Каратист: полный контакт. Том 1 - Алим Тыналин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В сумке все, как обычно. Тушенка, сухари, крупы. Чуток овощей. Никаких сладостей. Зачем они здесь?
А еще конвертик. С запиской. Весточка цивилизованного мира. Первым делом я развернул его. Ну-ка, что там нового?
А ничего. Бурный все также ходит в секцию. Занимается карате. Смелов недавно приехал из экспедиции. Тоже продолжил тренировки.
Услышал о моем отшельничестве, ничего не сказал. Покачал головой. Мол, Витя всегда был парень с прибабахом.
Щепкин постоянно про меня спрашивает. Ждет, когда я вернусь.
Кстати, ученики недавно схлестнулись с борцами. И с каратистами из другого клуба. Борцы их сделали. А с каратистами справились. Те обещали прийти снова.
«Если ты хоть немного повысил уровень своего мастерства, твоя помощь не помешала бы», — заметил Ваня в письме.
Возможно, но меня интересует самосовершенствование. А не избиение других.
В конце послания Ваня добавил, что видел Настю. Она спрашивала про меня. Поскольку я запретил говорить о том, что живу в лесу, ему пришлось снова соврать. Будто я переехал в город. Ваня написал, что ему стыдно врать такой хорошей девушке. «Сказал бы ей, что тут такого?», — спросил он.
Пожелал удачи и сообщил, что с начала семестра приезжать ему будет труднее. Предложил заканчивать играть в индейцев.
Мда. Настя. Еще не забыла меня, оказывается. А я-то как старался ее забыть. И Юлю. С переменным успехом.
Когда от воспоминаний становилось невмоготу, лупил деревья и камни. Старался отвлечься.
Вместе с сумкой я побежал в свое убежище у ручья. Успел до темноты.
Провел двадцать кругов тренировок. Все, как обычно. Силовые и ударные. Ката. Медитация в сэйдза. Поужинал и лег спать.
Устал сегодня, как обычно. Уснул без задних ног.
Проснулся ночью. Очень странно. Оттого, что не мог дышать.
Сначала не мог открыть глаза. Потом почувствовал, что не могу шевельнуть и пальцем. Грудь стиснута. Как будто застрял в узкой норе.
Когда наконец открыл глаза, увидел, что на груди сидит черное существо. В темноте не видно полностью, кто это. Только очертания.
Нечто косматое, с горящими глазами. Небольшое, размером с кошку. Но очень тяжелое. Что за дерьмо?
А потом я догадался. Это явление сонного паралича. Бывает такое с каждым человеком. Раз в жизни. Кажется, будто кто-то душит в темноте.
Хотя проклятое существо казалось очень реальным.
Нет, я хозяин своего тела. Я прикрыл глаза. Задержал дыхание. Вдохнул. Медленно выдохнул. Существо исчезло.
Тяжесть пропала. Я поднялся, сел. Огляделся. Все в порядке. Ночной лес тихо шумел.
Хотя нет. Не так тихо. Где-то далеко раздался глухой шум. И еще я почувствовал запах гари.
Глава 20. В люди
Сон слетел, как шелуха. Это уже не шуточки, господа. Это гребаный запах гари. Точно.
И шум. Это же шум ревущего леса. Ревущего от пожара.
Я обернулся. Ага, вот же оно. Оказывается, прямо за моей спиной. Зарево. Небо осветилось желтым светом. Как я не заметил сразу?
Все-таки, жаркое лето дало о себе знать. Весь август я бегал по лесу и видел, как много сухих деревьев. И кустарника. Готовое топливо.
Все загорелось от случайного окурка, искры или молнии. От любой причины. Там достаточно малейшего толчка. И все вспыхнуло, как спичка.
Я быстро собрал нехитрые пожитки. Запихал в мешок. Завязал за спину. И побежал прочь.
Лесной пожар — опасная штука. Наслышан. Лучше держаться подальше.
Лишь бы не попасть в кольцо огня. Тогда верная гибель.
И еще. Пожалуй, надо предупредить людей. Не знаю, увидели они или нет. Но уведомить надо. На всякий случай.
Поэтому я побежал в сторону дач. Самой ближней тропой. Из всех, что знал.
Ночью лес совсем другой, чем днем. По нему трудно передвигаться. Можно легко споткнуться и упасть в яму. Удариться о ветку. Стукнуться о ствол дерева. Ушибить ногу об камень. Да мало ли что. Главное, дорогу плохо видно.
Поэтому я предпочитал ночью спать. А передвигаться днем. И хотя отвык от ночных прогулок, но сейчас все равно бежал.
Шум постепенно стих вдали. Зарево видно, но все меньше. Через час бега я снова очутился в мирном ночном лесу. Без каких-либо признаков пожара.
Еще полчаса, и я выскочил к дачам. Огляделся, и понял, что выбежал удачно. Через несколько улочек дом председателя дачного кооператива.
За забором яростно залаяла собака. Я побежал к дому главы дачного массива.
Их там двое. Два сапога пара. Та тетка, что напоминала мне о долге за электричество. Давно, еще когда я только поселился на даче. Ходил за молоком.
Ее зовут Татьяна Георгиевна. И ее муж Василий Федорович. Фамилия Садковы.
Собака лаяла вслед. Тут же отозвалась другая. Потом следующая. Как раз там, где я пробегал. Звуковое сопровождение.
Наконец, подбежал к дому председателя. Рванул калитку. Заперто.
Рванул сильнее. Вышиб замок с мясом. У них там засов был железный. Так он слетел с гнезда. Повис на соплях.
Я забежал во двор.
— Татьяна Георгиевна! Василий Федорович! Пожар!
Из глубины двора, от дома, ко мне метнулась собака.
Здоровенная, мне по пояс. Черная, лохматая. Оскалила клыки.
Еще не осознавая, что делаю, я остановился и занял боевую стойку. Как и привык за эти месяцы.
Собака прыгнула на меня. Я увернулся. И пнул ее в бок. Прямой удар ногой.
Угодил точно в цель. Сам не ожидал, что так сильно. Собака взвизгнула, отлетела назад. Снова вскочила.
Опять прыгнула. Она норовила сбить меня своим весом. Сбить и вонзить клыки в горло. Как и учил инстинкт.
Я снова увернулся и хотел ударить локтем ей по хребту. Скорее всего, переломил бы.
Но с крыльца раздался старческий окрик:
— Кто там? Эй, Гром, ну-ка назад!
Ну, наконец-то. Драться с собакой удовольствие ниже среднего. Собака тут же с ворчанием отошла назад.
Дверь открылась. На крыльцо вышел старик в трусах и майке. Не очень элегантное зрелище.
— Ты кто такой? Чего надо? — спросил он.
Я указал в сторону леса.
— Василий Федорович, я Ермолов. Неподалеку тут наша дача. А там пожар. Сильный. И огонь сюда идет. С юго-востока.
Старик сначала не поверил.
— Который Ермолов? Племянник Жоры, что ли? Ты кажись, перегрелся, парень. Иди, поспи. Умойся, оденься прилично. А потом приходи.
Как убедить придурка? Я отошел от здания. Посмотрел на лес. Ого, а зарево уже и там.
— Смотрите, Василий Федорович.
