым для нахождения в храме. Когда и его сознание было изуродовано, воин, делавший перекличку селян, подошел к паланкину и продемонстрировал книгу со списками жителей. Каждая строчка в ней была зачеркнута черными чернилами.